Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Существует два вида физического устранения, – поучительным тоном изрек Чиун. – Один – порочное по своей сути кровавое преступление, совершаемое из мести – дело вполне обычное для вашей страны. Это даже не убийство. Это просто резня. А есть другой – остроумный, совершенный замысел, плод многовекового развития древней культуры, делающий честь его исполнителю. Именно такие убийства, Римо, совершают специалисты. Их оплачивают заранее.
– А какого из них следует опасаться президенту? – спросил Римо.
– Обоих, – благодушно кивнул Чиун. – Умрет он, конечно, от какого-то одного, но все равно так и не узнает, от какого.
Великан в тюрбане из вафельного полотенца и с фальшивым арабским именем поднял свою громоздкую тушу с асфальта, дабы возобновить нападение. На помощь ему пришли еще трое с такими же повязанными на голову белыми полотенцами – на одном из них даже сохранился ярлык дешевой распродажи универмага «Сиэрс». Очевидно, роль первого из нападавших была сугубо отвлекающей – грязную же работу делали эти трое. Все четверо стремительно приближались к Римо и Чиуну, безучастно взиравшим на бегущих.
– Им убить – во имя милосерднейшего из всемогущих! – завопил первый.
Римо прикинул – боевая эффективность у атакующих была довольно убогая. Самое необходимое при нападении – как ни странно, устойчивость, и хотя существует расхожее мнение, что наилучший способ – поразить жертву на бегу, профессионалы знают, что это не более чем иллюзия. Залог успеха – устойчивость исходной позиции, а в данном случае о ней не могло быть и речи: четверо нападавших, пыхтя, бежали то всех сил. В руках у приятелей борца за веру Римо заметил мачете.
– В любом случае, этого вашего императора уже предупредили, – заметил из-за спины Римо Чиун.
– А ты откуда знаешь, папочка?
– Если пользоваться головой не только для того, чтобы спорить с наставником, но и чтобы побольше слышать и видеть, нетрудно догадаться, что ему угрожали, но он не воспринял это с надлежащей серьезностью. В отличие от императора Смита, который теперь хочет, чтобы президент понял, в чем дело – поэтому он и обратился к нам. И мы, похоже, его убедили, Римо.
– Но откуда ты взял, что ему угрожали? И что это была за угроза, в таком случае?
– Скорее даже предупреждение – то происшествие в этой вашей Солнечной долине.
Глазки Чиуна поблескивали от гордости.
– Скажи пожалуйста, папочка! И как это ты догадался?
– Кто только вбил им в голову доверить это дело тебе? – вздохнул Чиун.
Атака четырех ревнителей веры была встречена простым и действенным маневром – Римо и Чиун просто отступили в сторону, словно пропуская в двери метро озверевшую в час пик толпу пассажиров. Из барахтающейся на мостовой кучи тел временами доносились выкрики о величии Всемогущего и о том, как по улицам потоками побежит кровь неверных.
С головы одного из атакующих слетело вафельное полотенце.
– Они бесчестить мой тюрбан! Бесчестить мой тюрбан! – завизжал страдалец.
Чиун и Римо осторожно переступили через ворох копошащихся тел.
– Не знаю кто – но они поставили именно меня, папочка, – напомнил Римо. – Так как ты догадался про Солнечную долину? И почему именно там?
– По законам логики, – ответствовал Мастер.
– Да ты же раньше никогда и не слышал о ней! – не унимался Римо.
– Смит мне все рассказал.
– А, там, в Лос-Анджелесе, в гостинице, что же он сказал тебе, если не секрет?
– Он сказал, что его крайне беспокоит то убийство. Он считает, что это предупреждение.
– И дальше что?
– А дальше он предал меня, поставив тебя во главе этого дела.
– А что заставляет тебя думать, что опасность исходит от какого-то одного лица... или, скажем, какой-то группы?
– Я только знаю, что опасность есть. И пока мы знаем только об одном ее проявлении. Самое же важное – чтобы имя Дома Синанджу никак не было связано с этим вашим императором, потому что если еще один из ваших владык умрет, это опозорит репутацию Дома – и совершенно незаслуженно, ибо в вашей стране полным-полно чокнутых, которые убивают бесплатно.
На некотором расстоянии от них Хамис аль-Борин производил перегруппировку сил для повторной атаки.
– Не двигать – или вы умирать! – пригрозил он. – Вы нет встречать простой бандит-ниггер. Мы иметь имя ислам. Самый один человек, кто нас остановить – есть иной ислам человек, он только. Это есть писать в святой книга... э, как ее называется?..
– А я, представь себе, не хочу, чтобы этот президент умер, папочка.
Чиун улыбнулся.
– Все мы, все умрем когда-нибудь, Римо. Ты хочешь сказать – тебе не понравится, если его смерть наступит слишком скоро или будет слишком мучительной.
– Именно так. К тому же ты еще не видел нашего вице-президента.
– Ты хочешь сказать, что если президент умрет, его супруга не наследует престола?
– Нет, папочка.
– А его дети?
– И дети тоже.
– А этот вице-президент – он ему близкий или дальний родственник?
– Ни близкий, ни дальний.
– Значит, он не его внебрачный сын?
– Нет.
– Тогда все в порядке – мы доподлинно знаем, кто стоит за всем этим заговором; возможно, кстати, он тоже использует бесплатных убийц – что многократно умножает его бесчестье. Это человек, которому смерть президента выгодна. Мы принесем президенту его голову на золотом блюде – и позор бесплатных убийств в вашей стране навсегда закончится.
Четверо снова возобновили атаку, на сей раз решив зайти по двое с каждой стороны. Их возня начала надоедать Римо, по каковой причине он отправил в глубокий нокаут сначала одного – толчком локтя под левое ребро, затем другого – ударом в солнечное сплетение и собирался уже заняться остальными двумя, по его остановил сердитый голос Чиуна:
– Я прошу не забирать у меня моих, Римо. Это крайне невежливо.
В воздухе, подобно молниеносному языку ящерицы, мелькнул длинный ноготь – и один из нападавших повалился с багровой язвой на лице, в том месте, где только что был глаз. Из раны вытекала серовато-алая масса мозга. Сухая желтая кисть едва коснулась бешено крутящегося в воздухе лезвия – этого оказалось достаточно, чтобы оно завертелось вдвое быстрее и, описав последний круг, вонзилось в живот его обладателя. Полотенце, украшенное стеклянным алмазом, свалилось с головы, глаза борца за веру стекленели.
– Господи Иисусе, – прошептал Хамис аль-Борин, несколько дней назад почерпнувший свое звучное имя с пачки мыла, которое он по ошибке приобрел в супермаркете вместо кукурузной патоки. Больше сказать он ничего не смог – по подбородку потекла кровь, и ноги его подогнулись.
– Ну, допустим, – кивнул Римо, – Солнечная долина. Кстати, ты знаешь, что это дорогой и модный курорт?
– Я смогу увидеть там звезд? – оживился Чиун, ревностно смотревший все дневные телесериалы.
В последнее время, однако, он стал изменять привычке, что объяснял «изменой благочестию» со стороны режиссеров телепрограмм. Чиун не одобрял насилие и эротические сцены.
Подобрав с мостовой оранжевый бриллиант, Чиун некоторое время изучал его в свете уличного фонаря.
– Стекло, – презрительно пробормотал он. – В мире не осталось ничего настоящего. И как грубо сделано. Разве бывают оранжевые бриллианты? Это нельзя назвать даже подделкой, Римо. – Чиун расстроено ткнул носком сандалии лежащий рядом труп. – Всюду насилие. Даже в моих дневных драмах, некогда столь чудесных. Эту страну ни к чему спасать – она не стоит этого. Отбросы вашего общества всплывают на самый верх и оттуда управляют вами.
– А ты смотри старые записи, папочка, – посоветовал Римо.
Они двигались по направлению к Белому дому, где легче было поймать в это время такси до аэропорта Даллес.
– Это не то! Старые я все смотрю. Наизусть. И знаю все про всех звезд, которые там играли. И знаю, что мне они нравились больше нынешних. Потому что теперь в дневных программах звезды занимаются сексом, дерутся и грязно ругаются. Куда девались честность, наивность и чистота? – горестно вопросил Чиун, Мастер Синанджу и преданнейший поклонник «Планеты любви», последнюю серию которой дали в дневной программе несколько месяцев назад после двадцати пяти лет непрерывного показа. – Где теперь чистота и невинность, я тебя спрашиваю?
– А где ты видел их в жизни, папочка?
Римо показалось, что его вопрос не лишен известной логики.
– Они перед тобой.
Чиун гордо поднял подбородок.
Первый рейс на Солнечную долину оказался лишь в пятом часу утра, и, сидя в полупустом зале ожидания, Римо предавался воспоминаниям о множестве других аэропортов, где случалось ему ждать рейса, и в которых окончательно умерла его надежда на то, что у него когда-нибудь будет свой дом, где можно преклонить голову на знакомую с детства подушку и увидеть, проснувшись поутру, те же лица, которые видел минувшим вечером.
Нет, его удел состоял в другом – вместе с одиноким существованием Римо обрел способность столь совершенного владения своим телом, каким что-либо из живущих вряд ли мог похвастаться.
- Божество смерти - Уоррен Мерфи - Триллер
- Последний порог - Уоррен Мерфи - Триллер
- Поэзия зла - Лайза Рени Джонс - Триллер
- Убить Мертвых (ЛП) - Кадри Ричард - Триллер
- Как быть съеденной - Мария Адельманн - Русская классическая проза / Триллер
- Откровения маньяка BTK. История Денниса Рейдера, рассказанная им самим - Кэтрин Рамсленд - Биографии и Мемуары / Триллер
- Дом без воспоминаний - Донато Карризи - Детектив / Триллер
- Голос крови - Олег Юрьевич Рой - Детектив / Триллер
- Без пощады - Саймон Керник - Триллер
- Сотовый - Пэт Кэйдигэн - Триллер