Кровь и крест - Ольга Крючкова

– Трузия, – ответила юная особа, совершенно разомлев от подобного обращения.

– Весьма рад! Я – Альберт Савойский. Учёный, маг и алхимик, – он слегка поклонился Трузии, отчего чёрная, как смоль, прядь волос упала на его смуглое лицо, придав ещё большей привлекательности и выразительности.

Трузия улыбнулась: молодой мужчина был удивительно хорош и в её вкусе.

Альберт собственноручно выбрал зелень для своей новой знакомой и проводил её до дома. Дом оказался весьма богатым, окружённым высокой кованой оградой, увитой диким виноградом. Трузия приоткрыла маленькую калитку для прислуги:

– Благодарю вас, Альберт, за помощь.

– Всегда к вашим услугам, мадонна! – ответил опытный соблазнитель и поклонился. – Когда я вновь вас увижу?

– Ах, право, не знаю… – растерялась Трузия.

– Да, мадонна, вы могли бы мне посоветовать приличное жильё и стол в этом прекрасном городе, я здесь недавно и не знаю, где остановиться.

Трузия, не обратив внимания на то, что её собеседник практически без багажа, сказала:

– Вы можете остановиться у моей матери, здесь недалеко. Она – прачка, и благородный постоялец с приличными манерами ей не помешает.

– Прекрасно! – тут же оживился пройдоха, понимая, что заморочить голову простой прачке не составит для него большого труда.

– Я провожу вас, сударь, только занесу корзину в дом, – пообещала Трузия.

Вскоре они шли по узкой заплёванной улочке к дому Трузии. Неожиданно из окна второго этажа появилось ведро, и помои чудом не угодили им на голову.

Трузия смутилась:

– Вы, верно, не привыкли к таким местам…

– О да! – подтвердил Альберт и стряхнул с куртки брызги противной вязкой жидкости.

Наконец Трузия и Альберт свернули за угол, перед ними оказалась обшарпанная дверь с покосившимися ступеньками.

– Здесь, – девушка открыла дверь своего убогого жилища.

На Альберта пахнуло затхлым воздухом, несущим в себе сырость, плесень и нечистоты.

«Господи, помилуй меня!» – взмолился Альберт, редко обращавшийся к Всевышнему, и переступил через порог.

– Вот уже почти полгода я не живу здесь, – щебетала Трузия. – Моя госпожа, мадонна Лукреция, требует, чтобы прислуга была всегда под рукой.

Девушка, приподняв подол платья, поднималась по узкой лестнице на мансарду. Альберт, полный ужаса, следовал за ней: «Что делать, за неимением лучшего и это сойдёт», – решил он.

Мансарда была душной и сильно накалялась к полудню. Её единственное окно, которое не открывалось, выходило на соседнюю черепичную крышу, сохранившую местами первоначальный красный цвет.

Альберт огляделся:

– Отлично! Сколько я должен за постой?

– Думаю, что серебряного скудо[16] в месяц будет достаточно, – неуверенно вымолвила Трузия.

– Мадонна! – воскликнул Альберт. – Ведь это грабёж средь бела дня! Вы уподобляетесь торговцу зеленью, простите за столь резкое сравнение.

Трузия окончательно стушевалась: ей очень хотелось, чтобы мужчина остался. Он же по-хозяйски раскладывал свои немногочисленные пожитки.

– Мадонна! Давайте уменьшим арендную плату в два раза и останемся верными друзьями.

Альберт вложил во взгляд всё известное ему искусство ловеласа, взял Трузию за руку и произнёс томным голосом:

– Соглашайтесь, умоляю вас!

Трузия затрепетала от прикосновения мужчины, он же, почувствовав её слабость, понял, что здесь будет, чем поживиться.

– Договорились, сударь, – пролепетала она и зарделась, как мак.

– Тогда я остаюсь, – сообщил Альберт всё тем же томным тембром.

– Да, кстати, мадонна, – постоялец нарочито величал девушку не подходящим для её статуса обращением. – А кто ваши соседи?

* * *

Мадонна Лукреция Требби вот уже почти неделю пребывала в меланхолии. Её обожаемый супруг отбыл по делам в Браггано[17], и она томилась в ожидании его скорейшего возвращения.

Господин Требби был известным суконщиком и возглавлял профессиональную гильдию[18] Остии. Положение обязывало его время от времени покидать родной город и по делам гильдии посещать Браггано, где он и пребывал в данный момент.

Дела гильдии шли неплохо, но господин Требби не мог удовлетворить всех запросов своей молодой очаровательной супруги. Она желала роскоши, огромный штат слуг и карету для выезда, запряжённой парой белых лошадей, разукрашенных плюмажем.

Штат слуг в доме Требби был не столь большим, по меркам Остии, – всего пять человек. И это обстоятельство угнетало мадонну Лукрецию. Она подолгу мечтала об изысканных бархатных платьях, отороченных золотой каймой, беретах, усыпанных драгоценными камнями. Но, увы, средств на это не хватало. Да ещё в последнее время у суконной гильдии Остии появились серьёзные конкуренты – суконщики из Саксонии и Тюрингии. Господин Требби делал всё возможное, чтобы не ударить в грязь лицом и лично проводил переговоры с крупными торговцами, не доверяя никому это важное дело.

Летняя жара, окончательно разморила мадонну Лукрецию, и она приказала открыть настежь окна зала, выходившие в сад. Она полулежала в кресле, томимая размышлениями о несправедливости жизни: годы уходят, она не молодеет, муж в постоянных разъездах, так и завянуть недолго.

Трузия, закупавшая овощи, фрукты и зелень для кухни, также имела обязанность убирать спальню своей госпожи и приводить в порядок её наряды. В этот день она, как обычно, хотела приступить к выполнению своих обязанностей и вошла в спальню мадонны Лукреции.

– Госпожа, я могу прибраться? Если я помешаю вам, то сделаю это позже.

– Нет, Трузия, приступай сейчас, – снисходительно разрешила мадонна.

Трузия вошла в гардеробную комнату хозяйки и начала приводить в порядок обувь. Она разобрала туфли и сандалии, расставив их по местам на полочках. Неожиданно мадонна Лукреция нарушила молчание:

– Трузия, говорят, у тебя появился любовник.

Девушка смутилась и не ответила. Лукреция, выдержав длительную паузу, продолжила:

– И что, он хорош собой, не так ли?

– Да, госпожа, – отозвалась служанка из гардеробной.

– А ещё говорят, что он учёный-алхимик. Это правда? – допытывалась мадонна Лукреция.

– Да, госпожа… – вновь пролепетала Трузия.

– А отчего ты прячешь столь интересного мужчину?

– Я не прячу его, мадонна. Он живёт в мансарде у моей матери на улице Святого Антония.

– Как интересно! Трузия, и он действительно использует магию? – не унималась хозяйка.

– Не знаю, госпожа, я не видела.

– Что ж, я сама это выясню, – Лукреция откинулась в кресле и задумчиво провела рукой по полуобнажённой груди.

…Вскоре к облезлой двери с покосившимися ступеньками в тупике улицы Святого Антония подошёл прилично одетый мужчина, фиолетовый камзол которого и шапочка выдавали в нём слугу из приличного дома. Он постучался в дверь, но никто не отозвался, тогда он решительно распахнул её и поднялся по дрыгающим при каждом шаге ступеням на мансарду.