Воры в законе и авторитеты - Сергей Дышев

1995 год

В мае в Москве сотрудники РУОПа столичного региона обезвредили «грузинскую» вооруженную группу из 9 человек, которая напала на пассажиров автобуса рейса Йошкар-Ола – Москва. Три преступника арестованы, изъяты пистолет Макарова, боеприпасы, милицейская форма. Еще четверо из «грузинской группы», специализирующейся на квартирных грабежах, были арестованы позднее.

«Армянскую» преступную группировку ликвидировали в Восточно-Сибирском экономическом регионе. Четверо бандитов длительное время занимались вымогательством денег и имущества. Действовали в различных областях России. У преступников изъяты огнестрельное и газовое оружие, 2 радиостанции, 400 граммов изделий из золота, 5 автомашин.

1996 год

Закончено расследование по «азербайджанскому» бандформированию Аллахвердиева. Доказано совершение в городах Нижнем Новгороде, Томске, Казани и Баку 35 преступлений, в том числе убийства 14 человек и 21 разбойного нападения. Привлекается к уголовной ответственности 25 человек, из них 11 – по ст. 77 УК РСФСР.

Ликвидирована межнациональная устойчивая преступная группа, занимавшаяся незаконным сбытом, перевозкой и хранением наркотиков. Задержаны 6 преступников, изъято денег и ценностей на сумму свыше 200 миллионов рублей, 10 тысяч долларов США, автомашина «ВАЗ-21011», а также наркотическое средство метадон.

1997 год

Весной 1997 года на московской конспиративной квартире был задержан известный армянский вор в законе Вартан Асатерьян. 34-летний авторитет криминального мира первую судимость за разбой получил в 16 лет. Отсидел в общей сложности почти 10 лет. При аресте у него изъяли три паспорта с разными прописками – в Ереване, Москве и Тамбове. Кроме того, у Вартана обнаружили 10 граммов героина, 3 грамма метадона и 34 бриллианта.

Статуправление Москвы сообщает: в столице и области проживает по недействительным документам или без них до 300 тысяч человек. В Москве официально зарегистрировались и проживали всего 8715 зарубежных граждан – как правило, студенты столичных вузов и различного рода специалисты-командированные. Нелегалы, как правило, не в ладах с законом. Вьетнамцы, живущие в общежитиях «Салют-2» и «Салют-3», контролируют среди своих сограждан валютные сделки, проституцию, перевозку денег и товаров. В бытовом плане – страшное перенаселение. Но самое ужасное, когда они начинают жарить соленую селедку. Самый законный способ борьбы с нелегалами – выдворение.

Он не любил свою кличку барыга

До 1992 года на территории Брянской области проживало два вора в законе. Борис Петрушин, он же Барыга, 1948 года рождения, восемь судимостей. Себя именовал более звучно – Боря Брянский. Имел большой авторитет в уголовном мире. Курировал пять областей.

Второй вор в законе – Георгий Зенцов, он же – Жора Фиксатый, Жора Брянский, Молдаван.

В 1993 году Барыга был привлечен к уголовной ответственности – за организацию банды. По тем временам это был сложный и трудоемкий уголовный процесс. Да и вообще уникальный случай: впервые в области за 40 лет сумели осудить вора в законе по редкой в практике судов 77-й статье – «за бандитизм».

Круче крутого

Детство Бори Петрушина прошло в городе Умань. Характером ершистый, он всегда стремился верховодить сверстниками. И всегда давал понять, что круче его никого не существует. Однажды Борю «достал» участковый: хватит бездельничать и тунеядствовать, гражданин Петрушин, устраивайся на работу. Не знал милиционер, что любые нравоучения и попытки давления приводят Борю в крайнюю степень бешенства. И он за себя не отвечает. На следующий день, накалившись до предела, Боря прихватил украденное накануне ружье и отправился сводить счеты. В милиционера он выстрелил почти в упор. Но обознался, ярость затмила глаза. Пострадал другой сотрудник. Задержали Петрушина на следующий день. Милиционер выжил, рана оказалась несмертельной. Преступник получил 10 лет лишения свободы.

Отсидев, Боря долго на свободе не задерживался, вновь попадал за решетку. На Северном Кавказе отсидел четыре года по 206-й статье за хулиганство. Компания там была солидная, воры в законе короновали его, признав своим. До 1988 года Барыга совершил шесть ходок – из сорока лет жизни половина за решеткой. Хоть для вора года в тюрьме – «его богатство», но жизнь все-таки одна и хочется комфорта. Внешне Петрушин остепенился. Прописался в городе Сельцо Брянской области, завел семью, вскоре родился ребенок. Как авторитетнейший человек в своих кругах, поддерживал связи с другими знатными ворами – Дато Ташкентским, Шакро, Гиви Резаным, Яблочком. Московские воры в законе определили его княжить в центрально-черноземных областях: Брянской, Воронежской, Тульской, Калужской и Смоленской. Что он с удовольствием и делал, руководя сборами в воровской общак. Правда, занимался и не совсем свойственным вору делом: перепродавал краденые машины. За что и получил нелюбимую кличку Барыга.

Но все это не мешало Петрушину набирать вес в, так сказать, мирском обществе. Хорошим его приятелем вдруг стал заместитель УВД Брянской области полковник Корчагин, который мог снять телефонную трубку и укоризненно отчитать начальника РОВД: «Чего вы там гражданина Петрушина прессуете?» После чего руководителю преступного сообщества отменяли административный надзор. Правда, эта «дружба» Корчагину таки вышла боком: его задвинули на руководство лечебно-трудовым профилакторием. И в партийной номенклатуре у Барыги были свои – заведующий административными органами обкома Вершков. Говорят, совершенно не случайно крестной дочкой Петрушина оказалась дочь старшего прокурора области. И еще один интересный факт. На поприще боевика у Барыги с молодежным задором действовал Руслан Немешаев, 1966 года рождения – бывший секретарь райкома ВЛКСМ.

Вполне достойное общество крутилось вокруг вора в законе Бори Брянского. «Наместник» чувствовал себя всесильным в своей вотчине, как в той песне: «у меня все схвачено, за все заплачено». «Светские традиции» были больше ему по нраву, нежели аскетические нормы жизни законника, который, как известно, не имел права иметь жену, семью, иметь связи с милицией и властями, заниматься торговлей и любым другим бизнесом. Но Барыга, как уже говорилось, не брезговал заниматься сбытом краденых машин, числился снабженцем кооператива и безраздельно распоряжался деньгами общака – святая святых любого преступного сообщества.

Тех, кто не хотел отстегивать в общак, «лечили» старыми испытанными способами. Одного довольно известного в Брянске бизнесмена приручили в кратчайшие сроки. Вначале выпотрошили его офис, вынесли все, что по недавним временам считалось большой ценностью и дефицитом: персональные компьютеры, вычислительную и копировальную технику. Предприниматель еще не пришел в себя, а вдумчивые ребята уже посетили его с предложением помочь разыскать все похищенное, естественно, за определенную плату. Как только богатенький дядя раскошелился, тут же, к концу дня, вся техника стояла в офисе. В лучшем виде. А затем, уже по рекомендации простодушного коммерсанта, «фирма» «выручала» и других, попавших в такую же беду.

Болтливый Пузогрей войны стоит

Возможно, благоденствие Барыги продолжалось бы и до наших дней, но случилось внешне заурядное событие, которое фатальным образом отразилось в судьбах многих людей. В 1989 году из тюрьмы вышел авторитетный рецидивист Владимир Гуров. Был он весьма зол, и даже воздух свободы не умиротворил его. И имелись на то причины. В течение пяти лет сроку ему ни разу не подослали «грев», тем более денег. А ведь он, как человек с понятиями, когда был на воле, всегда отстегивал на общак. Гурик, как звали его, сделал бы предъяву Барыге со всеми вытекающими последствиями. Но по чину своему не имел права: все же Барыга – вор в законе. И тогда он стал искать возможность, чтобы насолить «наместнику», настраивал против него своих друзей – Атамана (Николая Атаманенко) и Чечика (Михаила Чечикова). Им, знавшим тюремные законы на своем опыте, не приходилось долго пояснять, что значит воровать из общака. Эти настроения как-то само собой подогрелись при случайной встрече с двумя приближенными Барыги – Александром Зинаковым по кличке Пузогрей и личным водителем Бори Александром Клюевым. Водитель пожаловался, что шеф требует по дешевке уступить ему его личную машину. А откажешь, ясное дело, еще больше проиграешь. Тут и начался треп. Чечик ворчал: «Барыга мужицкие бабки лопатой гребет, совесть потерял!» А Атаман присовокупил: «Разве не западло вору в законе машинами спекулировать?!»

Помалкивал лишь Пузогрей, а как разошлись, сразу отправился к Барыге и обо всем подробно настучал. Осерчал Петрушин: «Как посмели его авторитет законника подвергнуть сомнению?» Когда за спиной вора идут такие разговоры и он никак не реагирует – авторитет его тут же посыплется, как песочный домик. Требовать объяснений или простить – такое не допускалось. Тем более с характером Барыги.