Приют героев - Генри Олди

Что это меняет?

Ничего.

* * *

Расстояние было чрезвычайно большим.

Впрочем, для тех, кто умеет ловить элементалей воздуха и щекотать их под мышкой кончиком ногтя, такие пустяки не играют особой роли. Как известно, от щекотки элементали – речь о «сквознячках», не достигших полной фазы взросления – выгибают спинку дугой, на манер кота, и достигают высшего просветления. Если, усиливая или ослабляя воздействие, верно подобрать кривизну выпуклости, можно превратить слабое человеческое зрение в орлиное.

Для людей, ждущих на меловом холме, среди которых вигилла с радостью узнала барона Конрада, обзор застилало облако пыли. Но для зрителя, стоящего на балконе одной из башен Чуриха, вид открывался дивный и поучительный. Как говаривал толстяк Месроп в минуты хандры:

«Чтоб вы так жили, как они выживут!»

По собственной инициативе, сверх обязательного для вигилов курса «сизача» – силового задержания чародеев, – Анри время от времени посещала факультатив по стычному рукоприкладству. Интерес ее был академическим, касаясь теории и истории ратных практик; лишь таких горлохватов, как, скажем, Ингвальд Холера или Грегор Богомолец, натаскивали на бранные дела «всухую», без применения Высокой Науки. Прошлым летом занятия на факультативе вёл Кристобальд Скуна, прославленный гипнот-конверрер, отец-основатель храма Шестирукого Кри. Изложив методики поглощения боевых навыков хомобестий, в финале семинара гипнот поделился сокровенным: неудачами в начале творческого пути.

«Был молод, – честно сказал маг. – Хотел здесь и сейчас, всего и сразу.»

Он поведал, что к хомобестиям, частичный гуманизм коих облегчает совмещение психо-лекалов, пришел спустя годы, а сперва замахнулся на невозможное. Подняв руку, Анри спросила: «Кого именно, уважаемый коллега, вы взяли за типологическую основу? Великих бойцов прошлого? Хищных животных? Демонов?»

Ответ заставил ее прикусить язычок.

В качестве исходного образца Кристобальд Скуна взял геральдических монстров!

Йейл (герб д'Эстремьеров) – рыже-черный антилопоид с клыками вепря-секача и убийственными рогами козлотура, закрепленными в шарнирных гнездах черепа, отчего рога вертелись в разные стороны без движения головы. Ужасный энфилд (герб Пипинидов) – пасть лисы, грудь борзой, тело льва, передние лапы орла, задние лапы и хвост волка. Симплициссимус (герб династии Реттингов) – дальний родич дракона, обладатель лап сокола и хвоста, закрученного в гибельную петлю, с пикейным наконечником. Опиникус (герб дома Малабрюйеров) – грифон-мутант, в ком львиная часть излишне возобладала над птичьей. Щуральд (герб древнего рода Куролессингов) – кровожадный лебедь с клювом в виде зубастой щуки и рачьими клешнями вместо крыльев. Альфин (герб Баданденской тирании) – гривастый тигр с ушами осла, жалом змеи и двумя когтистыми лапами совы. Свирепый анталоп, огненноглазый пес-рогач баргест, кочет-змееног абраксас…

Гербов хватало для самых извращенных комбинаций.

Первые два десятка добровольцев, стараясь в минуту бранной ярости отождествить себя с кошмаром геральдики, обрели воистину чудовищные качества. Но увы, пороки возобладали над достижениями! В мирной жизни несчастных преследовали жуткие расстройства тела и рассудка, Шестирукому Кри пришлось разработать сложнейший курс восстановления, спасая друзей, давших согласие на эксперимент. Высочайшие покровители гипнота с трудом замяли ряд дел, списав кровавые бойни, учиненные бедолагами, на эпидемию амокоидальной берсеркии, поразившую тогда Реттию, Мирондаль и горную часть Южного Анхуэса.

«Разум человека бессилен держать под контролем такую трансформацию, – с грустью вздохнув, подвел итог Кристобальд. – Здесь возможен лишь простейший доминант: защищать этих, губить тех… Объектов защиты не должно быть слишком много, иначе доминант плывет. Если ситуация резко меняется, геральдильерос – „одержимые геральдикой“ – не способны изменить поведение, подстраиваясь под обстоятельства. Кому нужен боец-психопат, которого даже сигнал трубы не заставит отступить или ударить на другой фланг? Чудовищам место на гербах: там они безопасны и даже привлекательны…»

Изучая биографии квесторов, Анри выяснила, что Джеймс Ривердейл прошел обучение в хомобестиарии храма Шестирукого Кри. В архивных данных мелькали обрывки сведений о том, что дед квестора, граф ле Бреттэн, числился среди близких друзей Кристобальда Скуны, и многие годы не покидает родового поместья, слывя нелюдимом…

Смотри, подруга.

Смотри и не отворачивайся.

Граф-нелюдим, призрак юношеской гордыни гипнота Скуны, на перекрестке Чума блюдет простейший доминант: защищает этих и губит тех.

Не пора ли вызывать Просперо Кольрауна?

Из молодых квесторов после внезапной атаки из засады относительную боеспособность сохранили лишь двое: молоденькая волчица, вся в крови, и командор отряда, очень похожий на Конрада в юности. «Герман, стратег-универсал,» – сообразила вигилла, подтаскивая за хвостик добавочного элементаля, щекоча его ногтем и увеличивая резкость изображения. Сейчас волчица, поджав хвост, пятилась назад, скуля от ужаса перед ожившим кошмаром волчьих снов, а командор мотал головой, пытаясь списать увиденное на результат контузии. Остальные квесторы, раненые, выбитые из седел, валялись живописной группой: кто без движения, кто слабо шевелясь.

Заслоняя беспомощных юнцов, грыз дагу и злобно клекотал милый старичок, один взгляд на которого мог свести случайного зрителя с ума.

К этому моменту барон и компания успели покинуть вершину холма, а потому не видели главного, что открывалось для Анри с балкона. Рыбачьи лодки на озере Титикурамба причаливали к западному берегу, и рыбаки в черном, с пиками наперевес, готовились принять участие в потехе.

Вигилла запрокинула голову к небу и оглушительно заржала.

Где бы ни скрывался сейчас умница-Гиббус, лошак должен был услышать.

SPATIUM XVIII

ПОКАЗАНИЯ АНДРЕА МУСКУЛЮСА, ЛЕЙБ-МАЛЕФИКА

или

ДВАДЦАТЬ ДНЕЙ СПУСТЯ

– Где находились вы, сударь?

– Когда вигилла Куколь заржала на весь Чурих, я находился в Башне Изысканий, в лаборатории для мирного труда за номером 36-фис.

– Вы были один?

– Нет. Со мной были Наама Шавази, близнецы Крученики, Растиньоль и Растиньяк, а также магистр Нанус Пумпильо, более известный как Фальш-Дударь.

– Чем вы занимались?

– Я проверял всех присутствующих на наличие скрытого дурного прикоса, способного вне их желания влиять на ход экспериментов по оперативной умбрологии.

– Продолжайте.

– Услышав ржание, я подошел к окну, с которого госпожа Шавази любезно сняла художественный морок, и увидел, как лошак вигиллы Куколь летит к балкону Башни Вечных Покоев.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});