Пути Предназначения - Влада Воронова

— Ты всех оправдываешь! — разозлился Кандайс. — Даже эту сволочь. От него же ненависть как цунами прёт.

— Ненависть — людское чувство, — сказала Ринайя. — Когда к тебе подходят пустозракие, заживо мёртвые существа людского обличия — это гораздо хуже. Твоё счастье, что ты никогда такого не видел. И пусть пресвятой сделает так, чтобы пустозраких ты никогда и не увидел.

— Рийя права, — поддержал Авдей.

— Ну конечно, права, — ядовито ответил Кандайс. — У тебя вообще все правы, в кого ни плюнь. Ты никогда о карьере адвоката не думал? С твоей страстью оправдывать всех подряд тебе светит блестящее будущее.

— Адвокат — это неплохо, — всерьёз задумался Авдей. — По крайней мере, лучше, чем журналист.

— А, говорить с тобой, только время зря тратить, — досадливо дёрнул хвостом Кандайс.

Авдей улыбнулся.

— Не сердись, — попросил он.

— На тебя рассердишься, как же. — Кандайс подошёл к Авдею, сел на корточки, взял его за руку. — Ты обязательно должен открыть Сферу. Ради всех нас, Дейк. Если ты этого не сделаешь, именем пресвятого клянусь, что на казнь я пойду вместе с тобой. Без тебя мне этот мир не нужен.

— А твои родители, сестра?! Ты подумал, что с ними будет?

— Я не смогу придти к ним, если не будет тебя. Я стану слишком грязным. Жизнь, купленная такой ценой, не для меня. Я не смогу.

— Я тоже, — сказала Ринайя. — Я не могу покупать себе жизнь такой ценой. Если мы тебе хотя бы немного, хоть чем-то дороги, Авдей, ты откроешь Сферу.

Винсент обнял её, посмотрел на Авдея и кивком подтвердил, что согласен с решением жены.

— Я открою Сферу, — пообещал Авдей. — Открою.

= = =

Судебные исполнители описывали имущество, предоставленное Кандайсу Джолли спортивным клубом «Клер-Фей». Представитель клуба протянул Бартоломео Джолли четыре бумажных листа казённого вида.

— Решение о признании вашего сына стороной, нарушившей контрактные обязательства. Уведомление о разрыве контракта. Постановление о конфискации всех его счётов в качестве неустойки. Предписание о передаче вашей школы в ведение клуба.

— Но… — начал было Джолли.

— Аренда здания школы оплачена деньгами клуба. Регистрационный налог за открытие школы тоже оплачивался клубом. Следовательно, после конфискации школа и все её банковские счета принадлежит клубу. И благодарите пресвятого, что у вашего сына не осталось долгов перед клубом!

— Да пожалуйста! — вмешалась Ульдима. — Хапайте, только не подавитесь.

— Выбирайте выражения, диирна Джолли!

— Вы можете отобрать у моего мужа школу, но никогда не сможете заставить учеников в неё ходить!

— Деньги за учёбу уже заплачены, — с улыбкой ответил клубный чиновник. — Ни малейших оснований потребовать их обратно у студентов нет.

— Это не помешает студентам прогуливать занятия и называть теперь уже вашу школу шарлатанским заведением. Зато к моему супругу они придут на учёбу даже если он будет преподавать на задворках первого попавшегося пивнаря при космопорте.

Чиновник презрительно усмехнулся.

— Музыке не учатся на задних дворах питейных заведений.

— Рояль там действительно не поставишь, — сказал Джолли. — Однако для того, чтобы читать лекции, давать и проверять домашние задания сгодится и задний двор. Ученики могут записывать свои экзерсисы на диктофоны и приносить мне на прослушку. Этого вполне достаточно, чтобы разобраться в ошибках и подсказать, как их исправить. Кстати именно так начиналась в Гирреане моя школа.

— А всего лишь год спустя, — добавила Ульдима, — посельчане по собственной охоте вскладчину построили моему мужу настоящее школьное здание. Пусть и небольшое, но это было здание истинной школы. Зато ваш дворец вряд ли когда-нибудь назовут иначе, нежели шарлатанством.

Чиновник изобразил презрение, однако было видно, что слова Ульдимы его задели, и сильно.

— Ваш сын вылез на арену как гладиатор, что для истинного бойца постыдно. Он послал вызов другому бойцу и не явился на поединок. А это уже вечный позор. Бой с Матвеем-Торнадо должен был состояться сегодня. Однако ваш сын предпочёл гладиаторскую арену. После такой срамоты его не пустят ни на один ринг. Он обесчестил звание бойца.

Ульдима хлестнула хвостом по стене. Чиновник попятился. Наурисы в ярости опаснее взбесившегося беркана.

— Пусть и на арене цирка, — ледяным голосом сказала Ульдима, — но мой сын сражался за правое дело. И если вам, по упущению пресвятого, досталось слишком мало ума и чести, чтобы это понять, во множестве найдутся люди, которые способны уразуметь истину и без подсказок со стороны.

Судебные исполнители хихикнули, но под грозным взглядом клубного чиновника тут же оборвали смех.

Один из них глянул на клубника, на Джолли с Ульдимой и сказал:

— Матвей Алуфьев уже сделал заявление о несостоявшемся поединке с вашим Кандайсом.

— И что? — расцвёл злорадной улыбкой клубник.

— Он признал победителем Кандайса Джолли.

— Как?! — едва не задохнулся от изумления клубный чиновник.

— Матвей-Торнадо сказал, что Кандайс Джолли одержал победу в бою, который несоизмеримо важнее рядового спортивного поединка. Поэтому он, Матвей-Торнадо, посчитает для себя огромной честью, если Кандайс Джолли выйдет с ним на ринг как партнёр в парных боях.

Ульдима с торжеством посмотрела на чиновника. Джолли спрятал лицо в ладонях, зашептал благодарственную молитву пресвятому.

— Диирна, — спросил Ульдиму исполнитель, — вы догадались поставить на вашего сына хоть немного?

— Да, конечно, мы всегда делаем небольшую ставку. Как пожелание удачи в поединке.

— Вот и хорошо. Теперь у вас будет хоть сколько-нибудь денег на первый прожиток. Ведь на Кандайса почти никто не ставил, и выплаты будут неплохие. Куш вам достанется не ахти какой, но хотя бы не придётся голодать и ночевать в зале ожидания космопорта.

— Клуб предлагает Кандайсу новый контракт! — встрепенулся чиновник. — Условия будут в пять, нет, в десять раз лучше!

— Решать Кандайсу, — ответил Джолли, — однако я буду настоятельно рекомендовать сыну вернуться к карьере свободного бойца с одноразовыми контрактами.

— И правильно, — хором одобрили судебные исполнители.

= = =

Николай нервно мерил шагами единственную комнату в квартире Найлиаса.

— Эта сумасшедшая история с Открыванием Сферы. Всё произошло как-то слишком вдруг. Так не бывает. Это невозможно и противоестественно. Какой-то до глупости нелепый «рояль в кустах».

— Это всего лишь случайность в её чистейшем виде, — ответил Найлиас. — Как нищему выиграть миллион на лоторейку из пакета с дешёвым завтраком. Или как молодожёнам в день свадьбы поскользнуться на мраморе церковной лестницы и разбиться насмерть. Невозможно — но случается. Хотя и очень редко, не спорю.

— Венчальную лестницу всегда застилают ковровой дорожкой, — возразил Николай.

— Однако там может оказаться крохотная складочка, которая и сыграет свою роковую роль. У меня на родине периодически издают «Энциклопедию случайностей». Там и не такие невероятности описаны.

Николай молчал. Найлиас смотрел на него с лёгкой усмешкой:

— Ты не оспаривал то, что нищий может найти миллион в грошовом завтраке.

— Хорошие случайности желательнее плохих, — ответил Николай. — Однако то, что произошло в цирке, это уже слишком! Так не бывает.

— Это всего лишь самая заурядная чистая случайность. Просто она затрагивает тебя лично, и потому кажется такой вселенски огромной и невероятной.

Николай отвернулся, отошёл к окну.

— Бред, — сказал он зло. — Бред, и ничего кроме бреда.

— Случайностям свойственно круто менять судьбы всех, кто с ними соприкоснулся, — ответил Найлиас. — Изменения касаются даже таких побочных лиц как мы с тобой.

Николай метнулся к нему, сел на пятки.

— Почему вы не проклянёте меня, не убьёте? Ведь это же я погубил Гюнтера.

Найлиас обнял его, прижался головой к голове.

— Гюнтера погубил я, Коля. Ещё задолго до того, как он встретился с тобой. Гюнт потерял семью, и стал искать ей замену. Надеялся, что я смогу стать для него и отцом, и другом. Ведь я сам ему это предложил, заговорив об ученичестве. Однако вместо семьи я толкнул Гюнта в бездну, из которой нет возврата.

— Так наш путь — это путь обречённых? — спросил Николай. — И братство, и орден одинаково пусты и бессмысленны?

Найлиас разжал объятия.

— Да, Коля, именно так. Но нам некуда больше идти.

— Нет-нет, всё не так. — Николай крепко сжал руки Найлиса. — Сразу после того, как братки забрали Авдея, я летал домой, к отцу. Всё ему рассказал. И про братство рассказал, и про копирайт, и про Гюнтера. Понимаете — всё. А батя ответил, что ВКС уже лет сто ведёт на нищих планетах вроде Бенолии программу строительства бесплатного жилья для бедноты. Желающих идти на стройку мало, даже с нашей вечной безработицей. Непрестижно это и платят не ахти. Но ведь там не фикотой какой-нибудь занимаются, а строят дома для тех, кто больше всего в них нуждается. В Маллиарву я вернулся в тот же день, но решение не принял до сих пор. Учитель, я знаю, что ВКС — ваш враг, но…