13 диалогов о психологии - Соколова Е.Е.

А.: Иное представление о человеке требует и иного представления о способах его познания. Три пути познания человека по Роджерсу

К. Роджерс: Разрешите мне раскрыть … три способа познания, хотя должен подчеркнуть, что существуют также и другие взгляды на процесс познания… Эти три способа познания прямо не связаны с тремя течениями в психологии. Правильнее сказать, что в этой работе о познании делается попытка раскрыть некоторые из фундаментальных проблем, лежащих в основе всех трех психологических направлений…

Я могу “знать”, что я люблю и ненавижу, ощущаю, воспринимаю, понимаю, обратясь к моей индивидуальной внутренней “системе координат”… Таким образом, я могу проверить свою гипотезу, спрашивая себя: “Действительно ли я ненавижу его?” Если я обращусь к моему опыту, то пойму, что испытываю к этому человеку в большей мере чувство зависти, чем ненависти… Или возьмем другой пример. Психолог приглашает меня войти в темную комнату, где хорошо видно маленькое световое пятно. Меня спрашивают, движется ли оно или стоит на месте. Я обращусь к моему опыту, связанному с подобной ситуацией, и отвечу, что пятно движется. (Хотя объективно оно остается на месте). Таким образом, я формирую внутреннюю гипотезу, опираясь на мой личный опыт… Этот тип познания является основным для повседневной жизни…

Три пути познания человека по Роджерсу 469

…Теперь обратимся к… пути познания, которое рассматривается как объективное. В

познании этого типа гипотезы формируются на основе внешней системы связей и

проверяются с помощью как внешне наблюдаемых операций, так и эмпатических

заключений, выражающих мнение сплоченной референтной группы, чаще всего группы

коллег [19, с. 202-205].

С: Сколько незнакомых слов!

А.: Что касается эмпатии, то дословно этот термин означает “вчувствование”, но подробнее Роджерс сам разъяснит, что это такое; референтной же группой называется группа людей, на оценки и мнения которой человек ориентируется в своем поведении и познании… Роджерс имеет в виду, что этот тип познания “переводит все изучаемое в категорию объекта” [19, с. 206], то есть имеет дело со всем “внешне наблюдаемым”… С: Так это, по сути, противопоставление субъективного метода интроспекции “объективному” методу познания би-хевиористов?

А.: Я думаю, что можно и так сказать. Но Роджерс замечает, что только этих двух методов для познания человека недостаточно.

К. Роджерс: Где-то между этими двумя видами познания … логически вписывается третье направление, связанное в основном с познанием человека и высших организмов, которое за неимением лучшего термина я называю “межличностным познанием”. При этом типе познания я “познаю”, что вы испытываете обиду на мое замечание или презираете себя… Эти и подобные им знания являются гипотезами. Но способ проверки гипотез в данном случае требует определенного мастерства, и эмпатическое понимание заключается в проникновении в чужой мир, умении релевантно войти в феноменологическое поле другого человека, внутрь его личного мира значений и увидеть, правильно ли мое понимание.

Я могу просто спросить у вас, верна ли моя гипотеза, но часто этот метод проникновения во внутренний мир другого человека неадекватен. Я могу изучить ваши жесты, слова, модуляции голоса и отсюда делать выводы о вашем внутреннем мире. Также я могу — ив этом суть моего метода — создать на психотерапевтическом сеансе атмосферу, которая тонко и щадяще позволила бы раскрыть вашу внутреннюю систему ориентации. В течение сеанса вы начинаете пони-

Диалог 10. Естественная или гуманитарная?

мать, что можете переносить на меня ваши нереализованные желания, отвращение к себе, вашу систему убеждений или любой другой аспект вашего мира личных значений. В психотерапии этот путь познания мы находим самым плодотворным. Относясь с эмпатией к клиенту, сверяя свои гипотезы с его внутренним миром, мы получаем знания, которые приводят к формулировке психологических принципов личностных изменений [19, с. 209]. А.: Итак, вот те самые “диалоговые” формы познания, о которых мы говорили. В одной из своих работ Роджерс выделяет те приемы работы психотерапевта с клиентом, которые, по его опыту, могут привести к большей эффективности познания другого человека и — соответственно — помощи ему. Конкретные терапевтические приемы

К. Роджерс: Общаясь с людьми, я понял, что не смогу им помочь, если я буду тем, что не есть я. Нет смысла казаться спокойным и удовлетворенным, если на самом деле я раздражен и критичен. Нет смысла делать вид, что я люблю кого-то, если я настроен к нему враждебно… Иначе говоря,… нет смысла, общаясь с людьми, делать вид, что испытываешь одно, а на самом деле чувствовать совсем другое [20, с. 58-59].

А.: Как подчеркивали исследователи творчества Роджерса, к этой позиции он пришел довольно поздно, а в начале своего пути он старался выражать только “позитивные чувства” к клиенту, скрывая гнев и другие негативные эмоции (См. [21, с. 14]). Развитием данной мысли Роджерса является другая его мысль.

К. Роджерс: Японял, чтоуменя все получается лучше, когдаямогу с принятием [себя] прислушиваться к себе и быть самим собой. С годами я научился более адекватно слушать себя… Можно сказать, что я становлюсь более адекватным, когда позволяю себе быть тем, что я есть. Тогда мне легче принимать себя как явно несовершенного человека, который, тем не менее, идет по пути, по которому хотел бы идти.

Этот путь может показаться странным, но он имеет ценность для меня из-за любопытного парадокса: когда я при-

Конкретные терапевтические приемы 471

нимаю себя, я изменяюсь… Мы не можем измениться, не можем продвигаться, пока не

примем себя такими, какие мы есть. Когда это случается, изменения происходят почти

незаметно.

Когда вы становитесь собой, взаимоотношения становятся подлинными. Подлинные взаимоотношения прекрасны тем, что полны жизни и смысла… Подлинные взаимоотношения имеют тенденцию к изменению, анек статике [20, с. 59]. А.: Позволь привести мне один пример такого “естественного” поведения психотерапевта, работавшего на “телефоне доверия” для подростков и использовавшего в своей работе некоторые приемы гуманистических психологов.

Т.А. Флоренская: Л.,17 лет. Он позвонил, жалуясь на одиночество: нет друга, девушки. Потом разговор пошел о трудностях жизни — “все злые”… Консультант высказал мысль о том, что это все от бездуховности, на что Л. ответил, что над ним смеются, издеваются за то, что он “не такой, как все”: не пьет, не курит, не соблазняет девушек. Консультант высказал мысль о здоровой овце в больном стаде, а Л. справедливо заметил ошибку: “А вы с мужем счастливы и считаете, что все вокруг больные?” Его явно интересовала жизнь собеседницы, волновала именно проблема любви, семьи. Консультант, почувствовав оплошность, искренно сказала, что и у нее, как и у всех, есть трудности. Это признание вызвало волну доверия, и Л. поведал, что тайком от родителей разглядывает “Плэйбой”, ему это нравится… [2, с. 76].

А.: Итак, искренность психотерапевта вызвала “волну доверия” у юноши. С: Как же все-таки научиться “более адекватно слушать себя”? Ведь когда-то в разговоре об интроспективной психологии мы пришли к выводу, что простое “вчувствование” в свои переживания ничего не дает, главное — включенность в различные практические ситуации, а также оценки других людей, которые иногда оценивают тебя легче и правильнее, чем ты сам. С: Верно. А Роджерс и не предлагает ограничиться своими собственными внутренними переживаниями. Он, во-первых, говорит, что именно общение с клиентами дает ему информацию о “себе”. А вот как оценивают свой опыт пребывания в группах “тренинга общения” участники этих групп…

Диалог 10. Естественная или гуманитарная? С: А при чем тут Роджерс?

А.: Как, я тебе еще не сказал? Роджерс — творец не только “индирективной”, или личностно-центрированной, индивидуальной психотерапии. Он основоположник того варианта групповой “работы”, которая называется “группами встреч” и ориентирована на “личностный рост”. Одним из условий такого “роста” является информация о себе, пришедшая “со стороны” других участников группы. Иногда она бывает негативной, но иногда — и весьма позитивной. Вот примеры из книги известного специалиста по групповым формам работы Ларисы Андреевны Петровской, использовавшей подход Роджерса. Л.А. Петровская: Порой открытием для участников оказывается позитивная информация, которую по тем или иным причинам он ранее не получал или не воспринимал. Д., 21 год, курсант. Я21 год был уверен, что наилучшая позиция для меня в общении — молчать. А сейчас с огромным удивлением вдруг обнаружил, что все наоборот, что я, оказывается, могу нравиться людям как собеседник! Я уже не говорю о том, какое это огромное наслаждение иметь возможность свободно общаться с людьми. Д., 22 года, студент. Меня очень поразило, что ребята из группы приглашали меня на встречи с ними… Я считал себя полным аутсайдером в группе, с которым никто не захочет поддерживать отношений. Было больно… А меня вдруг пригласили, не предали забвению [22, с. 102].