Литературная Газета 6568 ( № 38 2016) - Литературка Литературная Газета

В молодости, будучи пижоном, читывал я Пруста по несколько страниц в день, как советовал Андре Моруа (видимо, чтобы не отравиться), теперь же что-то тоска меня берёт от этого Пруста, и читаю я, если испытываю потребность в густой, неторопливой прозе, по несколько страниц Аксакова, потому что погружаюсь при этом не в препарированное, остановившееся время Пруста, а волшебным образом, не двигаясь с места, вхожу в широко распахнутый мир, многокрасочный и благоухающий степью, где время никогда не останавливается.

Мы для Бога ещё не потеряны

Мы для Бога ещё не потеряны

Литература / Литература / Поэзия

Иванов Геннадий

Теги: Геннадий Иванов , поэзия

Геннадий Иванов родился в 1950 году в городе Бежецке Тверской области. Детство начиналось в деревне, в полях, в начальную школу ходил в бывший барский дом из имения Слепнёво, где когда-то жили и творили Николай Гумилёв и Анна Ахматова. Потом семья переехала в город Кандалакшу на Кольский полуостров – там жили в бараке на берегу Белого моря, там окончил школу, оттуда уходил в армию, в арктическое плавание, там работал в районной газете и начал писать стихи. Окончил Литературный институт имени А.М. Горького. Автор 12 книг стихов. Написал три книги очерков о своей малой родине «Знаменитые и известные бежечане». Лауреат нескольких литературных премий, в том числе премии Ф.И. Тютчева «Русский путь». Первый секретарь Союза писателей России. Живёт в Москве.

ВОСПОМИНАНИЕ О СОВЕЩАНИИ МОЛОДЫХ ПИСАТЕЛЕЙ КРАЙНЕГО СЕВЕРА И ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА В МАГАДАНЕ

Мы с Кузнецовым были в Магадане.

Его моложе десятью годами,

Я при знакомстве бегал в магазин…

Ничем я Кузнецова не грузил.

Ещё был Роберт Винонен, весёлый

Такой поэт и переводчик, финн.

А Кузнецов был твёрдый и тяжёлый.

В компании, а всё равно – один.

Был человек под псевдонимом Чуев,

Он расшифровывал: чукотский, мол, еврей.

Была там строганина просто чудо,

Муксун там был от окон до дверей!

Там был Санги Владимир, нивх великий,

Чукчанка Антонина Кымытваль…

Многонациональный, многоликий

Туда народ добрался, в эту даль.

Мы там стихи читали, говорили.

В Охотском море видели припай.

Там безымянные могила на могиле…

Шаламов всё сказал про этот край.

Мне эти дни запомнились особо.

Там край страны. Там будто некий ров…

У моря мы стояли, как у гроба,

И каждый был потерян и суров.

Но жизнь идёт, и мы стихи читали

Опять и даже слушали певцов…

Младым указывал на важные детали

Поэт великий Юрий Кузнецов.

МОЙ ТРИЛИСТНИК

1

Я люблю деревенские улицы,

Где гуляют заботливо курицы,

Где окошки глядят друг на друга

И всё близко – до речки, до луга.

Как же мне не любить эти улицы,

Как же сердце не заволнуется,

Если знаю я брёвнышки эти

С моего появленья на свете.

2

Я люблю побережье поморское,

Хоть оно серовато, неброское,

Но водица по-дружески плещется,

И душа так спокойна, не мечется.

Кандалакша мне ведома с юности.

Ночи белые, сполохи, лунности…

Море Белое плещется, плещется,

И душа тут на месте, не мечется.

3

Я люблю твою силу победную,

Твой, столица, размах и полёт…

Москвичи – за Россию, за Родину,

Москвичи – это тоже народ.

И когда супостаты надменные

Будут биты опять и опять –

Их знамёна на площади Красной

Будут хламом под ноги кидать.

* * *

Для России открылся Господь в эти годы.

Может быть, потому, что стучится война…

Перебрали, как водки, мы нашей свободы,

Вопиёт наша совесть и наша вина.

Времена наступают трезветь и собраться.

Времена наступают молиться – и в бой.

Мы для Бога ещё не потеряны, братцы.

Поднимайтесь, рязанский мужик и тверской…

Впереди будут битвы не олимпийские,

Не потешные будут бои и полки.

Поднимайтесь, уральские люди, сибирские…

И Поволжье, и казаки…

И Кавказ, и московские люди, и питерцы,

Поднимайтесь, и Север, и Дальний Восток…

Мне суровым и грозным грядущее видится.

Наступает безжалостный срок.

* * *

Из жизни нашей стали исчезать

Слова «присяга», «подвиг», «верность»…

Мы стали в межеумье зависать.

Какой-то низкой стала современность.

России быть расхлябанной нельзя.

Со всех сторон, со всех границ набеги.

Не расслабляйтесь, русские князья, –

В покое не оставят печенеги.

Они нам никакие не друзья

И не партнёры – что вы лебезите?

Не расслабляйтесь, русские князья,

И в сердце верность Родине носите.

* * *

Рок событий несёт нас к войне.

Словно льдину несёт к порогу…

Победим ли, сгорим ли в огне –

Я не знаю, предателей много.

Не готова, я вижу, страна –

Расслоенье людей вопиюще.

Мстит жестоко за это война.

Отвернётся Господь всемогущий.

Кто лукавил – служил сатане.

Помогла ли Руси заграница?

Рок событий несёт нас к войне.

Жизнь в России должна измениться.

* * *

Я не могу без родины моей.

Опять приеду, и опять, и снова.

Есть что-то для меня среди полей –

Как бы весь мир вмещающее с л о в о.

А так, посмотришь, ничего и нет –

Пейзаж неброский, бедность и разруха…

Но есть какой-то изначальный свет

И та земля, что многим стала пухом.

* * *

Вот Бунина возьму и – разволнуюсь!

Такие есть места, как чудо наяву.

Открою книгу. Книге повинуясь,

По бунинским волнам по миру поплыву.

По бунинским волнам – Восток увижу, Запад,

И снова в Русь теченье принесёт…

Степей, полей, лесов родимый запах!

И птиц, и птиц таинственный полёт!

Его шмели, его лазурь, колосья –

Всё живо так! Да, Бунин, ты велик!

И если о тебе Господь на небе спросит,

Скажу, что на земле таких немного книг.

* * *

Порой мне кажется – кругом идёт творенье.

Земля творит, и небо, и река…

В любом кусте живёт стихотворенье,

Ещё для нас неясное пока.

И музыка творится, и движенье,

Поэма и картина – в каждый миг.

И райское объемлет землю пенье…

И вычитал я это не из книг.

Я это слышу в роще, вижу в поле,

В цветах и травах, в солнечном огне,

Во всей земной красе, в небесной воле…

Творится в мире, в слове и во мне.

* * *

Как спиной к алтарю не стоят, не сидят,

Так и к морю сидеть можно только лицом.

Это нами забытый древнейший обряд –

Море хочет, чтоб взгляд твой всегда был на нём…

На волнах, на прибое качается взгляд,

Улетает и тает вдали.

Я как будто бы морем и миром объят –

И в ладонях плывут корабли…

ЕСТЬ У МЕНЯ…

Есть у меня подружки –

Ласточки-береговушки.

Спинки их вечно в глине,

Коротки их хвосты…

А на реке кувшинки –

Жёлтые, как веснушки,

А за рекой на поле

Разных цветов цветы!

Есть у меня тропинки –

Тонкие паутинки.

Есть у меня избёнка,

Дали и небеса…

Есть у меня берёзки,

Есть у меня осинки…

Есть у меня Россия –

Все её чудеса!

* * *

Мокрый снег поэтичен и ласков,

На стволы налипает. И лес

Предстаёт, ну конечно же, сказкой

И собранием зимних чудес.

«Побываем в гостях у синицы», –

Я себе говорю и бреду.

Побываем в гостях у куницы,

У лисицы пройдём на виду…

Всё волшебно и всё незнакомо.

Это кто пробежал по ветвям?

Мы, конечно, в гостях, а не дома.

И люблю я ходить по гостям!

ЦВЕТЫ МНЕ ГОВОРЯТ…

«Гляди на нас, – мне говорят цветы –

На васильки, на лён и на ромашки…

Для этого на свет явился ты,

Среди цветов родился ты в рубашке!»

И я брожу на родине моей –

Душа поёт о красоте и чуде.

Мне жаль разочарованных людей.

Живите радостно и удивлённо, люди.

Смотрите – как прекрасны облака!

Их не было почти, теперь их много…

Нет, не от Бога на земле тоска

И разочарованье не от Бога.

ТРЕЗВЕНИЕ

Мужика зовут на революцию

И ругают: что, мол, не идёшь?

А мужик читает Конституцию,