Возлюби ближнего своего - Эрих Ремарк

— Чудесно. Тогда я немного подожду. Дайте мне водки.

Штайнер ждал около часа, раздумывая, что он может превратить в деньги, и пришел к выводу, что даже если он все реализует, он наскребет не более семидесяти шиллингов.

Девушки бросили на него быстрый взгляд. Они посидели еще некоторое время, потом, жеманясь, вышли на улицу. Буфетчик начал поигрывать стаканчиком для костей.

— Сыграем разок? — спросил Штайнер.

— С удовольствием.

Они бросили кости. Штайнер выиграл. Они продолжали играть. За два броска подряд Штайнер выкинул четыре шестерки.

— Мне, кажется, везет в игре, — сказал он.

— Вам вообще везет, — ответил буфетчик. — Кто вы по предсказаниям астрологов?

— Не знаю.

— Мне кажется, что вы Лев. По крайней мере, вам везет со львами. Я немного понимаю в этом. Ну как, последний разок? Фред, конечно, уже не придет. Он еще никогда не приходил в такое время. Ему необходим сон и уверенные руки.

Они бросили кости, и Штайнер снова выиграл.

— Вот видите, — удовлетворенно сказал буфетчик и придвинул ему пять шиллингов. — Вы наверняка Лев. И, я думаю, с сильным Нептуном. В каком месяце вы родились?

— В августе.

— Тогда вы типичный Лев. У вас блестящие возможности в этом году.

— Ну, тогда я обязуюсь завоевать целый девственный лес со львами. — Штайнер выпил водку. — Вы не передадите Фреду, что я был здесь? Меня зовут Штайнер. Завтра я зайду еще.

— Хорошо.

Штайнер направился обратно к пансиону. Путь был длинным, а улицы пустынными. Все небо усеяли звезды, а из-за стен временами тянуло душным ароматом цветущей сирени. «О боже, Мария! — подумал Штайнер, — так же не может продолжаться вечно…»

4

Керн стоял в аптекарском магазине, неподалеку от Венцельплац. Он заметил в витрине несколько флаконов туалетной воды с этикетками фабрики его отца.

— Туалетная вода «Фарр»! — Керн вертел в руках флакон, который ему достал с полки аптекарь. — Откуда она у вас?

Аптекарь пожал плечами.

— Я уже не помню. Ее привезли из Германии. Она давно у нас. Вы хотите купить флакончик?

— Не один. Шесть…

— Шесть?

— Да, сперва шесть. Потом еще. Я торгую ею. Конечно, я должен на ней что-нибудь заработать.

Аптекарь посмотрел на Керна.

— Эмигрант? — спросил он.

Керн поставил флакон на прилавок.

— Знаете, — сердито сказал он, — этот вопрос кажется мне скучным, когда он исходит не от полиции. Тем более, что у меня есть разрешение на пребывание в стране. Вы мне лучше скажите, с какой скидкой вы мне можете их продать?

— Со скидкой — десять процентов.

— Это же смешно! Разве я на этом заработаю?

— Мы можем скинуть вам двадцать пять процентов, — произнес подошедший владелец аптеки. — А если вы возьмете десять флаконов, то и все тридцать. Мы будем рады, если освободимся от этой старой дряни.

— От старой дряни? — Керн с оскорбленным видом посмотрел на владельца.

— Это очень хорошая туалетная вода, разве вы не знаете?

Владелец магазина равнодушно ковырял пальцем у себя в ушах.

— Может быть, тогда вы удовольствуетесь и двадцатью процентами?

— Тридцать — самое меньшее. Это же не имеет ничего общего с качеством. Туалетная вода может быть очень хорошей, и тем не менее вы можете скинуть мне тридцать процентов, не так ли?

Аптекарь скривил губы.

— Все они одинаковы. Хорошими считаются только те, которые рекламируются. Вот и вся тайна.

Керн посмотрел на него.

— Эта вода, наверняка, больше не рекламируется. Значит, она очень плохая. Поэтому будет справедливо, если вы скинете тридцать пять процентов.

— Тридцать, — ответил владелец. — Иногда ее все-таки спрашивают.

— Господин Бурек, я думаю, что мы можем скинуть ему тридцать пять процентов, если он возьмет дюжину. Ее спрашивает все один и тот же мужчина. Но и он ее не покупает. Он только хочет нам продать рецепт.

— Рецепт? Боже милостивый! Этого еще не хватало! — Бурек, словно защищаясь, поднял руки.

— Рецепт? — Керн насторожился. — Что это за человек, который хочет продать вам рецепт?

Аптекарь засмеялся.

— Какой-то мужчина. Он утверждает, что раньше у него была собственная фабрика. Конечно, все это чепуха. Чего только не выдумывают эти эмигранты!

У Керна на минуту перехватило дыхание.

— Вы не знаете, где живет этот человек? — спросил он.

Аптекарь пожал плечами.

— Мне кажется, что у нас где-то валяется его адрес. Он нам несколько раз давал его. А зачем вам?

— Я думаю, что это мой отец.

Оба уставились на Керна.

— Это правда? — спросил аптекарь.

— Да, я думаю, что это он. Я уже давно его ищу.

— Берта! — взволнованно крикнул владелец женщине, которая работала за столом в глубине аптеки. — У вас еще сохранился адрес того господина, который хотел продать нам рецепт туалетной воды?

— Вы имеете в виду господина Штрана, того старого пустомелю, который часто околачивался здесь? — крикнула в ответ женщина.

— О, боже! — Владелец магазина смущенно посмотрел на Керна. — Извините! — И ушел в глубь комнаты.

— Так бывает всегда, когда спишь со своими подчиненными, — съязвил аптекарь ему вслед.

Через некоторое время владелец возвратился, тяжело дыша и с запиской в руке.

— Вот адрес. Этого господина зовут Керн. Зигмунд Керн.

— Это мой отец.

— Правда? — мужчина отдал записку Керну.

— Здесь записан его адрес. Последний раз он был у нас около трех недель тому назад. Извините за ту реплику. Вы же знаете…

— Ничего, пустяки. Ну, а сейчас я хотел бы сразу пойти по этому адресу. Насчет воды я еще вернусь, попозже.

— Конечно. Это же не к спеху!

Дом, в котором по предположениям Керна должен был жить его отец, находился на улице Тузарова, недалеко от рынка. Здание было темным и затхлым, от него пахло сырыми стенами и капустой.

Керн медленно поднялся по лестнице. Хотя это и казалось странным, он немного боялся встречи с отцом после столь длительной разлуки. И тем не менее ничего не ожидал с таким нетерпением, как этой встречи.

На третьем этаже Керн позвонил. Через некоторое время за дверью послышались шаркающие шаги, а затем открылась картонная заслонка смотрового окошечка. Темный глаз уставился на Керна.

— Кто там? — спросил недовольный женский голос.

— Я хотел бы поговорить с тем, кто здесь живет, — ответил Керн.

— Здесь никто не живет.

— Вы же живете? — Керн взглянул на табличку, висящую на двери. — Фрау Мелани Ековская, не правда ли? Но говорить я хотел не с вами.

— Ну, вот видите.

— Я хотел бы поговорить с мужчиной, который живет здесь.

— Здесь не живет никакой мужчина.

Керн взглянул на круглый темный глаз. Может, так оно и есть, и его отец давно куда-нибудь уехал? Внезапно он почувствовал пустоту и разочарование.

— А как его зовут? — спросила женщина за дверью.

Керн поднял голову, у него снова появилась надежда.

— Я не хотел бы кричать об этом на весь дом. Откройте дверь, я скажу.

Глаз в окошечке исчез. Загремела цепь. «Настоящая крепость», — подумал Керн. Он был почти уверен, что его отец все еще живет здесь, иначе женщина не задала бы ему этот вопрос. Крупная чешка, краснощекая и широколицая, оглядела Керна с головы до пят.

— Я хотел бы поговорить с господином Керном.

— Керном? Не знаю такого. Здесь такой не живет.

— С господином Зигмундом Керном. Я — Людвиг Керн.

— Ах, вот оно что! — Женщина недоверчиво посмотрела на Керна. — Это каждый может сказать.

Керн вытащил из кармана разрешение.

— Вот… Посмотрите на эту бумагу. Имя по ошибке написано неправильно, но фамилию вы видите.

Женщина прочла все разрешение. На это ушло много времени. Затем она вернула его обратно.

— Родственник?

— Да. — Керна что-то удержало сказать ей больше. Теперь он был твердо уверен, что отец находится здесь.

Женщина уже приняла решение.

— Здесь такой не живет, — бросила она коротко.

— Хорошо, — ответил Керн. — Тогда я скажу вам, где живу я. В отеле «Бристоль». Я пробуду здесь всего несколько дней. И перед своим отъездом мне очень хотелось бы поговорить с господином Зигмундом Керном. Мне нужно ему кое-что передать, — добавил он, бросив взгляд на женщину.

— Вот как?

— Да. Отель «Бристоль». Людвиг Керн. До свидания.

Он спустился по лестнице. «Боже, — подумал он, — его охраняет настоящий цербер. Но все равно — лучше охранять, чем предавать».

Он направился обратно в аптеку. Хозяин аптеки поспешно вышел ему навстречу.

— Нашли своего отца? — На лице его было ясно написано любопытство человека, которому в жизни не хватает только сенсаций.

— Еще нет, — нехотя ответил Керн. — Но он там живет. Его не было дома!