Черный ирис. Белая сирень - Надежда Тэффи

«Нас окружила мгла могильными стенами…»

Нас окружила мгла могильными стенами,Сомкнула ночь зловещие уста,И бледная любовь стояла между намиВ одежде призрачной, туманна и чиста.Поникли розы, робостью томимы,Меж брачных мирт чернеющей листвы,И — шестикрылые земные серафимы —Молчали лилии, холодны и мертвы.Нас истомила мгла мучительными снами,Над нами жертвенных костров забрезжили огни…И проклял ты Ее, стоящую меж нами,И ты сказал: распни Ее! распни!К позорному кресту мы Ей прибили руки,Ты для Нее терновый сплел венец…И радовали нас Ее земные муки,И опьянил Ее земной конец!Но, искупленья чудо совершая,На землю пала жертвенная кровь…И внось воспрянула бессмертная, живая,Любовь единая, воскресшая любовь!Раздвинулась небес тяжелая завеса,И вспыхнули светил златые алтари…Свершалася для нас таинственная мессаВ надмирной высоте негаснущей зари.Молилася земля, и радостные слезыБлистали в облаках, блаженны и легки…И тихо в темный мирт ввиваться стали розы,Сплетаяся для нас в венчальные венки!И радость та была прекрасна и желанна,В Единый Свет сливая дух и плоть…И лилии вокруг воскликнули: Осанна!Благословенна Жизнь! Благословен Господь!

Гульда

На кривеньких ножках заморыши детки!Вялый одуванчик у пыльного пня!И старая птица, ослепшая в клетке!Я скажу! Я знаю! Слушайте меня!

В сафировой башне златого чертогаКоролевна Гульда, потупивши взор,К подножью престола для Господа БогаВышивает счастья рубинный узор.

Ей служат покорно семь черных оленей,Изумрудным оком поводят, храпят,Бьют оземь копытом и ждут повелений,Ждут, куда укажет потупленный взгляд.

Вот взглянет — и мчатся в поля и долины.К нам, к слепым, к убогим, на горе и страх!И топчут и колют, и рдеют рубины —Капли кроткой крови на длинный рогах…

Заморыши-детки! Нас много! Нас много,Отданных на муки, на смерть и позор,Чтоб вышила счастья к подножию БогаКоролевна Гульда рубинный узор!

Топаз

Видения о стране Сеннаарской

Зверь

…И золото той земли хорошее; там бдолах и камень оникс.

Бытие 2, 12

Было в земле той хорошее злато,Камень оникс и бдолах.Жили мы вместе в долине Евфрата,В пышных эдемских садах.

Тени ветвей были наши покровы,Ложе — цветенье гранат.Ты мне служил по веленью Иеговы,Мой первосозданный брат.

Вместе любили мы с венчиков лилийСтряхивать сладостный прах,Ночью луну молодую дразнили,Выли, визжали в кустах.

Сень теревинфа смыкалась над намиВ зыбкий зеленый шалаш…Чей это сон — этот луч меж ветвями —Мой, или твой, или наш?..

Брали мы радость, как звери, как богиВсю — без надежд и потерь!Тихо рыча, ты лизал мои ноги,Темный и радостный зверь.

В день отомщенья греха и изгнаньяСкучной дорогой земной,Зверь, не вкусивший от древа познанья,Тихо пошел ты за мной.

Но в мире новом мы стали врагами!Злато, оникс и бдолахБросили вечным проклятьем мех намиЗлобу, страданье и страх…

Где теревинф мой? Его ли забуду!Разве не та я теперь!..Помню, тоскую и верую чуду —Жду тебя, радостный зверь!

Эль-Саир

В ночь Священной Пальмы месяца РеджебаЧерные туманы плыли в небесах,Звезды — златоискры, звезды — очи небаНа восток смотрели, затаили страх!В храме черный камней знойного СаббатаТихо лили арфы среброструнный стон,Вил малийский ладан клубы ароматаВ аметистных чашах бронзовых колонн.Замерли, дрожа, павлиньи опахала,Пали ниц рабы на мраморном полу,Эль-Саир царица, жрица УроталаСолнце вызывала, заклинала мглу:«Переливным лалом ласковые зориРасцветили нежно край небесных скал!Облачные челны на сафирном мореЖдут тебя, прекрасный, ясный Уротал!Золотой верблюд в рубиновой пустыне! —Он тебя примчит из огненной страны!Он растопчет тень испуганной богини —Побледневшей Син, предутренней луны!»Рокотали арфы… Сбросив покрывало,В трепетной тоске молила Эль-Саир:«Я люблю любовью бога Уротала!Я его зову на свой венчальный пир!Выйди! Я отдамся сладостному зною,Грудь свою открою властному лучу!И в тебе, с тобою искрой золотоюВ пламени бессмертном я сгореть хочу!»И в ответ царице задрожали тучи,Оборвали арфы среброструнный стон…Кто-то знойно-сильный, радостно-могучийДерзостным порывом сдвинул небосклон!И, мечом багровым рассекая небо,Солнце, Пламя Жизни, охватило мир…В ночь Священной Пальмы месяца РеджебаУмерла от счастья жрица Эль-Саир.

Праздник дев

Меж яшмовых колонн, где томно стонут птицы,Где зыбит кипарис зеленопышный кров,Покуда спит Иштар, мы — избранные жрицы —Ткем покрывало ей из золотых шнуров.Когда ж настанет ночь, и в прорези колонныСвой первый бледный луч богиня бросит намИ вздымет радостно звезду своей короны —Мы в рощи убежим, в ее зеленый храм!Взметнутся и спадут пурпуровые шарфы —Восславим наготой великую Иштар! —И будут бубны звать и будут плакать арфыДля пляски сладостной сплетенный юных пар…Но я одна из всех останусь одинокой,Останусь до зари с своим веретеном,Стеречь златой покров богини звездноокойИ горько вспоминать и думать об одном…Как привели меня на первый праздник лунный,В толпе таких, как я, невинных робких дев,Как опьянил меня тот рокот сладкострунный,Священный танец жриц и жертвенный напев.И много было нас. Горбуньи и калеки,Чтоб не забыли их, протиснулись вперед,А мы, красивые, мы опустили веки,И стали у колонн, и ждали свой черед.Вот смолкли арфы вдруг, и оборвались танцы…Раскрылась широко преджертвенная дверь…И буйною толпой ворвались чужестранцы,Как зверь ликующий, голодный, пестрый зверь!Одежды странные, неведомые речи!И лица страшные и непонятный смех…Но тот, кто подошел и взял меня за плечи,Свирепый и большой, — тот был страшнее всех!Он черный был и злой, как статуя Ваала!Звериной шкурою охвачен гибкий стан,Но черное чело златая цепь венчала —Священный царский знак далеких знойных стран.О, ласки черных рук так жадны и так грубы,Что я не вспомнила заклятья чуждых чар!Впились в мои уста оранжевые губыИ пили жизнь мою, и жгла меня Иштар!..И золото его я отдала богине,Как отдала себя, покорная судьбе.Но взгляд звериных глаз я помню и поныне,Я этот взгляд его — оставила себе!Зовут меня с собой веселые подруги:«Взгляни, печальная, нам ничего не жаль!О, сколько радости — сплетаться в буйном круге,Живым лобзанием жечь мертвую печаль!»Иштар великая! На зов иного счастьяЯ не могу пойти в твой сребролунный храм!Я отдала тебе блаженство сладострастья,Но мук любви моей тебе я не отдам!

Венчание пальмы

Собирайтесь! Венчайте священную пальму Аль-Уззу,Молодую богиню Неджадских долин!Разжигайте костры! Благосклонен святому союзуБог живых ароматов, наш радостный Бог Бал-Самин!— Мой царевич Гимьяр! Как бледен ты…Я всю ночь для тебя рвала цветы,Собирала душистый алой…— Рабыня моя! Не гляди мне в лицо!На Аль-Уззу надел я свое кольцо —Страшны чары богини злой!Одевайте Аль-Уззу в пурпурные ткани и злато,Привяжите к стволу опьяненный любовью рубин!Мы несем ей цветущую брачную ветвь Дат-анвата,Благосклонен союзу наш радостный Бог Бал-Самин!— Мой царевич Гимьяр! Я так чиста…Поцелуя не знали мои уста!Не коснулась я мертвеца…Я как мирры пучок на груди у тебя,Я как мирры пучок увяла, любя,Но ты мне не надел кольца!

Раздвигайте, срывайте пурпурно-шумящие ткани!Мы пронзим ее ствол золоченым звенящим копьем.С тихим пеньем к ее обнаженной зияющей ранеТихо брачную ветвь мы прижмем, мы вонзим, мы привьем!— Мой царевич Гимьяр! Ты глядишь вперед!Ты глядишь, как на ней поцелуй цветет,И томится твоя душа…— Рабыня моя! Как запястья звенят…Ткань шелестит… томит аромат…Как богиня моя хороша!Бейте в бубны! Кружитесь! Священному вторьте напеву!Вы бросайте в костры кипарис, смирку, ладан и тмин!В ароматном огне мы сожжем непорочную деву!Примет чистую жертву наш радостный Бог Бал-Самин!— Мне тайный знак богинею дан!Как дева она колеблет свой станПод пляску красный огней…Ты нежней и прекрасней своих сестер!И как мирры пучок тебя на костерЯ бросаю во славу ей!

«Когда я была царица…»