Чёрно-белая палитра - Ольга Куно

— Послушай, Тиана. — Он взял меня за плечи и немного повернул, чтобы мы сидели лицом друг к другу. — Для того чтобы исчерпать эту тему раз и навсегда, давай просто пройдёмся по всем пунктам. Во — первых, что касается недавней истории с понижением. Хочу напомнить, что он не имеет ни малейшего отношения к твоему социальному положению. Это чистая случайность, что именно на данном месте работы запрещены интимные отношения между сослуживцами. В других местах такой проблемы бы не возникло. Например, там, где я работаю обычно, и намёка нет на ограничения такого рода. Кроме того, я ведь тебе уже говорил, что это понижение не имеет для меня никакого значения. Во — вторых, что касается моего отца. Полагаю, ты и так поняла, что ухудшить наши с ним отношения практически невозможно.

— А с матерью? — пробурчала я.

— Моя мать совершенно не похожа на моего отца, и их взгляды совпадают крайне редко. В данном конкретном случае тебе не о чем беспокоиться. Уверен, она не тебе понравится. И ты ей тоже.

Первое‑то ладно, не так уж это принципиально, но вот со вторым сложнее.

— Хочешь сказать, её ничуть не смутит, что твоя девушка — тёмная простолюдинка?

Алджи улыбнулся, немного откинув голову назад.

— Вообще‑то в моём роду — как раз по материнской линии — уже была одна тёмная простолюдинка, — напомнил он об историческом факте, не знать которого я, ясное дело, не могла. — Если гены светлой масти доминируют, это не значит, что мы забыли собственное фамильное древо. Кроме того, любовник моей матери — как раз темноволосый. Так что, согласись, ожидать от неё предубеждения против представителей тёмной масти было бы странно.

Я удивлённо приподняла бровь. Почему‑то при мысли о матери Алджи мне представлялась бесстрастная, хладнокровная светская дама, в летах, но идеально ухоженная. И этот образ никак не вязался с таким словом, как 'любовник'.

— Что было ещё?… — щёлкнул пальцами Алджи. — Да, король. Ты знаешь, у его величества есть масса значительно более важных дел, чем устраивать личную жизнь своих подчинённых. Кроме того, у него есть семнадцатилетняя дочь, весьма проблемная, поскольку с лёгкостью заводит любовников, но категорически не желает выходить замуж, и двадцатидвухлетний племянник, который то ли желает, то ли не желает захватить власть, и то ли готовит, то ли не готовит государственный переворот. Если король захочет заняться сватовством, ему есть где разгуляться. В одном отец прав: если его величество решит, что я собираюсь вступить в неподобающий брак, он может вмешаться и даже наложить на такой брак запрет. Но штука в том, — продолжил он, не давая мне вставить что‑нибудь вроде 'Вот видишь!', — что представление короля о том, какой брак является подобающим, а какой — нет, не имеет ничего общего с представлениями моего отца. Уж поверь мне, я знаю, о чём говорю: масть не играет в этом вопросе никакой роли. А может быть, даже наоборот.

— Наоборот? — Я непонимающе нахмурилась. — То есть всё‑таки играет?

— Играет, но положительную. Я уже говорил тебе, что во дворце катастрофически не хватает специалистов по тёмной магии. Наш король достаточно практичен, так что не удивлюсь, если он решит, что наши с тобой отношения выгодны короне.

— А моё происхождение?

— Тиана, высшее общество гетерогенно. Оно состоит далеко не только из девушек вроде Карины и Лерии. Среди завсегдатаев дворца — масса людей простого происхождения, которые получили дворянство за свои таланты и заслуги перед королевством. А если не они сами, то их родители. Родословная не играет в придворной жизни такой глобальной роли, как ты думаешь. Ну как, удалось мне рассеять твои сомнения.

— А как насчёт Камиллы? — прямо спросила я.

— Не волнуйся, — заверил Алджи. — Можешь быть уверена: на этот счёт тебе волноваться нечего.

Однако же вдаваться в подробности он не стал, и мне пришлось удовольствоваться этим лаконичным ответом.

Мы продолжили встречаться, как прежде, будто и не было неожиданного появления отца Алджи. Правда, вели себя более осторожно, практически не позволяя себе ничего лишнего за пределами его квартиры или моего дома — не столько из страха перед участковым начальством, сколько просто для того, чтобы не дразнить гусей.

Один раз Алджи встретился с Камиллой. На этот раз встреча состоялась не дома, а в ресторации. Они говорили наедине. Алджи заранее уведомил меня об этой встрече и заверил, что тревожиться мне не о чем: речь идёт о некоем деле, а котором Камилла хочет попросить у Алджи совета, а может быть, помощи. Дело очень личное, поэтому девушка хочет поговорить с ним без свидетелей. Но никакого отношения к личной жизни самого Алджи оно не имеет.

Разумеется, мне пришлось удовольствоваться таким объяснением. Да и не было у меня причин не доверять Алджи. Вот и оставалось нервничать и ходить из угла в угол всё то время, что Алджи пропадал с Камиллой в ресторации, а потом улыбаться и делать вид, будто всё идёт как надо.

— Привет, Тиана! — радостно помахала мне рукой Литана утром очередного рабочего дня.

Дождавшись, пока я зайду в пустой кабинет, девушка скользнула туда следом за мной и, понизив голос, заговорщицки спросила:

— Ты уже слышала новость про лейтенанта Каронда?

— Про Каронда? — Я задумалась, прикидывая, тянет ли хоть какая‑то информация, имеющаяся у меня про этого типа на новость. Ничего такого не вспомнилось,

поэтому я ответила: — Нет.

Поначалу меня несколько удивил тот ажиотаж, с которым Литана задала свой вопрос. Ну, новость, ну, про Каронда. Какое, собственно мне до него дело, да и ей тоже? Но очень быстро до меня дошло: видимо, с бывшим майором произошло нечто достаточно неприятное, чтобы порадовать нас. Да, такие мы нехорошие и злопамятные, но, как‑никак, нам обеим досталось от этого типа. Притом если бы досталось лично мне, возможно, я была бы добрее. Но досталось Алджи, а этого я Каронду не была готова простить.

— Вчера вечером, когда он возвращался со службы домой, его избили двое неизвестных, — восторженно сообщила Литана. — Ну, возможно, избили — это слишком сильно сказано, но, как выразились бы мужчины, начистили физиономию.

— За что? — заинтересовалась я.

— Неизвестно, — развела руками Литана. — В разговоры они не вступали.

— И кто это был, осталось невыясненным?

Лита кивнула.

— Только то, что их было двое, один пониже ростом, другой повыше, оба темноволосые. Один светлее, второй темнее. Лица были скрыты под масками. Ушли они быстро и профессионально, следов не оставили. Найти их не представляется возможным.

Один повыше и посветлее, другой повыше и с более тёмным оттенком волос? Ушли профессионально? Что‑то мне подсказывает, что за два брюнета это могли быть. И за что, а точнее сказать, за кого они могли 'начистить физиономию' лейтенанту, который слишком любит совать нос не в своё дело… Тем более, один из этих двоих до сих пор имеет на Каронда зуб за то, что он некорректно обходится со своими секретаршами…