Людо и его звездный конь - Мэри Стюарт

Ренти, казалось, тоже забыл. Старый конь вел себя, как жеребенок, — катался в густой траве, пока его шкура снова не сделалась сухой и чистой, и когда наконец встал на ноги, в его гриве запутались маргаритки и лютики. Он тряхнул головой, фыркнул от удовольствия и начал подкрепляться.

Тут Людо вспомнил, что и сам проголодался, а в сумке у него лежал лишь небольшой ломоть хлеба. Он сел и огляделся.

Странное поле, точнее было бы даже назвать его степью — на милю вдаль, а то и больше, к горизонту лилась трава, и там, на фоне неба, вставали деревья.

Солнце клонилось к западу и, дотронувшись до верхушек, покрыло их сверкающим золотом. Неподалеку росло одинокое дерево, отбрасывающее на траву пятно тени. Дерево тоже было весьма странным — Людо заметил: по всем сучьям среди цветов раскрывались молоденькие листочки и тут же свисали золотые яблоки — круглые, лоснящиеся, желтые, такие же свежие, как цветы и весенние почки. Ох, и вкусные же, наверное. Людо встал и подошел к дереву. Его ствол был старым и морщинистым, мальчику показалось, будто на нем, крепко обвившись вокруг ствола, спит дракон. Лучшие яблоки, как это у них заведено, росли наверху, но некоторые можно было сорвать рукой, и вполне съедобные. За одним таким и потянулся Людо и вдруг испуганно отскочил, так как с дерева раздался голос:

— Если ты украдешь мои яблоки, то превратишься в камень и умрешь.

Людо в тревоге огляделся, но никого не увидел. Потом заметил глаз, разглядывающий его с середины ствола, и понял, что дерево и впрямь, крепко, как стебель плюща, обвивал дракон — его старая свирепая голова плоско лежала на обломанном суку, а щелочка красного глаза следила за Людо. Мальчик отскочил от дерева так же быстро, как если бы на него упало яблоко. Дракон расхохотался.

— Охо-хо! — изрыгнул дракон, и звук этот напомнил стук веток друг о друга, когда их крутит ветер.

Сверху раздался другой голос, вернее, хриплый шепот:

— Не обращай на него внимания, мелкий. Если ты съешь одно из моих яблок, то превратишься в золото и останешься молодым на веки вечные.

Людо поглядел вверх — над его головой на высокой ветке дерева сидела коричневая сова и смотрела на него огромными круглыми глазами. Людо переводил взгляд с одного на другого.

— Чье это дерево? — нервно спросил он.

— Мое! — ответил дракон, треща чешуей.

— Мое! Мое! — затараторила сова, резко повернув голову на девяносто градусов, так что теперь глядела в противоположную сторону, и Людо видел только ее затылок.

Вернув голову в нормальное положение, сова уставилась на Людо и все повторяла «Мое! Мое!», пока у Людо не закружилась голова.

— А есть ли что-нибудь съедобное, кроме яблок?

— Нет, — прошелестел дракон. — Ничегошеньки!

— Нет! — ухнула сова. — Вообще ни единой капельки.

— А что же вы тогда едите? — спросил Людо.

Он немного осмелел, так как дракон не двинулся с дерева и казался очень старым и медлительным, а сова — такая толстенькая, пушистая, что хотелось прижать ее к себе. Казалось, такая вряд ли может кого-то обидеть. Но это впечатление только лишний раз доказывало, что не стоит судить о других по внешнему виду.

— Ну, — неторопливо прошелестел дракон своим спокойным голосом, — порой несколько листиков или пучочек сухой травы, которую никто другой и есть-то не станет, — самая малость. Видишь ли, я уже так стар и медлителен, что пока слезу с дерева, остальные всё уже подъедят.

— Остальные?

— Вон те милые существа, — ответил дракон. — Благослови их Господь. Почему бы им не получать все самое лучшее?

При этих словах из красного драконьего глаза выдавилась слеза.

Людо обернулся и увидел пасущихся на поле овец. Многие из них были еще ягнята — очень юные, белые, резвые. Все они паслись, однако, далеко от дерева, а ягнята играли в Короля Замка на самом дальнем краю поля.

— Милашки! — произнес дракон. — Так юны и невинны, и такие нежные… Конечно, если бы ты сорвал мое яблочко не для себя, а для одного из этих бедных неиспорченных голодных ягнят…

— Но ведь тогда они превратятся в камень и погибнут, — возразил Людо. — Вряд ли это можно назвать хорошим поступком.

— А-а, ну это я просто пошутил, прошуршал дракон, словно камыш на ветру. — Просто пошутил. Это им совсем не повредит — ни капельки. Ни капелюшечки. Вот, сорви яблоко и подзови ягненочка, а может, и не одного — как захочется. Подзови нескольких.

И из угла его длинной-предлинной пасти вытекла слюна и скатилась по стволу на землю.

— Нет-нет, — резко возразила сверху сова. — Не тревожь ягнят, ты только потеряешь время. А вот если ты сорвешь мое яблоко — любое, неважно какое, и просто положишь его на землю в тени дерева, так чтобы до него смогла бы добраться полевая мышка… Бедняжки-малютки, я вижу, как они бегают на солнцепеке, и нечего-то им поесть, разве что несколько сухих корешков да семян.

Людо и впрямь их увидел — мышки шныряли там и сям в солнечной травке, но не подбегали близко к дереву.

И так как Людо никогда не встречал в своей жизни драконов, а сов встречал массу, он прекрасно знал — как бы сладко они не пели, они едят полевых мышей, как только до них доберутся. Тогда нетрудно стало догадаться, что и дракон его обманывает и ест ягнят.

Поэтому он ответил очень вежливо:

— Лучше я остерегусь и не сделаю этого, сэр и мэм, но если вам угодно будет отведать кусочек хлеба, я вам дам — у меня осталось немного.

И отошел в тень дерева.

Тут произошло сразу три вещи одновременно.

Сова завизжала:

— О-о-о! Он мой! — и, слетев с дерева, вонзила когти в воротник Людо.

— Дракон прошептал:

— Хо! Он мой! — и, гремя чешуей, так что само дерево содрогнулось, соскользнул со ствола и ухватил Людо за брючину.

— Нет! Мой! — взревел новый голос, и мимо Людо под оглушительный топот четырех копыт пронеслась некая форма гигантских размеров — тяжелое тело, покрытое золотистой шерстью, и два небывалых рога, закрученных и перекрученных, словно раковины улиток. Это был огромнейший баран (таких Людо еще никогда не встречал). Так вот, Баран пронесся мимо и — БУМ! — врезался в дерево в сантиметре от драконьего хвоста. С дерева на дракона, сову и Людо обрушился град яблок. Золотые фрукты были тяжелы, как пушечные ядра. Дракон разразился страшным ругательством, выпустил ногу Людо, вскарабкался обратно на дерево и завис там, тяжело дыша, сверкая длинным раздвоенным языком и нервно подергивая красным глазом. Сова, которая оставалась лэди даже в минуты стресса, сказала:

— Ну и ну. Извините!

И, взлетев обратно на свой сук, (от нее поплыло по воздуху несколько перышек) уселась и вновь принялась крутить головой взад и вперед, взад и вперед, только бы не встретиться ни с кем взглядом.

Баран отпрянул от дерева, слегка тряхнув головой, (хотя удар, казалось, не причинил ему ни малейшего вреда) и уставился на Людо.

— Ну, мальчик…

Конечно, Людо понял, кто перед ним — сам Овен, Хозяин Дома. Но он не понял, что это — Хризамальон, Великий Баран, чье Золотое Руно станет желанной добычей в другом приключении. Или было желанной добычей сотни лет назад. Трудно сказать точно, так как в Звездной Стране, где путешествовал Людо, как мы уже догадались, времени не существует. Неимоверный Баран казался величественным и очень красивым — с широким, как щит, и крепким, как таран, лбом, который и был назван в честь него «тараном» или «стенобитным орудием».

Одним чихом Баран мог бы отправить Людо обратно в заводь Рыб, поэтому мальчик с почтением стоял перед ним, хотя ему очень хотелось потереть ногу в том месте, где его зацепил Дракон и порвал ему брюки.

— Если Вам будет угодно, Ваша Милость, я — Людо. И я веду своего коня Ренти Путем Солнца. Мы должны его догнать, — сказал Людо.

Овен стоял, слегка наклонив голову, как будто что-то обдумывал. Глаза у него оказались желтые, как у Козерога, но не такие холодные. Если хорошенько приглядеться, можно было увидеть в этом царственном существе маленького золотого барашка, каким он некогда был, скачущим, как и все барашки, на Солнце среди маргариток. А вот Черный Козел никогда не был молодым — никогда-никогда.

— И ты хочешь просить моего дозволения пройти через мой Дом целым и невредимым? — серьезно спросил Овен.

Столь высокий слог озадачил Людо, но, по крайней мере, это звучало лучше, чем «Можно мне пройти, только не трогайте меня, пожалуйста». Поэтому он ответил:

— Да, сэр. Пожалуйста, сэр.

И потер ногу.

— Что у тебя с ногой? — спросил Овен.

— Небольшой ожег. Ничего страшного, сэр, — ответил Людо.

— Подойди сюда.

Людо подчинился. Овен склонил свою великолепную голову и подул на больную ногу. Людо показалось, на месте ожога появился прохладный бинт. Зуд прошел и покрасневшая кожа разгладилась и стала здоровой, как прежде.