Разочарованные (СИ) - "WeiBe_Lilie"

– Миртл! – то ли с осуждением, то ли с облегчением воскликнул Драко. – Что ты тут делаешь?

– Я скучала, – вместо ответа говорит призрак.

– Звучит неплохо, – улыбается Драко.

– Почему ты так долго ко мне не приходил?

– Но мы же виделись не так давно, – возражает слизеринец, но приведение качает головой:

– Это было три с половиной недели назад.

– А ты мне говорила, что призраки теряют счет времени, – подходит к ней Драко. – Я просто кое-чем занят, – оправдывается Драко. Она ему все же нужна, поэтому он обязан играть роль хорошего парня.

– Чем же?

– Большой секрет, – улыбается Малфой. А затем шепотом добавляет, – я помню, что тебе обещал. Уверен, что тебе это понравится.

– Ты заставляешь мое мертвое сердечко биться чаще, – смеется Миртл. Затем она прислушивается и поспешно говорит. – Сюда кто-то идет. Мне пора, – и смывается в прямом смысле этого слова.

Сюда мог зайти кто угодно, но Малфой даже глазом не моргнул, когда появился Гарри Поттер.

– Что, Малфой, сам с собой ведешь беседы? – Хмыкает Гарри, проходя мимо слизеринца.

– Ну не дрочить же мне тут средь бела дня, – острит Драко. – Я таким занимаюсь по ночам, – ухмыляется Драко, наблюдая, как с лица Поттера сходят все краски. Довольный произведенным эффектом Малфой спешит убраться.

Этой ночью он смог добиться идеального результата. Драко так сильно обрадовался этому факту, что всплеснул руками и перевернул котел с драгоценной жидкостью.

– Твою мать! – Завопил Драко.

В приступе гнева, он крушил все, что попадалось ему под руки. Все вокруг было сломано, кроме огромного шкафа, но Драко все равно пнул его ногой, от чего дверца приоткрылась, и оттуда выкатился футбольный мяч. Драко тут же швырнул его обратно и с грохотом закрыл шкаф. Раздался небольшой щелчок, и дверца упала. Малфой едва успел отскочить, иначе она его бы накрыла. Не то чтобы он хотел починить ее, но поднять все же решил. Взгляд падает внутрь, и Драко удивлен.

– О! – мяча внутри уже не было. – А вот это интересно, – и следующие полчаса он изучал непримечательный, на первый взгляд, шкаф. Решив, что позже он обязательно займется этим более осознанно, он вернулся к столу, ведь надо было варить зелье.

Утром он вернулся в башню вымотанный, но довольный. Как проклятый, он начал заливать в себя Бодрящее зелье, когда почти заснул в процессе приготовления волшебного настоя, но это того стоило. Он знал, что сейчас проспит сутки или двое, но он смог. Мир из черного превратился в серый.

Устало он поднимается по лестнице, что ведет в его спальню, думая о том, что скоро все, возможно, прекратится, как вдруг в него влетает Гермиона.

– О! – испуганно говорит девушка, припоминая, чем в последний раз закончилось подобное. – О! – повторяет она, когда он на автомате обнимает ее, чтобы она не упала. – О!

Он не отталкивает ее, не прижимает к себе. Он просто посмотрел на нее, как на надоедливую муху, а потом просто отодвинул в сторону и молча прошел в свою комнату.

– О! – вновь вырвалось у Гермионы. Такой Малфой вызывал массу вопросов, но был чертовски привлекателен. Тряхнув головой, девушка поспешила в ванну. Она хотела просто помыть голову, но сейчас ей определенно требовался холодный душ, чтобы стереть бархатное прикосновение его рук на своей спине.

Вместо холодного душа была горячая ванна, в которой Гермиона немного побаловала себя настойчивыми поглаживаниями клитора, предварительно наложив на комнату заглушающие чары.

Ей нравился Нотт, и Джинни говорила, что пора бы уже «дать» воспитанному мальчику, который ничего от нее не требовал, но Гермиона не могла. Хотела, но не могла. А он и не просил.

Когда до Хэллоуина осталось два дня, Драко выкрал из кабинета Снегга руническую чашу, подменив ее секундой ранее наколдованной репликой. Парень знал, что если он попросит, крестный ему не откажет, но потребует объяснений. Ему же пока было нечего ответить профессору.

С быстро бьющимся сердцем Драко стоял в Выручай-комнате над котлом. Он бросает корень айтрила, и легкие кольца поднимаются из котла, ровно тринадцать штук, как и должно быть. Подождав, пока зелье остынет, он перелил его в чашу, а затем достал из кармана заветный сверток и бросил Астральную розу в нее. Та на секунду вспыхнула огнем, а после стала медленно тлеть в призрачном огне. Все по инструкции. Парень взглянул на часы – что ж, похоже сегодня он вернется в Башню старост не так поздно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Драко не спешил в башню – его дежурство длилось еще пятнадцать минут. Студенты, на которых он натыкался, смотрели ему вслед удивленным взглядом – он не снимал баллы и даже не останавливал их, что было совсем подозрительно, но ребята спешили убраться подальше, пока парень не передумал. Его мысли были за пределами школьных стен, свободные, вольные, как птицы. Драко пришел в себя, когда заметил какую-то возню за гобеленом третьего этажа. Настроение было на высоте, и парень был готов сегодня закрыть глаза на многое, но вот это уже было перебором.

– Да не торопись ты, – недовольно просит женский голосок. – Ну не так, – хныкает девушка.

– И что тут происходит? – Драко подсвечивает странную парочку. – О!

– Драко, – улыбается Дафна Гринграсс, проводя рукой по своим волосам в тщетной попытке придать им более менее приличный вид.

– Невилл? – Лонгботтом кивает. – И как давно вы…

– Две недели, – гордо отвечает гриффиндорец.

– Ясно. А почему вы… Тут?

– Я не могу привести ее в Гриффиндор.

– А я не такая отчаянная, как Тео. Второй бомбы эти стены не выдержат, – хихикнула Дафна.

– Ну… Вы хотя бы чары наложите, – советует Драко и, кивнув головой на прощание, уходит.

В его далеко не глупой голове не укладывается тот факт, что еще один представитель Слизерина свернул не на ту дорожку. Ноги по привычке понесли его в подземелье в теплые объятия Паркинсон, но потом он резко развернулся и побрел в Башню старост, ведь в подземелье он мог наткнуться на Блейза, а сейчас Драко был не готов смотреть в глаза другу, чей член их подруга променяла на гриффиндорское… Непонятно что. Драко еще не сформировал новое мнение о Невилле. Он видел в нем нового, повзрослевшего парня, а память упорно совала облик худого и неуклюжего заики.

Портрет повернулся, впуская Драко, и его тихое «Блять» было подобно грому. Головы присутствующих сразу повернулись к нему.

– А я говорил же, он знает секрет эффектного появления.

– Как раз о тебе говорили, – подхватил Теодор..

Грейнджер же отвернулась от него, будто он какой-то жук-навозник. Драко кивнул новоиспеченному трио, свято веря, что сможет укрыться в своей комнате. Он даже пытался сослаться на мигрень, но Нотт уронил, что Драко «всегда сбегает от…», и Малфой резко развернулся, чтобы сесть в кресло и уставиться на друзей.

– Ну допустим я тут. О чем поговорим? – молчание. – Расскажем, как прошел день друг у друга? – тишина. – А давайте поиграем в шарады?

– Прекрати, – качает головой Гермиона.

– Не указывай мне.

– Драко, – остерегающие произносит Теодор.

– Если у моих друзей осеннее обострение и они тронулись умом, то я не такой! – он даже встал, разозлившись.

– Драко! – уже Блейз остерегающе поднимает руку в попытке остановить гневную тираду друга.

– Я вообще не понимаю, что вы в ней нашли! – токсично высказывается Драко. – Не самая умная, далеко не красивая. Сидит тут такая в пижамных штанах и белой майке, светя сосками налево и направо, и, наверняка, упивается св…

Звонкая пощечина не дала Драко закончить. Он даже пошатнулся, но удержался на ногах – такой сильный был удар. Гермиона, словно злая фурия, стояла перед ним в уже запахнутом халате, а ее глаза метали молнии.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Ему пизда, – довольно произнес Забини. Он мог догадываться о причинах такого поведения друга, но не мог встать на его сторону.

– Значит так, – Теодор встает с дивана, где еще секунду назад он сидел, нежно поглаживая девушку по оголенному плечу, с которого он самолично стянул халат. – Я буду держать Гермиону, а ты тоже будешь держать Гермиону, так силы будут примерно равны.