Женщины Викторианской Англии. От идеала до порока - Екатерина Коути

Промучившись несколько лет в английском пансионе, Изабелла продолжила обучение в Хайдельберге, где девочек обучали не только стандартному набору премудростей, иностранным языкам и игре на пианино, но также кулинарии. Увлекшись выпечкой, по возвращении домой Изабелла брала уроки у кондитера.

В 1855 году, во время одной из поездок в Лондон, 19-летняя девушка познакомилась с Сэмюэлем Орчартом Битоном, издателем популярных журналов «Домашний журнал англичанки» (Englishwoman’s domestic magazine) и «Семейный друг» (Family friend). Дело мистера Битона процветало: к середине XIX века грамотность возросла настолько, что на общеобразовательных и развлекательных журналах, стоивших два пенса, наконец-то можно было зарабатывать деньги. Журналы Сэма Битона были рассчитаны на читателей из среднего класса. Их интересовали не только модные картинки и сентиментальные рассказы, которыми изобиловали дамские журналы той поры, но также кулинарные рецепты, врачебные советы, обсуждения семейных проблем. На свой страх и риск Битон добавил колонку «Почтовая сумка Купидона», в которой читатели могли поговорить о сокровенном и выслушать совет редактора. Кто-то просил подыскать ему жену, кто-то жаловался, что муж проводит вечера непонятно где, кому-то опостылела женская эмансипация. Например, некий Калебс жаловался, что после того, как его невеста выиграла в конкурсе эссе, она окончательно превратилась в «синий чулок»: «Лучше уж я женюсь на девушке, что не умеет написать свое имя, чем на той, что может сочинить лучшее в мире эссе. Разве такая будет уделять время домашнему хозяйству? Вместо штопки чулок она начнет строчить эссе на тему женских прав. Разве она соскочит с Пегаса, чтобы приготовить мне чай?» Ретрограда поджидала гневная отповедь редактора. «Следует ли нам сделать вывод, что невежество лучше подготовит женщину к выполнению ее сложных обязательств, нежели острый ум? – напустился на него мистер Битон. – Напротив, мы считаем, что гармоничные отношения с умной женщиной это одно из величайших благ, дарованных мужчине».

Десерты. Иллюстрация из «Книги о ведении домашнего хозяйства», 1861ю

Мечтания мистера Битона сбылись. Изабелла приглянулась ему деловитостью в сочетании в хорошими манерами и, не в последнюю очередь, внешностью, которая была близка к викторианскому идеалу – полная грудь и покатые бедра, мягкие черты лица, каскад темных волос (письма к Сэму она подписывала «от твоей толстушки»). После помолвки, растянувшейся на год, Сэм и Изабелла обвенчались и провели медовый месяц во Франции, где миссис Битон раз и навсегда прониклась неприязнью к блюдам из чеснока – от презренного овоща у нее начиналась изжога. В Лондоне их поджидал уютный домик с небольшим штатом прислуги: кухарка с помощницей, горничная и садовник – в самый раз для молодой семьи. Жизнь заструилась размеренно, вязание пинеток перемежалось с визитами и игрой на рояле, но благопристойная праздность не устраивала Изабеллу. За порогом бурлила совсем иная жизнь – многотысячные тиражи, договоры, бесконечная переписка с читателями.

В отличие от других викторианских мужей, Сэм Битон охотно вовлек жену в свое дело, предложив ей вести кулинарную колонку. Проштудировав кулинарные книги и как следует допросив кухарку, миссис Битон взялась за дело. Поначалу ее советы не отличались содержательностью, но со временем она набила руку, да и голос у нее окреп, приобретая понемногу те самые уверенно-снисходительные нотки, которые приводили в трепет ее читательниц. Вместо «ангела в доме» Сэм приобрел делового партнера, чем был весьма доволен.

Работа отвлекала Изабеллу от невзгод, которые как раз были весьма типичны для женщин XIX века: двое сыновей Битонов, оба названные в честь отца, умерли в младенчестве. Какой бы высокой ни была статистика детской смертности, горе остается горем. С головой бросившись в работу, четыре года напролет Изабелла работала над своим шедевром – «Книгой о ведении домашнего хозяйства». Идею книги подсказал ей Сэм, и Изабелла воплотила ее в жизнь. Ей, впрочем, претили лавры писателя, она называла себя обычным редактором. Как утверждали критики, скромность не была ложной. В работе над книгой миссис Битон компилировала многочисленные источники – советы знакомых, письма читательниц «Домашнего журнала», пособия по домоводству, кулинарные книги (в частности, «Современная кулинария» Элизы Эктон). Избегая обвинений в плагиате, миссис Битон частично изменяла чужие рецепты, но от этого они все равно не становились авторскими. Заслуга ее была, скорее, в том, что она собрала материал из разрозненных источников, снабдила иллюстрациями и преподнесла читателям в удобном формате. Книга о домоводстве стала викторианским бестселлером: к 1868 году было продано более 125 тысяч экземпляров!

К сожалению, главная домоправительница Англии так и не успела насладиться славой: в 1865 году, после родов четвертого сына, миссис Битон скончалась. В фильме 2011 года «Потайная жизнь миссис Битон» причиной ее смерти назван сифилис, однако эту версия вряд ли можно считать обоснованной – скорее уж он свидетельствует о современной тенденции подозревать викторианцев во всех грехах. По свидетельству врача, Изабелла Битон умерла от обычной родовой горячки. Ей было всего лишь 28 лет. Она так и не превратилась в суровую матрону в белом чепце.

Уборка дома

Из книги миссис Битон мы почерпнем немало сведений о домашних обязанностях англичанок или – в идеале! – их прислуги. Учитывая отсутствие пылесосов, стиральных машин и даже эффективных моющих средств, уборка в XIX веке превращалась в настоящее мучение, тягостнее которого была разве что стирка. Тяга к чистоте постепенно охватывала все классы, и в разгар Викторианской эпохи жительницы бедных лондонских кварталов с энтузиазмом бросались на борьбу с грязью. Даже Сизиф восхитился бы их упорством, потому что в «Великом Грязнуле» Лондоне любой только что вымытый предмет почти мгновенно покрывался копотью. Тем не менее, домохозяйки каждую неделю мыли окна, каждые две недели – стирали шторы, выплескивая черную воду, но самым торжественным ритуалом была чистка крыльца. Покончив с утренними хлопотами, домохозяйки подметали тротуар, а затем почтительно преклоняли колени перед крыльцом, как перед алтарем респектабельности, и натирали его смесью воды и мела. Белоснежные ступени были лучшей визитной карточкой порядочной домохозяйки. А ребятишки делились байками о бедолагах, которые так помешались на чистоте, что, позабыв покой и сон, драили свою квартиру сверху донизу, пока их не забирали в сумасшедший дом.

При первой же возможности женщины старались переложить бремя уборки на чужие плечи, и неудивительно, что даже жены небогатых клерков нанимали хотя бы одну служанку. Ее рабочий день начинался в 6 утра летом и на полчаса позже зимой. Горничным приходилось бы вставать еще раньше, если бы не дороговизна угля и свечей: одеваться в потемках было трудно, разводить огонь спозаранку – непозволительная трата. Конечно, среди слуг в больших домах существовала строгая иерархия, так что затемно вставал только младший персонал: кухарка, камеристка или няня могли понежиться в постели лишний часок, дожидаясь, когда их помощницы принесут чай прямо к ним в комнату. Простые служанки могли только мечтать о такой роскоши!

Но вернемся к нашей горничной, которая, позевывая, спускается в кухню, открывая по дороге шторы. В кухне неприветливо зияет холодный очаг или новомодное изобретение – чугунная плита, вошедшая в обиход во второй половине XIX века. Нужно сразу же приступать к работе – вымести угольки с золой и начистить все металлические части графитом, после чего отполировать их мягкой щеткой. Нерадостное начало дня, что и говорить. Если еда готовилась в очаге, раз в неделю требовалось очищать дымоход от сажи, хлопья которой могли испортить любое блюдо.

Наконец-то можно развести огонь и поставить чайник, а пока он закипает, почистить всю обувь и ножи. Если кухарка или помощница кухарки тоже имелись в наличии, заботу о кухне препоручали им, горничная же начинала день с наведения порядка в комнатах. Зимой и осенью ее ожидала нескончаемая череда каминов, в первую очередь в столовой и гостиной, – опять нужно вымести золу и начистить решетку графитом, иначе заржавеет. С собой горничная захватывала коробку с щетками, графитом, наждачной бумагой и прочими полезными вещами, а также полотнище, чтобы накрыть каминный коврик, и ведро для угольков – в хозяйстве все сгодится. Покончив с камином, горничная смахивала пыль с многочисленных безделушек и разбрасывала вчерашний чай по ковру, чтобы потом смести его вместе с грязью. Во время уборки мебель надлежало закрыть чехлами, чтобы на обивке не осела пыль. На этом заканчивались утренние обязанности, и служанка спешила переодеться в чистое платье, белый фартук и чепец. После она стелила скатерть и подготавливала стол для завтрака: каждая салфетка и нож должны быть на своем месте, а тарелки для мяса и рюмочки для яиц всмятку должны быть подогреты. Раздавался звук гонга, и семья чинно следовала в столовую, куда служанка уже спешила с подносом, нагруженным всевозможной снедью. Приходилось ей приносить и большой металлический чайник с кипятком (пожалуй, правильнее было бы назвать его самоваром), так что подача завтрака превращалась в соревнование по тяжелой атлетике. Ханна Каллвик, простая горничная и одна из самых известных викторианских мемуаристок, хвасталась стальными мускулами и с легкостью поднимала на руки своего любовника – рабочая жизнь ее закалила.