Выбирая врага - Тупак Юпанки

Прошло полминуты, прежде чем Гарри сумел на деревянных ногах приблизиться к столику и рухнуть на стул.

— Что?.. — только и смог выдавить он, поднимая глаза на Сириуса.

— Кажется, я угадал, — мрачно отозвался крёстный, пожимая плечами.

— Ты… Ты… — Гарри прочистил горло и начал заново: — Ты никогда не говорил мне, что Снейп и моя мама…

— Я не знал. Вернее, я догадывался. Она проводила с ним очень много времени, пока не начала общаться с нами. Но она никогда об этом не говорила.

— Они что… Они были вместе? — прошептал Гарри, ужасаясь, как нелепо и странно прозвучала фраза.

— Да нет, — поморщился Сириус. — Просто он ошивался возле неё, и всё. Я никогда не придавал этому большого значения. Лили была умной девушкой. Но, видимо… Видимо, он любил её.

Гарри схватил стакан огневиски, стоящий перед Сириусом, и залпом выпил половину.

— Как такое вообще могло получиться?

Крёстный нахмурился.

— Да брось. Что тебя так шокирует? Это было двадцать лет назад.

— Но получается, что он… — Гарри диковато усмехнулся и покачал головой. — Он не просто так начал работать на Дамблдора, не просто так пообещал защищать меня.

— Ну, я тоже никогда не понимал, почему он вдруг перешёл на нашу сторону. Но, кажется, я только что докопался до истины.

— Сириус, — прошептал Гарри, — но он же теперь меня убьёт.

— Ага, — спокойно согласился крёстный и вырвал стакан у Гарри из рук, пока тот не опустошил его.

— Ты бы видел, как он на меня орал, когда я узнал, почему он вообще оказался в Хогвартсе. Ты представляешь, что он сделает со мной теперь?

— Сочувствую, — с деланным сожалением отозвался Сириус и сам осушил стакан.

— Это не смешно!

— Да ладно тебе, я не смеюсь. Просто я не очень удивлён. Теперь всё стало ясно.

— А мой отец… Чёрт! — Гарри зажмурился и спрятал лицо в ладонях. — Теперь понятно, почему Снейп меня ТАК ненавидел. Она же выбрала моего отца…

— Гарри, — Сириус потряс его за плечо. — Это было в прошлой жизни. Прошло двадцать лет. Не думаю, что сейчас Снейпу есть до этого какое-то дело.

— Да?! — практически взвизгнул Гарри, поднимая голову. — Если бы ему не было дела, он бы не сбежал сейчас. И он бы… Он бы не стал так о ней говорить, когда я его спрашивал… на Рождество. После того, как покинул Нору.

— Да успокойся ты, — махнул рукой Сириус.

— Ты с ума сошёл?! Как я могу успокоиться? Он теперь вообще больше не заговорит со мной ни разу.

— Ну-ну, — покачал головой крёстный.

— Я серьёзно.

— Слушай, неужели ты думаешь, что после всего… Ну, вообще после ВСЕГО он от тебя просто отмахнётся? Не волнуйся. Побухтит пару дней и успокоится.

— Мне бы твою уверенность, — в отчаянии простонал Гарри, роняя голову на сложенные на столе руки.

***

— Нет, Гарри, ты меня, конечно, извини, но, по-моему, это глупо.

Гермиона ходила взад и вперёд по гриффиндорской гостиной со сложенными на груди руками.

— Ты бы так не говорила, если бы дело касалось тебя, — отозвался Гарри, который лежал на диване и флегматично пялился в стену.

— Слушай, я не смогу тебе помочь, если ты не расскажешь, что же всё-таки случилось.

Гарри поморщился так, будто у него заболел зуб.

— Я же сказал, он взбесился. Всё. Неважно, из-за чего. И перестань маячить перед глазами. Меня уже укачало.

Подруга вздохнула и присела в кресло напротив.

— Рон, ты так ничего и не скажешь? — гневно обратилась она к Уизли.

— Гермионочка, — Рон оторвался от газеты и устало посмотрел на неё, — оставь его в покое, а?

— Рональд, как ты можешь быть таким спокойным?! Мы вернулись в школу позавчера, а Гарри уже третий день выглядит так, будто у него душу дементор высосал. Завтра уже начинается семестр, а он даже не потрудился узнать своё расписание!

— Человеку просто плохо. Не нужно к нему лезть.

Гермиона обиженно фыркнула, а Гарри спустил ноги с дивана и покачал головой.

— Спасибо за заботу, но это правда не ваша проблема, а моя, — вздохнул он. — И хватит меня пытать. Я же сказал, что не могу ничего рассказать.

Гарри снова вздохнул и уставился в пол. С момента покупки палочки прошло больше недели, а он так ни разу и не видел зельевара, когда вернулся в школу. Всё это время он бесцельно бросил по пустым коридорам Хогвартса, сидел в библиотеке, пару раз попался на глаза Дамблдору и не смог отвертеться от чая со сладостями. Гарри прекрасно понимал, что по-хорошему ему следовало бы пойти к Снейпу и поговорить, но он очень боялся реакции зельевара и поэтому оттягивал момент. Всё это время его не покидало стойкое чувство дежа вю. Последние события очень напомнили ему начало года, когда он так же, с замиранием сердца, ждал вердикта Снейпа относительно перевода Книги. Сейчас ситуация была, конечно, иная, но чувство тревоги и страха день ото дня только усиливалось.

Гарри кинул взгляд на календарь, висевший в гостиной, на котором Гермиона аккуратно обвела красными чернилами девятое января — начало семестра. И тут Гарри вспомнил…

— Чёрт, — застонал он, прикрывая рукой глаза.

— Что? — обеспокоенно спросила подруга.

— У Снейпа завтра день рождения.

— Может, это повод с ним поговорить? — не отрываясь от чтения, спросил Рон.

— Это повод вылететь из его группы, — буркнул Гарри.

— Ну, начинается, — Гермиона закатила глаза. — По-моему, эту песню мы уже слышали несколько месяцев назад.

— Песня другая, мотив тот же, — огрызнулся Гарри и поднялся с дивана.

— Ты куда? — спросила подруга.

— Прогуляюсь.

— Далеко?

— До Хогсмида.

— Один?

— Желательно, да.

— Студентам нельзя ходить в Хогсмид без сопровождения.

— Ну и что?

— А если тебя поймают?

— И что сделают? Из школы выгонят? — усмехнулся Гарри и, нацепив куртку, вышел из гостиной.

***

Следующим вечером Гарри с замиранием сердца стоял у личных комнат зельевара, переминаясь с ноги на ногу. В этот день у них, к счастью, не было Зельеваренья, и он видел Снейпа только в Большом зале. Профессор даже ни разу не взглянул в его сторону, и это было гораздо хуже, чем если бы он вызвал его к себе и накричал. Так что Гарри решил действовать сам.

Его ладони, в которых он зажимал небольшую банку, вспотели, сердце колотилось уже где-то в горле, да и чувствовал себя Гарри препаршиво. Но делать было нечего. Как любила говорить на экзаменах Гермиона, перед смертью не надышишься. Гарри поднял руку и уверенно постучал в дверь.