Николас Бюлоф — рыцарь-дракон с тысячью лиц - Дмитрий Смекалин

Из газет любящая мамаша узнавала о сыне куда больше, чем из их регулярных, но недолгих бесед по хрустальному шару. Там все шло на уровне: «жив-здоров-люблю-целую!», хотя и это уже немало. Вот если бы еще «скоро буду» добавилось… Но надо быть реалистами, лезть к волку в пасть, то есть в жаркие объятья к полутора десяткам Кэров, она сама ему не советовала.

Скатывание Лердена в провинциальность неожиданно положительно сказалось на качестве обедов в доме, которое и раньше было довольно высоким. Рестораны разорялись, муж кухарки — шеф-повар ранее популярного кабака — переехал в дом фон Бюлоф окончательно. И не один. У него еще и кузен знаменитым кулинаром был, и друг детства — известный ресторатор. В общем, Марион пустила их жить в освободившиеся квартиры бесплатно, все равно простаивают. Теперь эти мастера соревновались на кухне, кто кого превзойдет. Продукты, естественно, за счет хозяйки, а ели все вместе. Не за одним столом, естественно, барыня — у себя в столовой, остальные на кухне или по своим комнатам, но все равно, все эти шедевры кулинарии шли «для внутреннего потребления».

Впрочем, в последнее время, гости в дом тоже стали наведываться. Это в первый год преследования Николаса, ее, как чумную, все прежние знакомые избегали. А теперь — чуть ли не напрашивались, что Марион очень радовало. Не возможности пообщаться с людьми, в чью искренность она не очень верила, а как индикатору общественного мнения, которое стало склоняться к мысли, что в войне императора с Кэром-драконом побеждает отнюдь не их венценосный владыка.

Первой появилась Дета фон Пилз (до получения баронства — Дронт) и стала жаловаться на свою тяжелую судьбу. Полученное в лен поместье оказалось крошечным и вместо доходов приносило одни убытки, которые ей же из своей невеликой преподавательской зарплаты покрывать приходилось. А отказаться от этого «чемодана без ручки» жалко, столько лет мечтала перстать быть безземельным «рекрутом»… В смысле, не так уж и много лет, поправилась она, но почти всю жизнь.

С преподаванием тоже были проблемы. Ее гордость, персональный ученик, прекрасный и юный князь Лерденский героически погиб в бессмысленной (!) бойне под Лионом. Последние же наборы студентов, это — кошмар какой-то. Подготовка ужасная, талантов нет, все сплошь купеческие дети, как истинные торгаши, над каждой медяшкой трясутся, но хотят за нее золотые горы получить. Без труда. А вредный ректор совсем к ней переменился, самых нищих и бездарных ее учить назначил, да еще и расписание — хуже не придумаешь, совсем без выходных. А зарплату урезал!

Впечатление от монолога немного снижалось периодическими репликами похвалы и благодарности хозяйке. Беседа велась за обеденным столом, хозяйка предпочитала помалкивать, зато по ее небрежным жестам горничная ставила перед гостьей одну перемену блюд за другой. И все вкусные, что Дета, несмотря на расстроенные чувства, не могла не заметить. Так что сильно отвлекалась от своего повествования, а говорила периодически с набитым ртом. Плакать в таких условиях было затруднительно.

— Да, тяжелое время наступило, — соглашалась Марион: — Вот, пробуйте эту грудку рябчика с брусничным соусом. Мой повар очень хорошо блюда вендской кухни готовит…

— Ведь было же все по-другому, — соглашалась с ней гостья, не отрывая глаз от тарелки с чем-то новым и интересным, — ведь и Николас совсем недавно в университете учился. Какой курс был сильный, хотя он, конечно, выделялся. Настоящий гений! Как жаль, что мне не довелось поработать с ним индивидуально. Но вы скажите ему при случае, что если он все-таки надумает магистерскую диссертацию оформлять, я была бы счастлива ему помочь.

Марион мысленно хмыкнула, почувствовав легкий укол ревности, но, одновременно, и гордость за сына. Ничего, скоро все девушки снова на него вешаться будут!

— А про девушек, что до войны сюда с вами заходили, вы ничего не знаете? Ведь эта ужасная битва как раз у замка отца Орлетты произошла…

— Эта Орлетта! — фыркнула Дета, — Что в ней только мужчины находили?! Сама маленькая, а самомнение громадное. И развратна к тому же. Может, этим и привлекала?

Вступать в дискуссию о высокой нравственности самой гостьи хозяйка не стала, вместо это спросила об остальных девушках.

— Брина с Митром у нее в графстве в Ибре сидят, с ней ректор с полгода назад по хрустальному шару говорил. Уговаривал учение продолжить, но пока не спешит. Медовый месяц у них, второй год заканчивается. А Орлетта с Маэллой, говорят, в Пиктании ошиваются, никому не нужные. Вроде, в аптеке работают, герцогини! Этих учиться возвращаться никто звать не будет.

В общем, пообщались.

После первого визита Дета стала заходить не реже пары раз в декаду. Обязательно в обеденное время, сильным магиням о фигуре беспокоиться не приходится. Возможно, и чаще бы приходила, но появился у нее конкурент, с которым она явно не хотела пересекаться. Ректор фон Кредер.

Достойный магистр на жизнь не жаловался, а, наоборот, старался быть по отношении Марион галантным кавалером, чем даже ее несколько смутил. Сколько на самом деле лет было ректору, она не знала, но перед ней он старца не изображал, а выглядел он даже немного моложе ее. Импозантный мужчина, крепкий и подтянутый. Виски тронуты сединой, но лысины и в помине нет. Держится солидно, но без гонора, наоборот, очень любезен и заботлив (скорее, участлив). Все — в меру, не переходя границы корректности. Приходит тоже в обеденное время, но, скорее, не ради того, чтобы вкусно поесть, а чтобы дать хозяйке возможность показать себя с лучшей стороны и с минимальными усилиями проявить заботу о госте.

В общем, графиня фон Бюлоф неожиданно для себя обнаружила, что стала объектом ухаживания со стороны барона фон Кредера. Отнестись к ним с полной серьезностью она не могла, трудно было поверить в искренность столь внезапно вспыхнувшей симпатии со стороны ректора. К тому же никогда не развивавшая свои магические способности Марион выглядела явно хуже большинства работавших в университете магичек, с той же Детой — никак не сравнить, и она это прекрасно понимала. Но, все равно, приятно. К тому же достойная дама нашла для себя оправдание получаемого удовольствия от общения с неожиданно приобретенным поклонником: поведение ректора было надежным индикатором роста акций ее любимого сына. Вот и стала высылать ему регулярные приглашения продегустировать какое-нибудь новое блюдо.

Сложные чувства у Марион вызвало предложение ректора бесплатно пройти в целительском корпусе университета курс омолаживающей терапии. Достаточно серьезное одолжение, к тому же наводит на разные мысли о дальнейших планах фон Кредера. Поколебавшись, решила с этим не спешить.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});