Поединок спецслужб. Перезагрузка отменяется - Александр Витковский

Кстати, изредка бывая в Москве, нелегал Бен приводил в изумление секретаря нашей партийной организации огромнейшими цифрами своих партийных взносов, которые платил из своих собственных доходов.

— Как нелегалу-разведчику удавалось бывать на родине?

— По делам своего бизнеса он довольно часто выезжал в дальние зарубежные командировки. Это было обычным делом и ни у кого не вызывало подозрений. Но в Москву он попадал в лучшем случае раз в год-два, а то и реже. Гордон Лонсдейл выезжал из Англии в одну из столиц Западной Европы, где по заранее разработанному плану конспиративно получал документы уже с другими установочными данными, по которым попадал в какую-нибудь столицу страны социалистического лагеря. Уже через сутки-двое он спускался с борта самолета в аэропорту Шереметьево, и в небольшой квартирке на Ново-Остаповской улице, где жила его мама и жена с двумя детьми, появлялся советский гражданин Конон Молодый. А через несколько дней примерно тем же маршрутом в Англию вновь возвращался бизнесмен сэр Гордон Арнольд Лонсдейл.

Легенда

Находясь за границей, вдали от семьи, Молодый стал этаким повесой-плейбоем, не пропускавшим мимо ни одной юбки и ни одной рюмки. Для этого требовались деньги, но Центр отказывался оплачивать гламурные похождения своего сотрудника, и Лонсдейл потихоньку тратил в личных интересах средства, выделяемые на оперативные нужды.

— Глупость, глупость и еще раз глупость. Пьяницей и бабником разведчик не может быть по определению. Для этой работы всегда нужна трезвая голова, не страдающая похмельным синдромом. И жрицы любви тоже исключены. Именно такого сорта дам чаще всего подставляют разведчикам с целью компрометации. Но с другой стороны, попробуйте представить привлекательного мужчину во цвете лет, который «ни-ни» во всех отношениях. В лучшем случае его заподозрят в нетрадиционной сексуальной ориентации или, знаете, как у нас говорят: «Если не пьет, значит, либо больной, либо сволочь». А главное свойство разведчика — ничем не выделяться из своего окружения и не вызывать подозрений. Просто он умел производить впечатление «в доску своего парня» и делал это настолько умело и тонко, что даже чопорная английская публика не видела в его поведении ничего предосудительного. Даже сотрудник английской контрразведки Питер Райт, который вел оперативное расследование дела Лонсдейла, гак отзывался о своем противнике: «При всем его профессионализме, Лонсдейл был каким-то очень человечным шпионом. Он не был изменником, он делал свою работу так же, как делаем се и мы». Бывший директор Службы внешней разведки России Вячеслав Иванович Трубников говорил о Молодом: «Это был прекрасный, изумительный нелегал потрясающего таланта. Он — уникальная личность!»

Что же касается денег, то, став успешным бизнесменом, свою агентурную сеть он содержал на собственные средства, абсолютно не нуждаясь в финансовом обеспечении со стороны Центра.

— А какая оперативная задача стояла перед Лонсдейлом?

— В те годы Советский Союз опасался ядерного нападения, которое США и Англия могли осуществить в том числе и с помощью своего подводного флота. Достаточно сказал», что наши потенциальные противники готовились к испытательным пускам своих твердотопливных ракет с ядерными боеголовками из подводного положения на дальность более двух с половиной тысяч километров. Советский Союз такими достижениями похвастаться не мог. В феврале 1959 года у нас была принята на вооружение подводных лодок первая жидкостная баллистическая ракета Р-11ФМ. Ее первый пуск с ПЛ состоялся в сентябре 1955 года. Мощность ядерного заряда ракеты составляла 10 кг, а дальность стрельбы —150 км. По сравнению с американской баллистической ракетой «Поларис», испытания которой успешно завершались (20 июля 1960 года с подводного атомохода «Джордж Вашингтон» был произведен первый пуск этой ракеты из-под воды с глубины 20 м, а в ноябре того же года система была принята на вооружение), наша Р-11ФМ выглядела весьма посредственно. По дальности стрельбы она уступала более чем в 14 раз, по мощности ядерного заряда — в пять раз, по круговому вероятному отклонению — в четыре с лишним раза, а уж о скрытности применения не могло быть и речи, поскольку' се запуск мог производиться только из надводного положения. Поэтому мы, прежде всего, стремились добывать информацию о крупнейшем подводном исследовательском центре ВМС Англии в Портленде. Именно там проектировались атомные подводные лодки, аппаратура опознания «свой—чужой», средства поиска и защиты, ракетно-ядерное вооружение подводного базирования. Нам нужна была информация о технологиях и тактико-технических характеристиках, чтобы в кратчайшие сроки каши ученые могли не просто скопировать это вооружение или построить аналогичные образцы, а на основе достижений западной науки создать еще более продвинутые проекты и внедрить их в производство. И еще мы должны были знать наиболее уязвимые места атомных и дизельных субмарин нашего потенциального противника на случай возможных боевых действий. Собственно говоря, этим занимаются разведки едва ли не всех стран мира. Кто-то подсчитал, что разведывательная деятельность резидентуры Лонсдейла в военно-морском центре Портленда принесла Советскому Союзу выгоду в 15 миллиардов долларов. (Для сравнения: в нынешнее время примерно такой же доход наша страна получила в течение трех лет— с 2006 по 2008 год — за экспорт российского вооружения и военной техники иностранным государствам. —Авт.)

У меня, как разведчика посольской резидентуры, был в то время на связи офицер английских ВМС Гарри Хаутэн—нага агент, работавший в этом центре. Он добывал очень важную и нужную информацию. Но, как дипломат, я не мог выезжать из столицы за 25-мильную зону для встречи с ним, а он не имел возможности часто бывать в Лондоне. Добытая Хаутэном информация должна была подолгу храниться у него дома, что было очень опасно. Рискованной была и доставка этих документов ко мне в Лондон. Вот поэтому я, согласно решению Цен-фа, и передал его на связь нелегалу Лонсдейлу, который мог свободно перемещаться по стране, да и но всему миру.

Факт биографии

В 1951 году на должность шифровальщика посольства Англии в Варшаве был назначен Гарри Хаутэн. Вскоре его завербовала советская разведка. На коммерческой основе он передавал стратегическую информацию военно-политического характера, а также коды и шифры, которые использовал английский дипломатический корпус и разведка Соединенного Королевства в Польше. Однако через несколько лет в связи со злоупотреблением спиртными напитками Хаутэна перевели в Англию, где он продолжал службу в кадровом аппарате центра ВМС в Портленде.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});