Лазурное прошлое - Эва Бялоленьская

Мальчик молча покивал головой. Взял хлеб в зубы, скинул сандалии и ловко, как ласка, вскарабкался по лесенке вверх. Рог, задрав голову, следил, как его младший брат сноровисто перескакивает с балки на балку и бежит по ним к просвету в крыше. Прошло пара минут.

— Рог… дым с востока! — крикнул Козленок, он лег животом на балки, и его встревоженная мордашка показалась между досками.

— Далеко?

— Не знаю… — растерялся мальчик. — Кажется, близко… Ой, близко!! — тут же пискнул он.

Рог почувствовал, как холодные пальцы страха стискивают его желудок. Его затошнило, Рог с трудом проглотил оставшиеся во рту крошки хлеба. Он с трудом вскарабкался по лестнице наверх и осторожно дополз туда, где лежал Козленок. И в самом деле, не слишком далеко виднелись огромные клубы черного дыма. Это наверняка горело соседнее хозяйство. Белый Рог задумался, зачем, собственно, врагам понадобилось поджигать опустевшие строения? Разве им не нужно было жилье для офицеров, не хотели они забрать себе брошенное добро, хоть пару мешков зерна — ведь не могли же обитатели Извилистой долины забрать с собой все до зернышка? А потом поразила его мысль, которая заставила, несмотря на наступающий жаркий день, ощутить холодную дрожь. Может, Заруба все-таки остался, питая безумную надежду на спасение, может, он сопротивлялся, и теперь на гигантском погребальном костре пылали останки жителей долины? Потому как что еще могло заставить «белых» разжечь огонь во время летней суши? К счастью, от соседских земель владения Дубового отделяла река, огонь не должен пройти так далеко. Старательно содержались в порядке и противопожарные рвы.

Рог, приложив ладонь ко лбу, чтобы прикрыть глаза от света, напряженно вглядывался в клубы пожарища. Показалось ему или нет, будто на фоне темной мглы мельтешат черные движущиеся черточки?

— Рог, там люди, — заметил Козленок, который смотрел туда же. — Идут сюда… — прошептал он.

Рог дышал глубоко и медленно, стараясь отогнать мерзкое тошнотворное чувство страха, распиравшее его внутренности. «Белые» приближались. Если они тут кого-нибудь обнаружат, то, может, только прирежут его и успокоятся, а может, все сровняют с землей.

— Козленок… возьмешь коня и поедешь по тракту на юг. Если конь откажется тебя везти, оставишь его и побежишь, пока не найдешь наших.

Младший братик смотрел на Рога с недоумением:

— А ты?

— Я останусь, хромой конь нас двоих не вынесет.

— Тогда я тоже останусь!

— Ты уедешь!

— Нет!! — завопил Козленок. — Я тебя одного не оставлю!

Рог схватил мальчишку за плечо и потряс, грозно нахмурив брови. Козленок невольно пригнулся, зажмурив глаза.

— Ты поедешь, и немедленно!

— Нет… — всхлипывал мальчик. — Нет, нет, нет…

— Да!

— Нет.

Рог раздраженно фыркнул и отпустил брата, а Козленок вдруг закинул ему руки на плечи и крепко обнял.

— Я не брошу тебя, — выдавил он сквозь слезы. — И никуда я не поеду. Не поеду и все…

— Я с тебя шкуру спущу, Козленок, вот увидишь, — буркнул Рог и, противореча своей угрозе, обнял дрожащего ребенка.

— Ну и… что? — всхлипнул Козленок.

— Нас могут убить.

— Ну и что?

— Глупый неслух.

— Ыи-и-и…

— Пусти меня, шею сломаешь…

Мальчонка отпустил брата, вытер мокрые глаза и шмыгнул носом.

— Я не поеду, — упрямо повторил он. — Можешь бить меня, но я все равно не поеду. А если прогонишь, и так вернусь.

— О Богиня… — вздохнул Белый Рог и беспомощно покачал головой. Потом еще раз глянул сквозь отверстие в крыше. С этого места прекрасно виден был большой кусок заречных лугов. Негустые заросли не заслоняли вид на луга и брод. Кучка темных черточек, которая наверняка была конным отрядом, медленно приближалась. Черточки превратились в пятнышки, и Рогу даже показалось, что он уже видит блеск солнца на остриях копий. У братьев оставалось совсем мало времени.

Темные глаза Козленка смотрели на брата доверчиво, с надеждой. Это доверие и еще любовь погнали его из-под надежного материнского крыла и велели искать пропавшего брата, а теперь они же велели ему остаться рядом с Рогом, несмотря на приближающуюся опасность. Белый Рог понял, что ему придется как-то заслужить это огромное чувство. Он почувствовал, как кто-то будто возложил на его плечи новую тяжесть.

* * *

Предводитель отряда, туан, озирался вокруг с удивлением и тревогой, которая уже начинала перерождаться в гнев. Со вчерашнего дня их преследовало невезение. Сначала двое его разведчиков не вернулись вовремя, и он уже не надеялся увидеть их живыми. Потом им попалось имение, которое совершенно бессмысленно и бестолково пыталась защитить горстка людей. Видно, еще раньше там уже была резня. Наверное, завязалась неравная борьба между «чернявыми» и людьми, которые хотели прорваться к своим, на свободу. Шестеро деревенских (из них двое раненых) против двадцати его конников — это была скорее экзекуция, чем война. Прежде чем они успели ему помешать, последний защитник поджег крышу хаты, сухая солома, которой была выстлана крыша, мгновенно занялась.

Жар и удушающий дым заставили конников отступить, и они двинулись дальше, оставив за собой трупы и пепелище. А теперь вот отряд застрял на берегу реки, которая стремительно несла мутную вспененную воду, точно ее недавно наполнили проливные дожди — что выглядело очень странно и подозрительно в такую жару.

— Илб! Что тут должно стоять? — раздраженно спросил офицер, рукой подзывая состоявшего при нем оруженосца. Солдат озабоченно почесал в затылке и полез в сумку за картой.

— Ладно, давай по-другому… Эта дрянь должна тут быть?! — рявкнул предводитель.

— Нет, господин туан! — решительно ответил оруженосец, вытаскивая руку из сумки.

«Проклятье, я, кажется, брежу», — подумал предводитель.

Перед ним вознесся форт. Крепость, которой по всем расчетам тут не должно быть, если их карты пригодны хоть на что-то, кроме подтирания зада. А карты эти были, между прочим, совсем свежими, их начертили только прошлой осенью. Хотя частокол вокруг крепости не выглядел новым. Дерево успело потемнеть так, будто отстояло уже, по крайней мере, два дождливых сезона. Вокруг не видно было следов поспешного строительства, вроде остатков бревен, стружки или борозд в земле — их обычно оставляют балки, которые тянут лошади.

Вокруг царила тишина, нарушаемая только плеском воды и беззаботным щебетом какой-то птахи, заливавшейся где-то в камышах.

— Похоже, там никого нет, — заметил кто-то из разведчиков, отодвигая мешавший смотреть пучок травы.

Офицер, услышав его слова, скривился.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});