Сложенный веер - Сильва Плэт

— Где мой отец? — Сиду плевать, что Хьелль устал и еле стоит на ногах. Он разворачивает его за плечо и трясет. — Где мой отеееец?

Хьелль грубо хватает Сида за безрукавку, отталкивает.

— Прекрати истерику, лорд Дар-Эсиль. Все в свое время, все своим чередом. У меня тяжелоранеными завалена парадная анфилада, отряды преследования выбиваются из сил, чтобы не дать мятежникам скрыться в южные дариаты, отец на границе с Виридисом ждет подкрепления — у них там жарко. Я не могу сейчас тобой заниматься.

— Мнооой? — от возмущения у Сида кончаются слова. — Мноооой?!!

— Хорошо, не тобой. Твоим отцом, — Хьелль отходит к окну, выслушивает сбивчивый доклад тейо в цветах клана Фалько, отдает какой-то приказ и быстро возвращается к Сиду. — Мы не знаем, где он, жив ли он, куда его уволокли твои приятели Гавиа. Но я послал людей. Чего ты еще хочешь?

— Они не мои приятели! — Сид пытается взять себя в руки, но Хьелль, как нарочно, говорит такие вещи, от которых хочется плакать. Или пойти и убить кого-нибудь. Не так, как в бою, а медленно, с наслаждением. И не кого-нибудь, а кое-кого вполне определенного. Схватить за черные космы и вывозить в крови, в грязи, а потом убивать. Но сначала надо найти. Почему Хьелль не хочет помочь? Почему он не может перепоручить общее руководство лорду Дар-Пассеру? Тот старше и опытнее.

— Сид, ты слышишь меня? — голос у Хьелля серьезный и обеспокоенный, глаза полны жалости. — Давай так. Ты сейчас сделаешь одно дело, а потом мы вместе полетим искать лорда Корвуса. Хорошо? — добавляет он почти просительно.

— Какое дело?

— Нужно сопроводить верховного дара Пассера в его резиденцию. Он в нижнем зале, Сид, в критическом состоянии. Удар пришелся по левой стороне грудины, чудом не задев сердце. Не позволяй ему двигаться, следи, чтобы тейо не качали носилки. Я пошлю лучших медиков, но самое главное — покой, чтобы он не потерял много крови. Хотя куда уже больше. Если он чудом выкарабкается, схожу помолиться святой Лулулле. Сдашь его жене, дождешься врачей, и гони сюда. Займемся поисками твоего отца. Согласен?

Пока он объясняет все это, сбивчиво, словно увещевая, до Сида доходит.

— Так что, ты, что ли, один здесь командуешь?

— Сид, я уже полчаса как верховный главнокомандующий Аккалабата, — Хьелль кивком головы указывает на жезл — символ маршальской власти, валяющийся у стены. — Королева написала указ на обороте бумаги об отречении, которую подсовывали ей Дар-Гавиа. Ты сделаешь то, о чем я тебя попросил? Нужно доставить…

— Я слышал. Разреши выполнять? — Сид по-военному прищелкивает каблуками.

Хьелль усмехается:

— Так-то лучше. Охаде!

— Охаде, мой маршал! — резко развернувшись, Сид бегом удаляется по направлению к нижнему залу. Глядя ему вслед, Хьелль подзывает нескольких молодых тейо, которые только что внесли в зал и бросили у стены гору трофейного оружия, среди которого преобладают широкие тяжелые ножи с золотыми цикониями на рукоятях:

— Я хочу знать, где находится лорд Корвус Дар-Эсиль. У вас полчаса. Начните с особняка Дар-Акила. Обыщите его весь. Будет надо — разберите на камушки.

— При попытке сопротивления?

— Убить всех. Приказ маршала Аккалабата. При малейшем подтверждении, что лорд-канцлер там, выставите охрану и сообщите мне. Но сначала лорду Сиду. Он в резиденции Дар-Пассеров.

Тейо смотрят на Хьелля с сомнением:

— Мы правильно поняли? Самим лорд-канцлера освобождать не надо? Даже если существует опасность для его жизни?

— Вы правильно поняли. Приступайте. Охаде!

Если я правильно понял то, что мне рассказывал отец про Мицу Дар-Гавиа, если лорд Корвус попал в особняк живым, если леди Дар-Акила осталась с ним наедине… если… если… если…

Хьелль запрыгивает на подоконник и орет громогласно во внутренний двор:

— Слушай мою команду!..

Сид Дар-Эсиль, двадцать лет назад

Леди Дар-Акила, не торопясь, проводит широким кинжалом крест-накрест по груди распластанного перед ней человека. На буро-синей коже расплываются багровые линии.

Рейн смотрит на мать, потом на Сида, замершего в оконном проеме, снова на мать.

— Оставь его.

— И не подумаю. Ты даже не представляешь, какое я сейчас испытываю удовольствие.

Сид закусывает побелевшие губы и изо всех сил старается не закрыть глаза. Он должен запомнить. Так, чтобы никогда не забывать.

— Смотри-смотри, змееныш. Следующая — твоя очередь.

Взгляд у нее абсолютно безумный. Будто она наглоталась тумана в самых гиблых Эсильских болотах. Сид судорожно соображает, что можно сделать:

— Рейн, останови ее. Она ненормальная. Выгляни в коридор. Посмотри, как она шла. По трупам и оставляя за собой трупы.

— Мальчик так волнуется за своего папочку. Мальчик не хочет видеть, как папочка умрет, да? А он сдохнет, да, прямо сейчас. Некрасиво так сдохнет, совсем не в духе Дар-Эсилей. На грязном полу, залитом собственной рвотой и кровью. Сейчас кишочков добавим еще, для полноты ощущений.

Неподвижными, расширенными зрачками приковывая к себе взгляд Сида, леди Дар-Акила опускает кинжал ниже, обводит вокруг пупка, делает надрез, пальцами размазывает появившиеся капельки крови. Сид успевает заметить, что у Рейна в зрачках то же безумие, тот судорожно перехватывает нож, делает шаг к матери.

— Присоединяйся, детка, ты ему действительно должен — за все наши унижения, за то, как эти мерзкие северные скоты за волосы таскали тебя по площадке, даже за то, что они не захотели тебя…

— Тебя, — голос Сида звучит глухо, он понимает, что может сделать хуже, но не в силах сдержаться. — Ты была свихнута на отце, когда была мужчиной, и окончательно слетела с катушек сейчас… Не втягивай в это Рейна. Не порть ему жизнь.

— Молчать! — изо рта леди Дар-Акила тянется ниточка вязкой слюны. Она ничего не замечает, поглощенная узорами, которые кинжал выписывает на изуродованном, изможденном теле, распростертом у ее коленей. — Рейн — мой сын, лучший из моих сыновей, и, когда выжившая из ума старуха на троне отправится к королеве Лулулле, он займет подобающее ему место. А ты… а тебя не будет. Дар-Эсилей вообще не будет. Вы наконец-то перестанете путаться под ногами.

— Нет.

Этого не следовало говорить, Рейн. Как же ты не понимаешь, что именно этого тебе не следовало сейчас говорить своей сумасшедшей матери?!! И с места сходить не следовало, потому что она не доверяет тебе, она видит, какими глазами ты на меня смотришь, она уже все поняла…

— Даааааа! — резким взмахом леди Дар-Акила вонзает кинжал лорду Корвусу в живот и падает рядом, захлебываясь кровью, хлещущей из горла. Руки в черных перчатках с отрезанными пальцами хватаются за широкий нож, пытаются вытащить, а глаза — застывшие от изумления — хотя она знала, конечно, знала, но до конца не могла поверить — смотрят на Рейна, который спешит выхватить из поясной сумки новый нож.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});