Кисло-сладкое - Татьяна Александровна Грачева

Феодосия Аристарховича. Рядом с ее прощальными помятыми розами вишневая орхидея выглядела празднично. Соня опустилась на стул и, уткнувшись локтями в клавиатуру, обхватила голову руками. Клавиши коротко взвизгнули и затихли.

В комнату заглянула Ольга Станиславовна, оценила обреченную позу Сони у рояля и вздохнула.

– Какая вульгарная предсказуемость – розы. Другое дело орхидеи. Никогда не влюбляйся в мужчину, который дарит розы и не называет тебя по имени.

– Это слишком просто. Я, кажется, влюбилась в того, кто называет меня шлюхой и вообще не дарит цветов.

9 глава. Алебастровый май

Слушай звуки тишины,

Счастью краски не нужны

Нежности цвет,

Опаловый свет,

Сиянье чистой белизны.

Соня и не надеялась, что тело вспомнит движения. Смотрела на себя в отражении как на незнакомку. Это она? Снова танцует, снова поглощает музыку кожей? Эх, жаль, и правда трясти нечем, даже грудь стала меньше. Пора переходить на «шаурмячную» диету и немного нарастить объемы. Несмотря на худобу, руки двигались плавно, а позвоночник не потерял гибкости. Как говорил Кирилл, «талант не пропьёшь», да и йогу она посещала не зря. Другие женщины смотрели на нее с явным недоумением. Что она вообще тут делает? Пришла похвастаться или унизить преподавательницу? Соня не называлась новенькой, честно сказала, что последний раз танцевала в семнадцать лет, Ксения Олеговна сделала выводы самостоятельно.

– Не переживай, у нас тут в основном новички и те, кто танцует для себя.

– Я «для себя» и хотела. Выступать и участвовать в конкурсах не планирую.

Преподавательница снисходительно улыбнулась.

– Про это и говорить-то рано. Пока познакомимся.

Вот и познакомились. Соня не ожидала, что ее накроет такой сладкой волной эмоций, почти белоснежной, словно пуховое одеяло. Почему она не танцевала? Это ведь то самое, что она сама выбрала, еще в детстве. Её любимым развлечением было включать музыкальные каналы и повторять за танцорами. Одной из ее фантазий, помимо облачного замка и волшебной пыльцы для полетов, долгое время оставались именно танцы.

Так почему же она лишила себя источника счастья? На этот вопрос Соня знала ответ, но призналась в этом только сейчас. Она намеренно оставила бэллиданс в прошлом. Замуровала там всё, что напоминало о Марке, о школе… обо всем. Только вот двери в прошлое закрыла неплотно, сначала оно просачивалось подобно ручейку, а теперь хлынуло лавиной, грозясь смыть настоящее. Есть только два выхода: оседлать эту волну или построить дамбу и надеяться, что новое заграждение выдержит.

Переодевшись после танцев, Соня вышла на улицу и глубоко вдохнула. Сквозь душный воздух города и какофонию ароматов уловила один самый важный запах – предощущение счастья. Для нее май всегда был сродни Новому году. В школьные годы – ожидание каникул и отдыха, сейчас – поездок, отпуска и новых впечатлений. Порой мысль о пирожном слаще самого пирожного. А еще в конце месяца Соня отмечала день рождения, и это тоже внесло свою лепту в медовое настроение мая.

Соня бросила взгляд на часы, припомнила план на сегодняшний день: отвезти Тимура на тренировку и не столкнуться с Сергеем, узнать, как дела у Юли с Игнатом и выделить два часа на обдумывание поездки в Железноводск. Хотя бы два часа, вчера ей понадобилось гораздо больше. Курсы она оплатила еще неделю назад, как только в переписке с Марком узнала, что до конца мая его не будет в городе. Со смесью горечи и облегчения забронировала номер в санатории. А за ужином о поездке рассказала семье.

Кирилл согласился, он сам отправлял ее на большую часть таких курсов.

– Сонь, только не на машине, это далеко. На автобусе. Водишь ты слишком лихо, а дороги там незнакомые.

Юля оттолкнулась от пола ногой, запуская раскачивание кресла.

– Так тебя неделю не будет? – она беззастенчиво обрадовалась ослаблению контроля.

– Пять дней.

– А-а-а, – протянула Юля.

Соня словно воочию увидела, как она планирует эти дни свободы, пытаясь успеть все и еще немного, пока ее не будет.

Тимур насупился.

– А на день рождения ты успеешь вернуться?

Соня знала, что он приготовил подарок, поэтому поспешила успокоить.

– Даже раньше.

– Я новую песню разучила на рояле, – Вера Андреевна бросила взгляд в окно. С ее места виднелась часть соседского абрикосового сада, – думаю, Феодосий Аристархович не откажется мне аккомпанировать.

Юля закатила глаза.

– Надеюсь, мы не дома будем праздновать?

Соня и Кирилл переглянулись. Она вообще не планировала отмечать. Максимум пицца на дом. Кирилл все еще соблюдал диету и не злоупотреблял тем, что продавал в своих закусочных. Вынужденные ограничения превратили его в пищевого маньяка. Он кормился запахами и видом вкусных блюд. Теперь часто готовил дома и с большим удовольствием потчевал свою семью, при этом пристально наблюдая за процессом поглощения пищи.

– Про билеты узнай заранее, хорошо? – Он придвинул к Соне тарелку с бутербродом, без слов намекая, что она плохо позавтракала.

– Хорошо. Обычная рабочая поездка. Странно, что в Железноводске я раньше не была. Там прямо эпицентр массажной жизни.

Узнав, что встреча с Марком ей не грозит, Соня расслабилась, а потом и расстроилась. В подсознании лелеяла надежду с ним увидеться, тем более так удачно сложились обстоятельства, будто сама судьба их сводила. А его не будет. Правда, и Марку она о поездке не сказала. Так и металась между двумя опасениями: признаться и выглядеть трусихой и не признаться и чувствовать себя таковой еще острее.

Пройдя немного по людной улице, она свернула в парк, купила большой стакан черного кофе и вышла в инстаграм. Судя по зеленому кругляшу, Марк находился в сети. Через секунду, словно он караулил, раздался вызов видеочата. Соня уже привычно огляделась вокруг и приняла звонок. На половине экрана появилось улыбающееся лицо Марка с патчами для глаз и вставшей дыбом челкой.

– Привет.

Соня сделала глоток и обожглась. Вместо приветствия чертыхнулась и высунула кончик языка. Марк хмыкнул.

– Ты ещё дулю мне покажи.

Соня скрутила фигу.

– На.

– Спасибо, – усмехнулся Марк.

Соня сняла крышку со стаканчика и аккуратно отпила. Язык тут же защипало.

– Ты в курсе, что у тебя на лице патчи?

Марк печально вздохнул.

– В курсе, мне еще веснушки сейчас замажут. Хорошо хоть, грудь в этот раз не побрили.

– А что снимают?

Марк чуть отклонился, махнул рукой, заставляя кого-то покинуть комнату, его губы сложились в слово «выйди». Вернув взгляд на экран, он снова улыбнулся.

– Сеть тренажерных залов. Заодно и рекламу спортивной одежды. Лучше бы сейчас на море, конечно. У вас тоже душно?

Соня оглядела ажурную листву берёзы, навела камеру и продемонстрировала парк Марку.