Глазами суицидника - Капан Паштиль

обычное захоронение, то у души остается мостик между тем миром и этим, она всегда может прийти на землю к своей могилке. Можно вернуться, повспоминать, понаблюдать, помочь своим родственникам. Если тело придадут огню, то сожгут все мосты между двумя мирами для этой несчастной души. Но в моем случае совсем не обидно, возвращаться мне не к кому, да и вообще, очень хочется быстрей забыть эту жизнь, чтобы о ней ничего не напоминало. Остается только достойно вытерпеть процесс кремации, я долго был в этом теле, и мне неприятно думать, что сейчас от него останется один пепел.

Симон внимательно вслушивался в каждое слово, это были ценнейшие знания, которые он впитывал как губка. Тело довезли до крематория. От видимого спокойствия духа кремируемого тела, не осталось и следа. Он начал испытывать страх, как будто он не покинул тело, а до сих пор находится в нем. Он начал плакать, просил оставить его в покое, не нужно с ним так поступать. Но его из живых никто не слышал, наоборот, персонал мастерски и слаженно делал свою работу. Тело доставили в печь и закрыли крышку. Что дальше происходило с душой кремируемого, это было страшно. Стрессом это точно не назовешь, это что-то больше чем боль. Наблюдая за духом, Симон не мог понять он и вправду чувствует всё, что сейчас происходит с телом, или это такой сильный эмоциональный сбой. А возможно это и то и другое вместе взятое. Заговорил ещё один дух, участник сопровождения:

–Сейчас спустятся хранители, на такую боль ангелы не могут не среагировать, они заберут эту бедную душу. Симон вышел в другую комнату, он ни хотел больше наблюдать за страданиями этого несчастного. В коридоре он услышал разговор двух санитаров, тот который со стажем объяснял новичку:

–Эта печь разогревается до тысячи градусов, и труп там горит два часа. И то, до конца не сгорает, остаются некоторые кости, их потом как в блендере перебивают или перемалывают. И только после всего этого, останки пересыпают в урну с прахом. Симону стало дурно, он вмиг покинул это здание и оказался на улице.

–Надеюсь, я был здесь первый и последний раз, – сам себе сказал Симон

Если до посещения крематория, ему просто не нравилась эта процедура, то теперь, когда он сам всё видел, и эмоционально прочувствовал, он был просто в ужасе от такого способа утилизации. Он вспомнил одного покойника, который лежал как живой. Это было в первый день, когда Симон умер, так вот на него реально приятно было посмотреть. Души очень чувствительно и кропотливо относятся к своему телу. Если живые с уважением позаботились об умершем, то душа будет спокойна и радостно уходить на небеса. Когда человек где-то побывал в гостях, хорошо провел время, а после ухода, хозяева дома с благодарностью проводили гостя, то этот человек будет идти к себе домой с радостью в сердце, вспоминая прекрасный вечер. Точно также и душа радуется хорошему уходу, и огорчается плохому отношению, например, когда вас с гостей выгнали, или отнеслись не должным образом. Душа понесет наверх информацию, которая как семена передастся доброму и заботливому космосу. А вот что из них вырастет, то к этим людям, через какой-то период времени вернется. Симон сказал вслух старую русскую поговорку: « Что посеешь то и пожнешь». Он узнал все, что хотел о крематории, больше ему здесь делать не чего. В следующие мгновение он переместился обратно в морг. Симон остановился возле своего тела, внимательно осмотрел, и сказал:

– Только не кремация, я не хочу ещё раз испытать такой ужасный стресс, и у меня здесь слишком много не законченных дел, мне нужен мостик, по которому я смогу приходить, и помогать своей семье хоть каким-то образом. В морг стали возвращаться ранее ушедшие души. Симон ни хотел, ни с кем разговаривать, он переместился в свой угол и погрузился в собственные мысли.

Глава 8. Симон во сне 2.

За последние несколько недель душа Симона не испытывала положительных эмоций, если не считать гадалку которая вдохновила и сразу же разочаровала. Поиски тела не продвигались никак, за душой Симона тоже никто не приходил. Да и кто может прийти, о его смерти никому из родственников не известно, не ныне живущим, не ранее ушедшим. Если кремируют его труп, то живые родственники будут годами ждать вестей от без вести пропавшего. А что если хранители не могут видеть душу самоубийцы? Как ангелы смогут его найти без кремированного тела? Как святые лишенные всякого ориентира, смогут его обнаружить? Нужна будет полномасштабная прочистка местности, смогут ли они так сделать? Да и вообще будут ли они так делать? Нужна ли им в роду душа с таким великим грехом? Может ад это и есть, когда весь род от тебя отворачивается, и ты застрял один, между мирами. Тебе нет места с живыми людьми и с небесными душами ты тоже контакта не имеешь. Страшно осознавать что ни душу, ни тело так никто и не найдет. Отчаяние укоренилось в его сознании. Он начинает понимать, что у него закачивается вера. Ему становится тяжело перемещаться, и трудно сосредоточиться, и вообще такое ощущение, что стены трупохранилища вытягивают из его души остатки надежды, оставляя внутри только одну безысходность. Он устал страдать, корить себя за сделанный грех, мучиться от угрызения совести. Его душа начинает чернеть, и что будет дальше, одному только Богу известно. Такой ход событий Симона не устраивал. Ему нужно как-то изменить сложившуюся тенденцию, но у него практически нет рычагов управления. Всё что он может это войти в сновидение и честно рассказать о своей смерти. Нужно всего лишь набраться решимости, твердости и уверенности. Вот только где все взять эти чувства, если они просто отсутствуют. Сейчас для Симона прийти в Галушкин сон, и честно признаться в самоубийстве, не страшнее самой перспективы подвиснуть между мирами.

–Думаете трус? Может быть, но не спешите осуждать, не примерив мою обувь и не пройти в ней мой путь, – куда-то в пустоту выкрикнул Симон.

Это от отчаяния, но на душу подействовало положительно. Он начал вспоминать похожие по смыслу поговорки, «Осуждают по тому, что не понимают». Вот это тоже хорошая пословица, прям бальзам на душу. Вспомнил еще одну, « в годину смуты и разврата, не осудите братья брата». Симону стало казаться, что пословицы его понимают, а что нужно грешной душе кроме как понимание. Ему стало чуточку легче, может от волшебной силы этих словосочетаний, а может от того что он