Таинственный двойник - Юрий Торубаров

Он немедленно пригласил к себе друзей, чтобы ознакомить их с письмом и совместно выработать план действий. Осторожный и дальновидный герцог спросил его:

– Значит, ты окончательно и бесповоротно решил жениться?

– Да, мой друг! – он даже вскочил, глаза его заблестели, щеки покрылись румянцем. – Да, – повторил он, – мое сердце переполнено любовью. Я не могу без нее жить! Я не знаю, что со мной случится, но я чувствую, что без этой женщины я погибну.

Это было сказано с таким пылом, страстью, что Тибо в это мгновение походил на безусого юнца, впервые почувствовавшего необузданную силу любви. Друзья переглянулись.

– Ты – копия своего отца! – воскликнул Конти, всплеснув руками. – Я никогда не думал, что ты, знаменитый повеса и кутила, способен на такое чувство. Да, однако, ты вляпался. Что же делать? – он почесал затылок.

– Что делать? Да тут все ясно! – вскочил Невернэ. – Венчаться!

Его поддержал и Аршамбо.

– Подождите! – поднял руку Конти. – Герцогиня пишет о каком-то тулузце. Случайно, не о Раймунде ли идет речь?

Он взглянул на Тибо.

– О нем, – понуро ответил тот.

– Да, – герцог заложил руки за спину и заходил по комнате, – этот отставной граф набирает силу. Шутка ли сказать: капитан королевских гвардейцев, граф Роберт де Буа.

– Чего ты раздакался, – не выдержал Аршамбо и тоже вскочил, – ну и что, что капитан гвардейцев! Мы что, думаем напасть на короля? Или отбиваем у него невесту? Или капитан с ней помолвлен? Сама герцогиня призывает Тибо к такому шагу. А чтобы успокоить нашего друга, – он смотрит на герцога, а сам обращается к графу, – тебе, Тибо, следует спросить разрешение у короля.

– Что ты говоришь! – вскричал Тибо, – чтобы я, граф Шампаньский, и спрашивал разрешения у этого святоши? Никогда! – отрезал он.

– Я думаю, Тибо прав, – Конти посмотрел на Аршамбо, – мы не просим руки его дочери, мы, дворяне, имеем полное право выбирать в жены тех, кто нам угоден.

– И мы будем стоять на этом, – подключился к разговору и Невернэ, – только предлагаю оградить доступ к месту венчания, чтобы ни одна мышь не сумела проскользнуть, не только капитан. Если, конечно, он надумает помешать.

– А для этого, – поддержал его и Аршамбо, – не следует никого выпускать.

– Чтобы этот капитан не смог ничего узнать и остался с носом. За дело, друзья! Тибо, напиши герцогине о нашем решении. И немедленно.

Ответ на письмо герцогиня получила незамедлительно. Посыльный, передавший письмо, еле держался на ногах. Это говорило наблюдательной герцогине о многом. Читая письмо, она поняла, что не ошиблась. Тибо горячо благодарил ее за предложение, отвечая согласием и желанием как можно скорее приблизить срок венчания. И даже назвал желательный день. Сердце герцогини ликовало. Она добилась своего.

В этот день герцогиню нельзя было узнать. Она была улыбчива, сердечна – одним словом, сама доброта. Этим решила воспользоваться ее дочь. За обедом Агнесса на вопрос матери, чего же хочется ее ненаглядной дочери, попросила разрешения съездить в Париж. Она пожаловалась, что очень устала жить в этих стенах, где следят за каждым ее шагом, где она не может выйти за стены ставшего ей ненавистным замка. На что мать с загадочной улыбкой отвечала, что скоро все изменится. Вот-вот произойдет нечто грандиозное, о чем мечтают все девушки ее лет. Она станет очень счастливой, и мать надеется, что дочь будет благодарна ей на всю жизнь.

– Что же, матушка, вы мне готовите? Уж не приезд ли графа Тулузского?

При этих словах мать впервые потеряла улыбчивость на лице.

– Ну что ты мне все об этом неудачнике! Я бы на твоем месте давно забыла о нем, как он забывает о тебе. И я что-то не вижу, чтобы он тебя искал. Но есть человек, который это делает. Он любит тебя! Дорожит тобой! Я, твоя мать, хочу тебе только добра! Он осчастливит тебя. И довольно скоро!

Агнесса пристально посмотрела на мать. Когда та закончила говорить, спросила:

– Матушка! Что вы имеете в виду, говоря «довольно скоро»?

Та на какое-то время смутилась, но быстро нашла себя.

– Я имею в виду твое… но ты скоро узнаешь. Недолго ждать. В следующий четверг оно свершится. Я хочу сохранить приятный сюрприз в тайне.

После этих слов мать встала и, гордо вскинув голову, ушла к себе, оставив дочь разгадывать сказанное. Над этими словами Агнесса думала весь оставшийся день, но ничего придумать не могла.

На следующее утро в комнате вместе с матерью появился незнакомый еврей-портной. Он молча снял с девушки мерки, и они так же молча удалились.

Когда за ними закрылась дверь, Агнессу вдруг осенило: мать хочет шить ей подвенечное платье.

– Господи! – взмолилась она, упав на колени. – Что мне делать? Помоги мне, Господи!

Но молчат холодные стены, опасливо посматривают чужие слуги. Некуда податься и не у кого просить помощи. Она пришла к себе и, зарыдав, упала на кровать. Такой ее нашла Розалия, временная служанка Агнессы, которая вечером пришла убраться в ее комнате.

– Сеньорита, что с вами? – участливо спросила она.

Этот девичий голос подкупил Агнессу. И она все рассказала ей. Та прониклась к ней сочувствием, и они вместе стали думать, что можно сделать.

– Главное, – сказала Агнесса, – надо передать мое письмо Раймунду.

– О, это может сделать мой брат! – воскликнула девушка.

Агнесса обрадовалась:

– Я точно узнаю у матушки, когда это должно свершиться, напишу письмо, а он его отвезет.

На этом они и порешили.

Вечером Агнесса как ни в чем не бывало обратилась к матери:

– Матушка, вы были правы. Он меня не ищет. И я готова ко всему.

– Вот умница, – обрадовалась мать, – наконец-то ты поняла, что мать тебе хочет добра.

– Когда это произойдет? Я хочу, чтобы все было сделано как можно скорей, – она улыбнулась и ласково посмотрела на мать.

– В следующий четверг, дорогая, я тебе уже говорила об этом.

Придя к себе, Агнесса взяла лист бумаги и написала несколько строчек: «Если любишь, спаси. В четверг венчание. Замок Гордон под Осером». Написала и задумалась: «Куда отправлять? В замок де Буа? Но где он? Господи, помоги!» – взмолилась она. И вдруг на нее снизошло какое-то спокойствие. И непонятный внутренний голос подсказал ей: «Отправляй в Париж».

– Будь что будет, – сказала она себе, – отправлю в Париж.

Она даже плохо спала, дожидаясь утра, когда к ней придет Розалия и она отдаст ей письмо.

Служанка пришла, как обычно, когда солнце, обласкав верхушки деревьев, поднималось над замком. Девушки встретились как закадычные подруги. Агнесса вручила ей послание, и она быстро ушла. Когда вернулась, лицо ее светилось радостью. Агнесса поняла, что брат взял письмо.