Код цивилизации. Что ждет Россию в мире будущего? - Вячеслав Никонов

Ведущие концепции последних веков – либерализм, консерватизм, христианская демократия, анархизм, марксизм, коммунизм, социализм, социал-демократия, консерватизм, национализм, шовинизм, расизм, корпоративизм, фашизм, нацизм, христианская демократия – порождены западной цивилизацией. Ценности и доктрины, которые приходят с Запада, разделяют значительные сегменты элиты, а порой и людей на различных континентах. На протяжении последних десятилетий Соединенные Штаты и их европейские союзники определяли, что соответствует нормам международного права, а что нет, каковы исключения из этих правил, которые они сами в одностороннем порядке беззастенчиво нарушают.

Хантингтон называл это «универсальной цивилизацией, или «давосской культурой»: «Каждый год около тысячи бизнесменов, банкиров, правительственных чиновников, интеллектуалов и журналистов из десятков стран встречаются в Швейцарии на Всемирном экономическом форуме в Давосе. Почти у всех этих людей есть университетские степени по точным наукам, общественным наукам, бизнесу, праву; они работают со словами и/или числами, довольно бегло говорят по-английски; работают на правительства, корпорации и академические учреждения, у которых сильны международные связи, и часто выезжают за пределы своей родной страны. Они, как правило, разделяют веру в индивидуализм, рыночную экономику и политическую демократию, что также широко распространено среди людей западной цивилизации. Люди из Давоса контролируют практически все международные институты, многие правительства мира, а также значительную долю мировой экономики и военного потенциала»[50].

Запад служит предметом подражания для многих стран и народов. И у него действительно есть, чему поучиться. Ниал Фергюсон выявил шесть «убийственных» преимуществ западных стран, обеспечивших им господствующие позиции в мире.

Конкуренция. Европа была политически фрагментированной, но внутри каждой монархии или республики существовало большое количество соперничавших корпоративных групп.

Научная революция. Все прорывы в науке с XVII века в математике, астрономии, физике, химии и биологии имели место в Западной Европе.

Верховенство закона и представительное правительство. Оптимальная система общественного и политического порядка возникла в англоязычном мире и была основана на праве собственности и представительстве собственников в избираемых законодательных собраниях.

Современная медицина. Все достижения медицины в XIX – ХХ веках, включая контроль над тропическими болезнями, принадлежат западноевропейцам или североамериканцам (что совершенно не соответствует действительности, ведь именно в России были изобретены вакцины от ряда массовых заболеваний. – Ред.).

Общество потребления. Промышленная революция случилась там, где имелось и предложение высокопроизводительного оборудования, и спрос на большее количество лучшей и дешевой продукции, начиная с хлопковой одежды.

Этика труда. Западные люди были первыми в мире, которые соединили экстенсивный и интенсивный труд с возможностью накапливать его излишки, способствуя накоплению капитала[51].

Но существует и другой взгляд: западная цивилизация в упадке, ее мировое политическое, экономическое и военное могущество в сравнении с другими центрами силы неуклонно снижается. Показатели экономического превосходства Запада заметно ниже, чем когда-либо за последние три века, и имеют тенденцию к дальнейшему сокращению. Центр глобальной динамики явственно смещается из Европы и Северной Америки – в Восточную, Южную, Юго-Восточную Азию, в АТР, Латинскую Америку, и экономический кризис 2007–2009 годов только ускорил эту долгосрочную тенденцию.

В 2011 году впервые размер ВВП развивающихся стран превысил размер развитых. США перестали быть крупнейшей экономикой мира – по паритету покупательной способности валют – в 2014 году, уступив пальму первенства КНР. Параметры накопленных на Западе государственных долгов приближаются к 100 % от ВВП. Сейчас по темпам роста экономики западные страны, особенно европейские, заметно отстают от развивающихся. Ожидаемые темпы роста экономики в 2015 году в Северной Америке – 3,2 %, Западной Европе – 1,4 % (прогноз чрезмерно оптимистичен), тогда как в Азии – 6 %, Африке южнее Сахары – 4,5 %, на Ближнем Востоке – 4,1 %[52].

Смещение происходит и в геополитическом отношении. Территории и население стран, находящихся под прямым западным контролем, за последний век кратно уменьшились. Идею о том, что распространение западных моделей потребления и популярной культуры по всему миру создает универсальную цивилизацию, Хантингтон считал не глубокой и не существенной: «Нововведения в одной цивилизации часто перенимаются другими. Но это, как правило, либо технологии, никак не отражающиеся в общей культуре сообщества, либо мимолетные причуды, которые приходят и уходят, не изменяя базовой культуры заимствующей их цивилизации». Не-западные народы, искавшие успеха в том, чтобы стать, как Запад, теперь, использовав многое из западного опыта, ищут вдохновение в собственной традиции»[53]. Идеи органического превосходства Запада все менее популярны в самих западных странах. Даже монополия Запада на трактовку норм международного права оказалась под вопросом, особенно после недавних событий в Крыму, где «Россия, пожалуй, впервые после падения Советского Союза заявила о себе как центре особого толкования международного права, что во многом бросает вызов балансу в самом сердце послевоенного порядка и способности США возглавлять этот порядок»[54].

Какой из двух взглядов адекватен? На мой взгляд, оба. Сегодня доминирование Запада неоспоримо, и он останется самой могущественной цивилизацией. В обозримом будущем он будет занимать ведущие позиции в уровне жизни, науке, инновациях, военном деле. Однако необратимые и фундаментальные перемены приводят к снижению могущества Запада по сравнению с другими центрами силы, прежде всего, азиатскими.

Каковы отличительные черты западного общества, какие компоненты его опыта могут считаться определяющими в его генетическом коде? Ответы на эти вопросы, предлагаемые поколениями исследователей, расходятся в деталях, но достаточно едины в определении ключевых институтов, обычаев, событий и идей, которые можно считать стержневыми для западной цивилизации.

В фундаменте западной – первоначально, европейской – цивилизации лежат очень разные компоненты: классическое наследие культур Древней Греции и Древнего Рима; римско-католическая церковь; культура германских племен; разделение духовной и светской власти; политический и общественный плюрализм; доктрина верховенства права; вольный город; наследие Ренессанса; Реформация и протестантизм; индивидуализм; рационализм; наличие представительных органов; либерализм и демократия; рыночный капитализм; колониализм; милитаризм; национализм[55].

По отдельности почти ни одна из этих особенностей не была уникальна исключительно для Запада. Но их уникальное сочетание определило его специфику. И еще – география.

Уильям Макнил в классической работе о происхождении Запада отмечал такие особенности европейской географии, как обширные и плодородные равнины, изрезанная береговая линия, дарящая большое количество естественных бухт; множество судоходных рек, текущих с юга на север, которые обеспечивали сообщение со средиземноморским регионом; изобилие леса и металлов. Достаточно суровый, холодный и влажный климат делал жизнь достаточно сложной, что стимулировало цивилизацию, но при этом существовали удобные условия для путешествий и торговли[56].

Авторы «Современной мировой политики» из МГИМО делают важное замечание о том, что на Востоке благоприятные природные условия сформировали общество, ориентированное на поиск свободных ниш в окружающей среде, определив его созерцательный, пассивный характер. Наличие готовых к непосредственному применению природных ресурсов требовало объединить трудовые усилия для их использования, что привело к утверждению коллективизма. «В Европе ограниченность готовых для непосредственного использования природных ресурсов требовала принципиально иного характера поведения – не созерцательного, а деятельностного, предопределив формирование социума агрессивного типа, постоянно ощущающего антагонизм «человек – природа», вынужденного противопоставлять себя внешней среде и строить в соответствии с этим свой жизненный уклад… В то время как Китай искал гармонии с природой, стремясь совершенствовать существующее, а не «познавать» природу в библейском смысле, Европа наращивала мускулы для борьбы, чтобы, покорив ее, восстановить гармонию уже на новых, социальных принципах. Воспроизводство и поддержание жизни предполагало постоянную, непрекращающуюся борьбу с внешним миром, ставшую важнейшим источником философской мысли и государственных институтов»[57].