Властители Зла. Кн. 1. (Звездный король - Машина смерти - Дворец любви) - Джек Вэнс

Джерсен подошел к двери и заглянул через решетку. Падербуш, откинувшись к спинке стула, удостоил его презрительно-насмешливым взглядом. Камера была сухой и хорошо проветриваемой. На столе виднелись остатки, по всей вероятности, вполне пристойной пищи.

— Вы удовлетворены? — спросил мажордом.

Джерсен повернулся к нему и утвердительно кивнул:

— Неделя-другая, проведенная в размышлениях, нисколько ему не повредит. Проследите за тем, чтобы, кроме меня, он ни с кем не виделся.

— Как вам угодно.

Мажордом провел Джерсена назад в гостиную, где к этому времени к барону уже присоединилась Алюз Ифигения. Присутствовали здесь также и другие придворные дамы и кавалеры. Алюз Ифигения глядела на Джерсена с некоторым удивлением.

— Вы мне привычны только в облике некоего космического странника, — сказала она Джерсену. — Я поражена, видя вас джентльменом Вадруса.

Джерсен ухмыльнулся:

— Я нисколько не изменился, несмотря на пышный наряд. А вот вы... — Он не смог найти слова, чтобы выразить то, что ему захотелось сказать.

— Мне сообщили, что возвращается Сион Трамбле, — поспешила объяснить Алюз Ифигения. — Он будет здесь на сегодняшнем вечернем пиршестве.

Джерсен сразу же почувствовал горькое разочарование и всеми силами постарался подавить в себе мучительное ощущение потери. Невзирая на нынешний наряд, джентльменом он не был — ни Вадруса, ни какого-либо иного места во всей Ойкумене. Он был Киртом Джерсеном, чудом спасшимся от гибели во время резни в Маунт-Плезенте и обреченным до конца дней своих заниматься только тем, что должно оставаться тайной для всех остальных.

— Так вот что делает вас такой счастливой, — беспечно произнес он. — Близость вашего суженого.

Девушка покачала головой:

— Он вряд ли станет моим женихом, и вам это известно лучше, чем кому-либо другому. Я счастлива потому, что... Нет! Не могу назвать себя счастливой. Я запуталась, и теперь сама не знаю, как мне быть! — Она взволнованно всплеснула руками. — Смотрите! Все это мое, стоит мне только захотеть! Я могу наслаждаться всеми наивысшими благами Фамбера! Однако хочу ли я этого? И еще не сказал своего последнего слова Кокур Хеккус, совершенно непредсказуемый человек. Но я почему-то даже и не думаю о нем... Может быть, все дело в том, что мне пришлась по душе кочевая жизнь, раздразнившая меня возможностью повидать помимо Фамбера множество других миров?

Джерсен молчал. Она тяжело вздохнула и поглядела на него из-под полуопущенных век:

— Но выбора у меня нет. Сейчас я здесь и здесь должна остаться. На следующей неделе я вернусь в Драззан, а вас уже не будет... Вы ведь покинете Фамбер, не так ли?

Джерсен решил подойти к этому вопросу как можно более трезво.

— Куда и когда я отправлюсь, зависит от того, удастся ли мне добраться до космического корабля.

— А потом?

— Потом я снова возьмусь за то, ради чего сюда прибыл.

Она опять тяжело вздохнула:

— Не очень-то, как мне кажется, блестящая перспектива. Снова горы Скар Сакау... Снова отвесные скалы и пропасти. Затем Аглабат. Каким образом вам удастся преодолеть его стены? А если вас поймают... — Девушка скривила лицо. — Когда я впервые услышала о темницах под Аглабатом, я не спала несколько месяцев. Все страшно боятся оказаться в них.

В гостиную вошел дворецкий в светло-зеленой ливрее с подносом в руках. Алюз Ифигения взяла два бокала, один протянула Джерсену:

— Допустим, вас убьют или поймают, как я смогу тогда покинуть Фамбер, если решусь на это?

Джерсен невесело рассмеялся:

— Если бы я серьезно задумывался над тем, что будет при определенных условиях, я бы всего боялся. Страх сковал бы мои действия, и, следовательно, возросла бы угроза моей поимки или гибели. Выйдя замуж за Сиона Трамбле, вы, как мне кажется, обязательно столкнетесь с такими трудностями.

Алюз Ифигения чуть вздернула обнаженные нежные плечи — она была в белом открытом вечернем платье с оборками, которым в этом городе отдавали явное предпочтение.

— Он красив, благороден, справедлив, почтителен и, пожалуй, даже слишком хорош для меня. Неожиданно для самой себя я обнаружила, что у меня появились такие мысли и желания, которые раньше были мне неведомы. — Она обвела взглядом комнату, на мгновение прислушалась к гулу голосов, затем снова повернулась к Джерсену. — Мне трудно выразить словами те чувства, что меня обуревают... Но в эпоху, когда люди почти мгновенно пересекают космическое пространство, когда сотни планет объединились в Ойкумену, когда возможно все, что только доступно человеческому воображению, эта отдаленная крошечная планета с доведенными до крайности добродетелями и пороками кажется неправдоподобной.

Джерсен, который был куда ближе, чем Алюз Ифигения, знаком с планетами Края Света и Ойкумены, не разделял ее чувств.

— Все зависит от того, — сказал он, — как вы относитесь к прошлому и настоящему человечества и какие надежды питаете в отношении его будущего. Большинство людей согласятся с вами. Конгрегация... — Джерсен не удержался от смеха, произнося это слово, — наверняка предпочла бы Фамбер будням современной Ойкумены.

— Мне ничего не известно о Конгрегации, — призналась Алюз Ифигения. — Это группа людей с порочными наклонностями или даже преступников?

— Нет, — ответил Джерсен, — они всего лишь философы...

Алюз Ифигения вновь тяжело вздохнула, взгляд ее опять стал почти отрешенным.

— Я еще очень многого не знаю, — произнесла она, взяв руку Джерсена в свою.

В сопровождении пажей с фанфарами в руках в гостиную торжественно вошел герольд.

— Сион Трамбле, Великий Князь Вадруса.

В гостиной сразу же воцарилась тишина. Из приемного зала послышались пока еще отдаленные, размеренные шаги и в такт с ними характерный звон металла. Пажи подняли фанфары, сыграли приветствие. И тут же размашистым шагом в гостиную вошел Сион Трамбле. Он был прямо с дороги, в перепачканных доспехах, в круглом металлическом шлеме, испещренном вмятинами и перемазанном запекшейся кровью. Когда князь снял шлем, взору Джерсена явилась пышная копна золотистых волос, коротко подстриженная светлая борода, великолепный прямой нос и невообразимо голубые глаза. Сион Трамбле поднял руку в приветственном жесте, относящемся ко всем присутствующим, затем церемонно подошел к Алюз Ифигении и склонился над ее ручкой.

— Моя принцесса, вы сочли возмржным вернуться?

Алюз Ифигения хихикнула. Сион Трамбле с удивлением поглядел на нее.

— По правде говоря, — сказала принцесса, — вот этот джентльмен не предоставил мне иного выбора.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});