Молот Люцифера - Ларри Нивен

Разглядеть что-либо толком было невозможно. Слева угадывались неясные очертания высокого утеса — гранит и кремень. Справа, за широким пригорком, крутой обрыв — в пустоту. Впереди — разрушенный мост.

Нигде не было видно ни огонька. И никаких звуков, кроме несущего дождь ветра. И далеко внизу шум бегущей воды.

— Приехали? — сказала Эйлин.

— Не знаю. Похоже на ловушку. Но в любом случае ночью мы ничего сделать не сможем. Наверное, придется ждать, пока не станет светло.

— Если только когда-нибудь снова станет светло, — сказала Эйлин. Она нахмурилась. Пошла пешком вдоль дороги. Тим не пошел следом. Он стоял, сил у него уже начисто не осталось. Ему хотелось одного: залезть обратно в машину. И в то же время ему этого не хотелось, пока Эйлин не вернется обратно. Тут, как-никак, пахнет трусостью — сидеть в машине, пока она под дождем с трудом пробирается по дороге, пытаясь отыскать… А что она пытается отыскать? — удивился Тим. Наконец, Эйлин вернулась и залезла в машину. Тим сделал поворот кругом и присоединился к ней.

Эйлин повела автомобиль задним ходом. Медленно и на это раз без помощи Тима. Она вела машину все дальше и дальше, Тиму хотелось спросить, что она задумала, но он слишком уж вымотался. Эйлин приняла какое-то решение, и это хорошо, потому что у самого Тима никакого решения не было. Наконец, Эйлин добралась до широкой, покрытой гравием площадки по левую сторону от дороги и осторожно, задним ходом выехала туда. Поставила машину так, чтобы ни одно ее колесо не касалось дорожного покрытия.

— Не нравится мне все это, — сказал Эйлин. — Могут быть грязевые оползни. Но лучше уж ждать здесь, чем на дороге. Предположим, появится еще кто-нибудь.

— Никто не появится.

— Наверное. Но, как бы то ни было, будем ждать здесь.

— Пива? — спросил Тим.

— Хорошо.

Из пакета, который торговец автомобилями на прощание сунул в их машину, Тим вытащил две банки. Всего банок было шесть. Открыв одну, он хотел выбросить крышку в окно.

— Не выбрасывай.

— А? Почему?

— Не выбрасывай ничего, — сказала Эйлин. — Мы располагаем слишком малым. Не знаю, что нам для чего может понадобиться, но ни одного лишнего предмета у нес нет и не будет. Сохрани крышку. Банки тоже, не сжимай их.

— Хорошо. Вот твое пиво.

Пиво было тепловатым, как и льющий за окнами дождь. А больше ничего у Тима и Эйлин не было. И еды не было. А дождевая вода отдавала солью. Тим не знал, можно ли ее без опаски пить. А очень скоро пить ее придется.

— По крайней мере — тепло, — сказал Тим. — Мы не замерзнем даже на такой высоте. — Одежда его насквозь отсырела, и на самом деле было не так уж тепло. Тим пожалел, что не забрал старый плащ из той, первой машины. Какое-то мгновение Тим размышлял о владельце «Крайслера». Убили ли его он и Эйлин, забрав его машину? А больше размышлять было не о чем. О чем тут размышлять?

— Прибережем пиво или выпьем все сразу? — спросил Тим.

— Лучше приберечь хотя бы две банки — ответила Эйлин. Голос ее был деревянно безжизненен. Тим подумал — а его голос звучит в ее ушах как, так же? Не говоря ни слова, он открыл еще пару банок, и вместе с Эйлин выпил еще по банке пива.

Две банки пива на пустой желудок, да после изматывающего дня… Тим обнаружил, что эффект оказался сильнее, чем можно было ожидать. Он почти почувствовал себя снова человеком. Он знал, что долго это ощущение не продлится, но какое-то, пусть и короткое время — тепло в желудке и просветление в голове. Тим посмотрел на Эйлин. И не смог разглядеть ее в темноте. Эйлин была лишь смутной фигурой, сидящей рядом. Несколько секунд Тим слушал шум дождя, а потом потянулся к Эйлин.

Она сидела неподвижно, в одеревенелой позе, не отталкивая его, но и не отзываясь ему. Тим подвинулся по сиденью ближе к ней. Его рука коснулась ее плеча, потом скользнула вниз, к груди. Блузка Эйлин — насквозь отсыревшая, но плоть ее была теплой. Тим, засунувший руку под блузку, впитывал это тепло. Эйлин по-прежнему не двигалась. Тим повернулся еще ближе, наклоняя голову к ее груди.

— Сейчас как раз подходящий момент? — чужим голосом сказал Эйлин. Она оставалась Эйлин — но далекая, очень далекая от Тима.

— Что сейчас? — сказал Тим. И почувствовал смутный стыд. — Извини. — Жар, порожденный пивом, угас.

— Не извиняйся. Я пересплю с тобой, если ты того хочешь… Или, пожалуй, нет. Не хочу. Сейчас — не хочу…

— Да. Но наверняка настанут лучшие времена.

— Нет. Того, что тебе по-настоящему хочется, уже не будет, — сказала Эйлин. — Я вот думаю. Мы когда-нибудь на самом деле любили друг друга?

— Я просил тебя выйти за меня замуж.

— И я хотела этого. Только я решила ни за кого никогда не выходить замуж. Хорошо, считай, что теперь мы женаты.

Тим молча сидел в темноте. Он почувствовал — до безумия непреодолимое! — желание рассмеяться. Мать будет довольна, — подумал он. Крошка Тимми теперь женат. А где теперь его мать и остальные члены семьи? И он подумал: мог ли я для них что-либо сделать? Мог ли я хоть попытаться. Я даже не попытался. Я ничего не делал, лишь удирал, сломя голову.

— Ты уверена, что хочешь выйти за меня? — спросил он.

— Тим, когда я вышла из конторы Корригана и увидела тебя, я так обрадовалась… Никогда в жизни не было так радостно кого-то увидеть. Это правда.

Зачем она врет? А какое ему дело — зачем она врет?

— Мы научимся любить друг друга, — сказала Эйлин. — Мы учимся этому весь день. Так что… — она погладила его руку, все еще вяло лежавшую на ее груди, — так что если ты этого хочешь, то я хочу тоже.

Сев прямо, Тим отодвинулся от Эйлин.

— Тим, пожалуйста, не сердись.

— Нет, все прекрасно. Ты права, этого не надо. Вся машина мокрая. Одежда прилипает к нашему телу. И если ты не устала до полусмерти, то я — устал. Господи, мы же были так близко, что чуть не свалились с нашего моста!

Она подвинулась к нему, сжала его руку.

— Плохо сейчас. И время и место сейчас плохие. Эй, а как насчет «Отеля Савойя»?

— Что?

— «Отель Савойя». В Лондоне. Все элегантно, изящно. Невероятный, поистине неслыханный сервис. Огромные ванны. Если здесь самое неподходящее для любви место, то «Отель Савойя»— самое подходящее. Только сейчас он, наверное под водой, — бормотал Тим. — Конечно, где-нибудь есть еще подходящее место для любви, но что если мы никогда не сможем добрать туда? Эйлин, я ведь еле-еле справился с тем забором, а ведь его надо было обязательно повалить. Я не нужен тебе, тебе нужен Конан-варвар! Он с его мускулами и ты со своими мозгами…

— Ты прекратишь это?

— Не могу. Только из-за тебя мы не подняли руки кверху. Тебе нужен наверное сильный мужчина, а мне кажется, что я таким не являюсь. И мозгов у меня тоже нет. Меня научили лишь как следует использовать чужие мозги.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});