Ранние кинотексты, 2000–2006 - Георгий Юрьевич Дарахвелидзе

в начале карьеры сделал все свои главные фильмы, которые были посвящены бунту молодого человека против системы. В последующие годы Ричардсон периодически возвращался к различным образам бунтарей: в конце 1960-х с разницей всего в один год он поставил «Гамлета» с молодым Энтони Хопкинсом в роли Клавдия и «Неда Келли». Последний был плохо принят современниками и вскоре оказался забыт, даже сам автор открыто признавал низкое качество этой ленты.

В начале XXI века интерес к Неду Келли начал проявляться вновь. В 2001 году появилось сообщение о том, что Нил Джордан выкупил права на бестселлер Питера Кэри «Правдивая история банды Келли» и собирается взять на главные роли Брэда Питта и Николь Кидман, а также предложить участие в 60-миллионном проекте Джуди Дэвис, Сэму Нилу и Джону Хёрту. Однако постановку режиссёр планировал осуществить лишь после окончания работы над фильмом «Хороший вор» с Ником Нолти. Именно долгий период ожидания сыграл злую шутку с будущей картиной, которую обогнал на повороте более активный конкурент в виде еще одной экранизации книги о Келли (на этот раз — романа Роберта Дрю «Наш солнечный свет»). Австралиец Грегор Джордан в конце 2001 года объединил усилия с актёром Хитом Леджером, без которого был не согласен снимать это кино, и, несмотря на менее солидный бюджет в 30 миллионов, помчался вместе со своим проектом к финишу. Вскоре ему на помощь пришли другие звезды австралийского происхождения — Джеффри Раш и Рэйчел Гриффитс, англичане — актёр Орландо Блум и оператор Оливер Стэплтон, а также родившаяся в Англии и выросшая в Австралии актриса Наоми Уоттс. А Нил Джордан, выпустив-таки «Хорошего вора» на экраны в 2002 году, пока оставил идею фильма о легендарном бандите.

26 марта 2004 года, когда «Банда Келли» выйдет в американский прокат, имя Грегора Джордана, возможно, приобретет давно заслуженный статус в рамках современного кинопроцесса. Словно в качестве проверки на выносливость, на пути к мировой известности у этого явно недооцененного режиссёра то и дело появляются разного рода препятствия. Его первая короткометражка получила приз жюри Каннского фестиваля в 1995 году, но приступить к съемкам «полного метра» Джордан смог лишь через четыре года работы на телевидении. В 1999-м стильная криминальная комедия «Две руки» (на видео в России — «Пальцы веером») если и не была выдающимся достижением, то, по крайней мере, заставляла обратить внимание на австралийского режиссёра. Фильм стал первым опытом сотрудничества Джордана с австралийцем Хитом Леджером, который тогда только начинал шествие по Голливуду вместе с «10 причинами моей ненависти». «Две руки» оказались сенсацией местного значения: на тот момент впервые за шесть лет отечественная лента сумела сразу подняться на верхнюю строчку австралийского кинопроката. Получив премии Австралийского Киноинститута за режиссуру и сценарий, она странным образом так и не нашла дистрибьютора в США. Следующий, лучший на сегодня фильм Джордана — «Солдаты Буффало» — ожидала не более завидная участь. Его премьера состоялась 8 сентября 2001 года на фестивале в Торонто, и уже через три дня сам собой отпал вопрос о том, выпустят ли в США сатиру, высмеивающую военные устои на материале службы американских солдат в Германии времен падения Берлинской стены. Фильм вышел в Германии, Англии, но лишь в середине 2003 года — не без оживленной полемики — был выпущен на небольшом количестве американских экранов. Взрослый, интеллигентный, остроумный, он ко всему прочему с первых минут подтвердил высококлассные качества Джордана. Но виртуозно выстроенные движения камеры в пределах непрерывного кадра почему-то остались незамеченными многими зрителями, которые восприняли «Солдатов Буффало» как очередную армейскую комедию. Судя по некоторым сообщениям в прессе, новую работу Джордана, тепло встреченную в Австралии, американская публика согласна принять как минимум в качестве динамичного боевика. А это значит, что далекая от коммерческих целей «Банда Келли», периодически отвлекающаяся на философские размышления в закадровом тексте и медитативные наблюдения камеры за австралийской природой, может вновь не оправдать заокеанских ожиданий.

Сказка — ложь

Фотограф, художник, автор сборника рассказов и кинорежиссёр, Тим Бёртон начал рисовать еще в раннем возрасте, а в школе — как многие режиссёры-киноманы — снимал на любительскую камеру небольшие фильмы с участием друзей и одноклассников. Он изучал анимацию в Калифорнийском Институте Искусств, а после окончания работал на диснеевской студии, где и поставил свои первые полноценные работы. И «Винсент» (1982) — шестиминутный черно-белый мультфильм о мальчике, который уходит в вымышленный мир фильмов ужасов и представляет себя знаменитым актёром Винсентом Прайсом, и «Франкенвинни» (1984) — короткометражная лента о ребенке, воскресившем свою погибшую собаку, — были далеки от незыблемых для Disney канонов обычного детского кино. Нестандартное, мрачное воображение автора закрыло этим фильмам дорогу к широкому зрителю, но «Франкенвинни» случайно попался на глаза популярному телевизионному комику Полу Рубенсу — и это стало прорывом в карьере Бёртона. Рубенс, который прославился своей комической маской — образом взрослого чудака по имени Пи-Ви Херман, нашел режиссёра для полнометражного фильма об этом персонаже. «Большое приключение Пи-Ви» (1985) стало неожиданным кассовым хитом и позволило Бёртону приступить к одушевлению тех субъективных, стилизованных, иррациональных, волшебных авторских миров, которые с детства рождались в его фантазии.

В «Винсенте» и «Франкенвинни» заметна специфическая особенность, которая будет свойственна и дальнейшим работам Бёртона — цитатный характер кинематографического текста, прямое обращение к классике хоррора и ироничное переосмысление его сюжетов. Бёртон вырос на страшных историях с участием Белы Лугоши и Бориса Карлова, Винсента Прайса и Кристофера Ли, его воображение как автора формировалось под влиянием немецкого экспрессионизма 1920-х годов, американских ужасов 1930-х, стремительно развивавшейся в 1950-х научной фантастики и фильмов Роджера Кормана 1960-х. Детские впечатления от кино стали основой не одного творческого почерка: как и в случаях с другими режиссёрами-синефилами, метаморфозы тем, сюжетов и образов из старых лент можно найти в большинстве наиболее личных картин Бёртона, вплоть до «Сонной лощины» с ее горящей мельницей из «Франкенштейна». Винсент Прайс читает закадровый текст в «Винсенте», который ему же и посвящен, и играет роль изобретателя в фильме «„Эдвард“ Руки-ножницы». Кристофер Ли тоже ненадолго появляется на экране в «Сонной лощине». Мартин Ландау получил «Оскар» за роль Белы Лугоши в «Эде Вуде» — фильме, основанном на биографии уникального постановщика копеечных ужастиков, признанного худшим режиссёром за всю историю Голливуда. Героя Кристофера Уокена в фильме «Бэтмен возвращается» зовут Макс Шрек — точно так же, как и актёра, исполнявшего роль Носферату в знаменитом немом фильме Фридриха Вильгельма Мурнау 1922 года. «Марс атакует!» пародирует научно-фантастический цикл 1950-х годов.

Даже повзрослевший Бёртон в своих фильмах