Вина и грехи - Мара Вульф

еще долгий путь.

Его большой палец погладил меня по щеке.

– Готова? – еще раз уточнил он.

Кивнув, я задумалась, где же тот рассеянный свет, который освещал ступеньки во время моего первого визита. Я попыталась произнести заклинание света, но что-то словно блокировало мою магию. Во мне всколыхнулось беспокойство. Кожу покалывало.

– Я ничего не вижу, – пробормотала я.

– Я вижу за нас обоих. Доверься мне.

Николай в последний раз поцеловал мои веки, взял меня за руку, и мы спустились по лестнице, которая, казалось, уходила в бесконечную глубину. Мое платье тихо шуршало при каждом шаге, и я, неоднократно споткнувшись, подобрала юбку свободной рукой. В прошлый раз путь был таким же долгим или это впечатление связано с темнотой? Только прохладное давление пальцев Николая удерживало в узде мою панику. Но страх грыз изнутри, как ядовитое насекомое. Нужно успокоиться. Нельзя давать волю эмоциям, иначе поражение нам обеспечено. Я сосредоточилась на приглушенном звуке шагов, отражающемся от каменных ступеней. В остальном вокруг царила мертвая тишина. Все вокруг ощущалось не так, как в прошлый раз. И дело не только в холоде и непроглядной тьме, но и в чем-то другом, не поддающемся описанию.

– Ты говорила, что тебя здесь ждал голос? – Я испуганно вздрогнула, когда слова Николая нарушили тишину. Его хватка сжалась.

– Так и есть.

Внезапно затхлый запах усилился, и я тяжело сглотнула. Неужели кто-то из моих предшественниц спускался сюда дважды? Чем глубже мы заходили, тем сильнее саднило кожу от мрачных предчувствий. Это не похоже на очередной шаг нашей борьбы, скорее на ошибку. Наконец мы достигли нижней ступеньки, но ни танцоры, ни воспоминания об Эстере и Нексоре не появились из темноты. Тщетно я ждала аромат роз. Что, если саркофаги тоже исчезли, а я упустила единственный шанс спасти нас? Сколько времени пройдет до рождения следующей носительницы семиконечной звезды? Найдет ли она гримуар? Он лежал на полке с момента смерти Эстеры, а я забрала его оттуда. Несмотря на холод, по спине прокатилась капелька пота.

– Куда нам? – требовательно спросил Николай. Судя по всему, он тоже не мог избавиться от ощущения опасности.

– Саркофаги находились примерно в центре зала, – пробормотал я. – Ты их не видишь?

– Пока нет.

Стригой заботливо обхватил меня одной рукой, потянул вглубь и ускорил шаг, как вдруг впереди проступили мерцающие очертания саркофагов. От облегчения у меня подкосились ноги. Николай крепко обнял меня и поцеловал в висок.

– Вот они!

В его голосе звучало благоговение, и когда мы подошли к ним, он чуть ли не с трепетом погладил белый мрамор гроба Эстеры. Темно-красные рубины, врезанные в камень, засветились, словно приветствуя нас, в то время как остальная часть зала оставалась погруженной во тьму.

– Я думаю, – голос Николая звучал хрипло и почтительно одновременно, – нам стоит открыть сначала ее саркофаг. Если Эстера оставила нам подсказку, то наверняка в собственном гробу.

– Тогда она должна была поручить кому-то положить в него эту подсказку после своей смерти, – возразила я.

Холод, казалось, усиливался с каждой секундой, и я снова потерла руки, задрожав, прежде чем наколдовать согревающее заклинание. Затем я положила руку на саркофаг, и меня наполнило чувством защищенности. Оно окутало теплом мое сердце, как будто желая что-то мне прошептать. Эстера хотела, чтобы я пришла сюда. Все будет хорошо.

– Или она спрятала ее туда перед смертью, чтобы быть уверенной на сто процентов. – Николай снова погладил камень. – Не думаю, что эти гробницы на самом деле были созданы для хранения их тел. Это тайники. И если Невен прав, то ни один колдун или ведьма никогда не должны их открыть. Впрочем, сейчас мы это узнаем.

Без лишних церемоний он уперся в крышку.

Неожиданно раздался оглушительный вопль, который заставил меня подпрыгнуть. Я закрыла уши руками. Николай развернулся и зажал меня между собой и саркофагом.

– Что это? – спросил он, его тело напряглось, как тетива, когда визг повторился и сменился глубоким ревом.

– Прежде чем Эстера построила Карайман, ее предшественницы заточили здесь уриашей и других монстров, – тихо объяснила я. – Монстров, которые никогда не должны вырваться на свободу. Вот почему она построила этот замок именно здесь. Они живут в горе.

– Бессмертные монстры? – недоверчиво переспросил Николай.

– Да. Считается, что они не могут освободиться. Но я все равно предлагаю поторопиться.

– Держись поближе ко мне. На тот случай, если эти монстры все-таки вырвутся на свободу именно сейчас. С тобой ничего не случится. Ни один монстр не отнимет тебя у меня. Больше я такого не допущу.

Он сказал это с такой уверенностью, что я не смогла не улыбнуться, несмотря на напряжение. А стригой тем временем вновь обратил свое внимание на гроб и навалился на крышку. Однако, несмотря на его усилия, та не сдвинулась ни на сантиметр. Возможно, Невен ошибался. Возможно, это бессмысленно. Зачем самой могущественной ведьме в истории полагаться на примитивную грубую силу? Николай застонал от нагрузки. Его ноздри затрепетали, а пальцы впились в камень. Мышцы шеи напряглись.

Я положила руку ему на плечо.

– Не получается, Николай.

– Нет, получается. – В его голосе звучала уверенность.

А потом что-то действительно изменилось. В рубинах вспыхнули черные огни. Белый мрамор засиял изнутри. И наконец крышка сдвинулась с места. Очень, очень медленно, но сдвинулась. Я прикусила задрожавшую нижнюю губу, никто из нас не произнес ни слова. Мы просто стояли в благоговении, наблюдая, как крышка продолжала отодвигаться даже после того, как Николай отпустил ее, а затем с грохотом упала на пол. Визг и рев прекратились. Ноздри Николая раздувались, а бледные щеки покраснели от напряжения и волнения, а может, это просто огонь рубинов отражался на его коже. Его пальцы дрожали, когда он положил их на край камня, чтобы заглянуть в саркофаг, и в тот же миг стригоя отшвырнуло назад. Я вскрикнула. Его тело рухнуло на землю и покатилось по камням. Шум вышел просто оглушительным, и пещера содрогнулась до основания от силы удара.

Я метнулась к мужчине, опустилась рядом на колени и ощупала его.

– Тебе больно? Скажи что-нибудь.

Человек из плоти и крови переломал бы себе все кости. Однако Николай приподнялся, застонав, и его лицо исказилось, словно превратившись в мрачную маску.

– Лучше лежи. – Я провела руками по его лицу и груди.

Исходящий от мрамора свет сиял так ярко, что я смогла разглядеть ободряющую улыбку у него на губах.

– Мое тело переживало атаки и посильнее. Следовало ожидать, что Эстера не станет облегчать нам задачу. Попробуй ты. – С ловкостью дикой кошки Николай поднялся на ноги, схватил меня