Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это что?!
Мартын перевел взгляд с начальственного пальца на тележку и послушно ответил.
— Заготовки, Кондрат Игнатичь.
Бригадир внимательно глянул на него, подшагнул поближе, порылся недолго в тележке и подсунул одну из штамповок под нос своему подчиненному.
— Брак видишь? Видишь. А чего в работу взял, коли видишь?
— Так… привезли… меня и не спрашивали, принимаю али нет.
— Ага. Ну-ка, стой и жди, я сейчас…
Довольно скоро он вернулся, да не один, а в кампании со здоровенным мужиком довольно хмурого вида. Не говоря худого слова, бригадир подкатил тележку с браком к своему сопровождающему, ткнул пальцем в ее содержимое и так же молча треснул жилистым кулаком в район уха. Спокойно поглядел на результат и поинтересовался.
— За что это я тебя?
Ничуть не удивившийся мастеровой для начала стянул с себя кепку, после чего ответил с заискивающей интонацией (одновременно потирая розовеющее ухо).
— Бес попутал, Кондрат Игнатьевич, ну вот ей богу! В последний раз такое…
— Это я уже слышал. Вот что, Максимка… вот это.
Тут бригадир несильно пнул ни в чем не виноватую тележку.
— Забирай с собой и чтобы сей момент были нормальные заготовки. А потом иди к учетчику и скажи, чтобы с тебя двадцать пять рубликов в артельный котел списали. В следующий раз уже я пойду, да сразу к мастеру… знаешь поди, чем оно для тебя обернется?
К удивлению Мартына, оштрафованный радостно улыбнулся и с облегчением в голосе поблагодарил наказавшего его бригадира, не забыв отвесить небольшой поклон. После чего с максимальной скоростью исчез, вместе с браком, который хотел подсунуть неопытному мастеровому. Начальство пробормотало себе под нос что-то нелицеприятное про раздолбаев и повернулось к Мартыну.
— Чужой брак не принимать! Свой брак, буде такой появится, дальше не передавать! Вон специальный ящик, ложи туда и отмечай. Уразумел?!? Все, работай…
Непонятные моменты, в произошедшем, разъяснил его сосед по комнате, по имени Ефрем. Проработав уже четыре месяца, и довольно хорошо изучив весь фабричный уклад и правила, он со знанием дела растолковал Мартыну все последствия для мастерового-бракодела.
— Это он так себе выработку хотел поднять, побольше задельной платы получить. Раз, как ты говоришь, не в первый раз в таком замечен, то могли его оштрафовать на всю зарплату — и это еще он легко бы отделался.
— Иди ты! Ежели это мягко, то как же по-плохому?
— А это если всю его бригаду, да на ползарплаты одним махом дернут. Вот тогда бы он поплясал! За такое и руку под пресс положить могут, и другое чего запросто. Мне говорили, было несколько таких умников, кому едва головенку не скрутили — еле охрана отбила. В таких случаях только расчет брать да по быстрому убегать… если успеешь. Так что пожалел его бригадир ваш, не стал мастеру сменному ничего докладывать — или уволили бы со штрафом, или… ну, как я уже говорил.
— А что насчет артельного котла, я что-то не понял?
— Почти все штрафы идут не в управу фабричную, а на артельное благо — премию там, подарок какой имениннику, помочь кому по болезни. Это само обчество решает, когда задельную плату дают.
— Да… скорей бы уж…
Еще через две недели после этого разговора Мартын стоял на крыльце фабричной управы и нежно тискал в руках десять синеньких бумажек. За всю свою жизнь было всего два или три раза, когда у него на руках было пятьдесят рублей, да и то, после того как раздавались долги и закупался съестной припас на зиму, оставались сущие копейки. А тут — за месяц! Чувствуя, как губы разъезжаются в непроизвольной улыбке, Мартын глубоко вздохнул, ненадолго зажмурился и решил.
"Тут жить можно…"
***
— Конечно, Александр Яковлевич, эти мастеровые не имеют опыта работы именно на станкостроительном или оружейном производстве, однако приобретут необходимую сноровку достаточно быстро — ручаюсь. Насчет металлургов в литейное производство сложнее, да-с. Есть подходящие люди, но вот их способность сходу освоить выделку стволов… вызывает у меня некоторые сомнения. Вот ежели к ним приставить хотя бы с полдюжины специалистов с "литейки" Сестрорецкого казенного?
— Хорошая идея, Андрей Владимирович. У господина Греве есть знакомые на Тульском заводе — может удастся переманить кого и оттуда? Я попрошу его заняться этим вопросом.
Сонин утвердительно кивнул, одновременно протягивая тонкую стопочку листов.
— По поводу Людиновского паровозостроительного: вот отчет Геннадия Арчибальдовича. От себя же, могу добавить только лишь одно: вложений завод потребует крайне небольших, остальное — обычные организационные вопросы.
— Кхе.
Сидевший до этого молча, Сергей Иванович намекнул присутствующим о своем желании поучаствовать в беседе.
— Александр. Я бы желал сделать вам некоторое предложение. Я долго обдумывал такую возможность, да и признаюсь честно: следил за тем, как вы ведете дела — и, гм, был немало доволен. Да-с, э… что-то я отвлекся. Не так давно я имел беседу с казенным управляющим моими… гм, торгово-промышленным товариществом, некогда принадлежавшем мне. Не буду городить пустопорожние словеса, знаю, как вы это не любите: есть возможность выкупить товарищество из-под опёки казны, и я был бы очень рад, ежели бы вы нашли это интересным для себя.
"Конечно, забрать-то забрали, а управлять нормально не смогли — не под то у наших чиновников руки заточены. Да и растут не из того места, нда. Привыкли брать, а тут треба вкладывать да работать — а женушка с детками вообще, наверняка от досады все ногти сгрызла, до локтей"
— Скажите, Сергей Иванович, а что входит, в это самое торгово-промышленное?
Кавалергард в отставке несколько горделиво приосанился и с ясно видимым удовольствием начал перечислять: на память, с подробными характеристиками, перечислением оборудования — а у его собеседника уже второй раз за относительно короткое время стала отвисать челюсть.
"Знал что у деда было много заводов — но что бы столько? Это же натуральный промышленный район получается: три металлургических, одиннадцать машиностроительных, фарфоровый, шесть стекольных, недостроенный цементный, винокурни и пивзаводы, лесопилки и это ещё не весь список! О, ещё и земля, в количестве двести тысяч десятин. М-да. Больно уж кусок велик и сладок, могу и подавиться — причем, с легкостью неимоверной. Отказаться? Тут даже не журавль в небе, а целый косяк птеродактилей. Или?"
— И сколько же просит казна за все это?
Вот тут энтузиазм у Мальцева немного приугас: тяжело вздохнув, он признался.
— Шесть с половиной миллионов ассигнациями сразу, и десять — равными частями в течении следующих трех лет.
Видя что юный, но подающий очень большие надежды промышленник (а до кучи и аристократ, как впрочем, и сам Сергей Иванович) впал в глубокую задумчивость, промышленник старый немного раскрылся:
— Признаюсь вам, не таясь: мне больно видеть, как рушится дело всей моей жизни — а вы сможете его продолжить, я это вижу! Ежели вы беспокоитесь по поводу финансов, то у меня есть знакомые банкиры — я думаю что вполне смогу организовать вам займ, на очень пристойных условиях, не больше пяти процентов годовых…
— Благодарю, это лишнее. Я… постараюсь устроить все через моих германских партнеров.
"Хотя мысль насчет банкиров очень интересная. Вот ведь! Хе-хе, меня просто толкают на преступление. Чем брать кредит и платить проценты — мне проще ВЗЯТЬ, и беспроцентный, и безвозвратный. Господи, ну ведь не планировал же ничего такого!"
— Так вы согласны, Александр?!
— При одном условии, Сергей Иванович: если вы, хотя бы на первое время, примете на себя управление моим… будущим приобретением. Вы же понимаете — остальные просто не справятся с такой громадой.
Судя по довольному виду старикана, на что-то такое он и рассчитывал — моментально согласился, и тут же засобирался в Санкт-Петербург, готовить документы на выкуп своих бывших владений. Проводив гостя, князь подумал, улыбнулся и достал из кармана серебряный рубль. Что-то загадал, щелчком пальцев подкинул монету и тут же припечатал её к полированной поверхности стола, затем медленно отвел руку в сторону и улыбнулся.
— Париж, значит?
Глава 4
Готовиться в большое турне по чужедальним краям князь Агренев начал весьма своеобразно: два дня подряд он запирался в своем кабинете и переводил бумагу на разного рода рисунки-схемы, заполненные совершенно непонятными сокращениями и фразами. Одни листки почти сразу комкались и летели в ненасытный зев камина, другие отправлялись туда же с некоторой задержкой, но были и такие, что бережно укладывались в запирающийся ящик письменного стола для последующей доработки и шлифовки деталей. На третий день, когда у Александра только-только стало вырисовываться что то более-менее жизнеспособное, ему пришлось прерваться: из Петербурга пожаловал стряпчий, сияющий как новенький золотой империал. Нарушая уже устоявшуюся традицию, он выложил на стол перед своим клиентом всего одну папку (и та была до неприличия тонкой) и заговорил.
- Князь: Зеркало Велеса. Заклинатель. Золото мертвых (сборник) - Александр Прозоров - Альтернативная история
- Генерал-адмирал. Тетралогия - Роман Злотников - Альтернативная история
- НИКОЛАЙ НЕГОДНИК - Андрей Саргаев - Альтернативная история
- Магнатъ - Алексей Кулаков - Альтернативная история
- Нукер Тамерлана - Олег Кулаков - Альтернативная история
- Одиссея Варяга - Александр Чернов - Альтернативная история
- Хамелеон – 2 - Константин Николаевич Буланов - Альтернативная история / Боевая фантастика
- Синие московские метели 2 - Вячеслав Юшкин - Альтернативная история / Исторические приключения / Попаданцы / Периодические издания
- ЗЕМЛЯ ЗА ОКЕАНОМ - Борис Гринштейн - Альтернативная история
- Псионик. Навсегда - Павел Барчук - Альтернативная история / Прочее / Прочие приключения