Два знатных родича - Уильям Шекспир

Признать тебя врагом великодушным.

Хотел бы я тебя благодарить

Объятьями, а не ударов градом.

Аркит

То и другое я бы возвратил.

Паламон

А я с тобою щедро расквитался б.

Аркит

Словами благородства вызывай

Меня на бой; тогда ценить я буду

Слова твои еще превыше слов

Возлюбленной. Зачем нам препираться,

Когда мы оба любим то, что честно?

И не для слов пустых мы рождены;

Вооружась и став на страже чести,

Пусть изольем мы свой взаимный гнев,

Как бурных два ручья, стремглав навстречу

Несущихся друг другу, - и тогда

Без всяких свар, попреков, поношений,

Приличных разве девушкам простым

Иль школьникам, никак не нам, - решится

Легко и скоро наш тяжелый спор:

Кому владеть красавицею нашей,

Тебе иль мне? Желаешь ли сейчас

Вооружиться? Если же доныне

Себя еще считаешь ты больным,

Не возвратив своей всей прежней силы,

Тогда, кузен, готов я подождать

И каждый день, когда свободен буду,

Приду сюда беседовать с тобой,

Пока ты не поправишься. За друга

Считаю я тебя; ты дорог мне!

Пусть лучше бы тебе я не открылся,

Что я влюблен, пусть лучше бы я умер;

Но, полюбив красавицу такую

И высказав тебе свою любовь,

Я не могу от слов своих отречься.

Паламон

Аркит, такой ты благородный враг,

Что твой кузен один имеет право

Убить тебя. Вполне я бодр и крепок;

Прошу: оружье выбери себе.

Аркит

Ты первый выбирай.

Паламон

Себя считаешь

Во всем ты выше? Или, может быть,

Ты хочешь, чтоб в бою тебя щадил я?

Аркит

Когда ты это думаешь, кузен,

То сильно ты ошибся: я, как воин,

Щадить тебя не буду.

Паламон

Справедливо.

Аркит

Ты в этом убедишься.

Паламон

Так и я,

Как честный человек, притом же правый

В любви своей, охотно отплачу

Тебе за все. Вот это мне.

Аркит

А это

Пусть будет мне. Позволь тебе сперва

Надеть твой панцирь.

(Надевает ему латы.)

Паламон

Но скажи, откуда

Прекрасные ты латы эти взял?

Аркит

У герцога; сказать тебе по правде,

Я тайно взял их. Кажется, тебя

Я ущипнул?

Паламон

О, нет.

Аркит

Ты не находишь,

Что тяжелы они?

Паламон

Мои, пожалуй,

Полегче были, но и эти также

Годятся.

Аркит

Я их плотно застегну.

Паламон

Пожалуйста.

Аркит

Коней не нужно будет?

Паламон

Нет, будем мы сражаться без коней.

Ты, может быть, бой конный предпочел бы?

Аркит

Мне это все равно.

Паламон

Поверь, и мне.

Прошу, подвинь как можно дальше пряжку.

Аркит

Я сделал это.

Паламон

Шлем теперь мне нужен.

Аркит

Не лучше ли без шлемов нам сражаться,

С открытой головою?

Паламон

Что ж, пожалуй:

Так будет легче.

Аркит

Но надень перчатки:

Они, по крайней мере, здесь найдутся

Возьми мои.

Паламон

Благодарю, Аркит.

Каков мой вид? Не слишком похудел я?

Аркит

Нет, очень незначительно. Любовь

Тебя щадила.

Паламон

Я тебе ручаюсь,

Что сильно буду наносить удары.

Аркит

Отлично; не жалей меня; я сам

Стараться буду.

Паламон

Надевай же латы.

Мне кажутся похожими они

На те, в которых, помнишь, ты сражался

В тот день, когда погибли в битве с нами

Три короля; те были только легче.

Аркит

Те латы были очень хороши.

Ты в этой битве очень отличился,

Кузен, - гораздо более, чем я:

Такой мне силы не случалось видеть.

Когда помчался ты на левый фланг

Врага, - едва поспел я за тобою,

Хоть подо мною был прекрасный конь.

Паламон

То был гнедой скакун великолепный.

Аркит

Да, но напрасно я спешил на нем:

Предупредил ты все мои желанья,

Мне оставалось только подражать.

Паламон

Ты доблестью своею больше сделал,

Кузен! Ты слишком скромен.

Аркит

Натиск твой

Был так могуч и страшен, что, казалось,

Удар ужасный грома разразился

Над вражьей ратью.

Паламон

Ранее того,

Как молния, ты засверкал над нею.

Постой немного: здесь тебе не трет?

Аркит

Нет, ничего.

Паламон

Я не хотел бы ранить

Тебя иначе как мечом: синяк ли,

Царапина ль - меня бы осрамили.

Аркит

Ну, я готов.

Паламон

Тогда начнем же бой.

Аркит

Возьми мой меч, мне кажется он лучшим.

Паламон

Благодарю: оставь его себе;

Ведь жизнь твоя от этого зависит.

А я возьму вот этот, и не надо

Мне лучшего. Да защитят меня

И честь, и право!

Аркит

А меня - любовь.

Они расходятся, затем идут друг к другу навстречу и останавливаются.

Ты, кажется, сказать мне что-то хочешь?

Паламон

Еще одно: ты тетки сын моей,

Родная кровь струится в наших жилах;

Твою ль я кровь пролью иль ты мою,

Ее источник общий. Меч мой смертью

Грозит тебе, а если суждено

Тебе меня убить, то я прощаю

Тебя, - и боги пусть тебя простят,

И если место есть, где души храбрых

Найдут покой, - туда да воспарит

Печальный дух убитого. Сражайся ж

Храбрей, кузен! Дай руку мне свою.

Аркит

Дай мне свою. В последний раз сжимаю

Как друг твою я руку, Паламон.

Паламон

Благодарю тебя.

Аркит

И если буду

Я побежден, то прокляни меня,

Как труса: только трус погибнуть может

В таком правдивом деле. Ну, прощай же,

В последний раз прощай!

Паламон

Прощай, кузен!

Они сражаются. За сценой раздаются звуки рогов.

Аркит

Кузен, безумье наше нас сгубило!

Паламон

Как?

Аркит

Это - герцог! Слышишь, - это он

Охотится! И если он застанет

Меня с тобой, - погибли оба мы!

О, ради чести и спасения ради,

В кусты опять укройся поскорее:

Еще найдем мы время умереть!

Кузен мой милый, если нас увидят,

Погибнешь ты за то, что из тюрьмы

Бежал, а я, - когда меня ты выдашь,

За то, что клятвы данной не сдержал.

Весь мир тогда осудит нас; все скажут,

Что спор наш благороден был, но средства,

К которым мы прибегли, были низки.

Паламон

Нет, нет, кузен! Я больше не хочу

Скрываться здесь; счастливый этот случай

Не упущу! Твою я вижу хитрость,

И цель твоя понятна для меня.

Кто оробел, тому да будет стыдно!

Ну, защищайся ж!

Аркит

Ты с ума сошел!

Паламон

Час этот - мой, и я извлечь намерен

Всю пользу из него. Что будет после,

Того боюсь я меньше, чем судьбы.

Я говорю тебе, кузен трусливый:

Эмилию люблю я! Для того

Убью тебя и все мои несчастья.

Аркит

Ну, будь что будет! Ты, кузен, увидишь,

Что умереть - мне столь же легкий труд,

Как говорить иль спать. Я опасаюсь

Лишь одного: что нас закон лишит

Возможности честь нашу обеспечить.

Ну, берегись!

Паламон

Сам берегись, Аркит!

Они сражаются. Снова раздаются звуки рогов. Входят Тезей, Ипполита, Эмилия,

Пиритой и свита.

Тезей

Что за глупцы, невежды и злодеи

Осмелились, нарушив мой закон,

Вступить здесь в битву в рыцарской одежде

Без разрешенья моего и даже

Без секундантов? Кастором клянусь я,

Что оба вы умрете!

Паламон

О, Тезей!

Сдержи ты это слово! Мы злодеи

Действительно: пренебрегли мы оба

Тобою и твоею добротой.

Я - Паламон; к тебе любви, конечно,

Я не питаю, так как убежал я

Из стен твоей тюрьмы; подумай только,

Какой преступник я! А он, - Аркит,

Изменник самый дерзкий, самый смелый

Из всех, в стране встречавшихся твоей,

И лживейший из всех друзей притворных.

Он был тобой помилован и изгнан,

Но, вопреки веленью твоему,

Остался здесь, и вот, переодетый,

Он за твоею следует сестрой,

Звездой из звезд, Эмилией прекрасной,

Которой я быть должен был слугой,

Затем, что первый я ее увидел

И сердцу дивный образ завещал.

Аркит же хочет дерзостно своею

Ее считать; за это вероломство

Его сюда к ответу я призвал,

В защиту прав любви моей высокой.

И если точно ты, как говорят,

Велик и добродетелен и всюду

С собой приносишь правды торжество,

То повели, чтоб мы опять сражались;

Тогда, Тезей, увидишь ты, что я

Дела такие совершу, что зависть

В самом тебе проснется. После ж битвы

Казни меня: готов я умереть.

Пиритой

Что за величье духа!

Тезей

Я дал клятву.

Аркит

Мы милости твоей, Тезей, не просим;

Настолько же легко мне умереть,

Как для тебя - приговорить нас к смерти.

Изменником кузен меня зовет;

На то отвечу: если есть измена

В любви, в служенье дивной красоте,

В том, что готов я за нее погибнуть,

В том, что сюда на битву я пришел,

Чтоб оправдать любовь ценою жизни,

И в том, что ей достойно я служил,

И в том, что я готов убить кузена,