Чистый эндорфин. Роман в 11-ти гормонах - Ним Мрия

Марти прищурил глаза.

– … и восемь-гэ на месте!!! – он бахнул кулаком по столу. Статуэтки боксеров попадали, карандаши покатились, кружка звякнула, готовая кинуться набок и предательски укатится.

Красный двутавр проектной высотой тридцать сантиметров красовался за двумя такими же. Все было четко и четче быть не могло. Марти разглядел даже инженера в белой каске, который приветственно поднял руку и как будто насмехался над Марти.

– Эврика-фак!!! – Марти щелкнул по красному квадратику в углу.

Подвинув надоевший альбом, он продолжил дальше вырисовывать контуры нового проекта.

Он подумал, что это настоящая паранойя – проверять работу строителей, хотя они лучше разбираются в своем деле, чем он.

Постепенно Марти смог отодвинуть мысли о старом объекте на задний план, открыл программу на компьютере и принялся за измерение и расстановку осей в проекте ресторана.

Работая днями, Марти пытался достичь особого состояния потока. Того состояния, когда работа начинала доставлять удовольствие и текла как бы сама собой. Это получалось далеко не всегда, и в основном ближе к ночи.

В этот день, похоже, ему этого не суждено было пережить.

Задачи наваливали новой работы и требовали новых проектировочных идей. Ресторан совершенно не хотел умещаться в требуемую площадь. Получалось или нормальный зал и ничтожные Кухонный цех с зоной загрузки ресторана, или нормальные хозпомещения и убогий зал.

Ближе к ночи Марти понял, что сильно устал. Встал из-за стола, выключил лампу и спустился вниз.

Бухнувшись на нижний диван возле камина, он посмотрел на дисплей телефона. Горело несколько пропущенных.

Он перезвонил Владлессену, узнал, не появился ли Джуди и как все закончилось вчера, после того как они с Еленой уехали.

Затем сделал звонок Елене, спросил о самочувствии и не хочет ли она ему составить компанию сегодня вечером.

Получив невразумительный ответ, Марти закончил разговор, потянулся и поднялся. Желание освежиться было довлеющим, и Марти принял решение прогуляться.

Ночь степенно обволакивала город. Воздух как будто был наполнен усталостью и тяжестью уходящего дня. Медленно остывая, всем своим весом влажный воздух олицетворял дыхание большого города. Пар вздымался от остывающего асфальта, в мокрых разводах играли отблески ночных огней. По краю широкого проспекта, вдоль высокой подпорной стены, неспеша ехала поливальная машина.

Серебряная пуля неслась со скоростью150 км/ч по ночному проспекту.

Гулкий звук рвался из-под днища автомобиля, и он, казалось, низко летел на бреющем полете.

Марти въехал в неосвещенный квартал. Пробивая теплый воздух, свет фар выхватывал из темноты отдельные детали. В ноздри неназойливо ударил первый запах канализации. Кабриолет чуть сбавил скорость. Не было ни машин, ни пешеходов, только луна подсвечивала из-за черных облаков.

Перед нужным поворотом Марти резко затормозил. Кабриолет качнулся раз вперед, два – когда Марти отжал тормоза. Резина взвизгнула. Медленно поворачивая, он нажал кнопку подъема крыши.

Марти въезжал в район, который пользовался крайне дурной славой. Кругом простирались заброшенные дома, руины цехов старого сталелитейного завода и проржавевшие корпуса брошенных машин. Квартал был острой болью городских чиновников и жителей из близлежащих районов. Полиция предпочитала заглядывать сюда как можно реже; скорая приезжала по адресу через раз – иногда адрес не представлялось найти возможным вообще.

Кабриолет Марти неспешно катил по длинной прямой дороге из бетонных плит, которые в некоторых местах стерлись до арматуры. «Пум-бум» – гулко выстукивали колеса, сменяя одну плиту за другой. Слева тянулась высокая бетонная стена с венцом колючей проволоки; справа от дороги виднелись темные остовы некогда больше, чем жизнерадостных, домов.

Марти покрепче сжал руль и чуть сощурил глаза.

«Спокойнее, спокойнее… Не давать волю напряжению» – Марти чуть осел в кресле, пристально наблюдая за приближающимися воротами завода по левому борту.

Одна створка чуть накренилась на улицу, держась только на верхней петле. Она была насквозь рыжей от ржавчины, с кое-где сохранившимися кусками облупленной краски. Вторая створка завалилась внутрь и лежала, искореженная, вблизи проема ворот. В полумраке за воротами прослеживалась длинная аллея, которая шла к корпусам цехов и далее к главному корпусу завода, в который упиралась главная дорога. За секунду пронзительного взгляда он зацепил и большие штабеля готовой продукции справа от въезда на территорию. За ними он различил и несколько подранных силуэтов бродячих псов. Некоторые блеснули на него сузившимися глазами.

«Как же быстро все может прийти в запустение, всего семь или восемь лет назад его закрыли, и все уже подобно стоящим декорациям для конца света» – с негодованием размышлял Марти.

До закрытия экология района откровенно говоря, «медом не пахла», завод как мощный потребитель выкачивал из всего окружающего все возможное и в отместку испражнялся обильными выбросами что в воздух, что в водные стоки, плюс выделял тонны мусора, которые большегрузные машины не переставая вывозили через боковой проезд, мимо которого проехал Марти.

Поглощая запасы пресной воды, чистый воздух и людские жизни, завод давал в ответ только стальные конструкции, которые стремительно потреблялись городом.

После закрытия единственный сдерживающий фактор был устранен, люди чуть ли не стихийно покидали свои места, убегая от серого неба, желтой воды из-под крана с запахом и безрадостного существования.

Остались только те, кому уже нечего было терять, которым попросту некуда было ехать. Они составили своеобразную прослойку «старожил» района, благодаря которым здесь еще теплилось нечто, похожее на жизнь.

Стена из бетонных плит закончилась, Марти выключил фары. Он въезжал в некогда жилую зону. Справа чернел остов пятиэтажки. Кое-где еще сохранились окна, в которых поблескивали отблески от огня свечей внутри.

Из верхнего окна клубился дым, по-видимому, на пятом этаже горел костер.

«Пум-бум» – стучали колеса, меняя плиту за плитой.

Марти чутко вслушивался в ночь, навострив уши и прищурив глаза.

Легкое дуновение ветра и в открытое окно Марти полетел прозрачный пакет. Уловив его перемещение краем глаза, он коротким движением руки отвел пакет в сторону. Марти знал, что это место наполнено хищными тварями и одно неловкое движение может навлечь на него ненужное внимание.

Марти еще сбавил скорость, подъезжая к дальнему углу здания. За ним открывалась небольшая площадка под гущей деревьев. Он слегка улыбнулся – знакомый корпус сгоревшего грузовика был на месте. Кабриолет аккуратно повернул колеса и заехал за черно-ржавый остов. Марти глянул в зеркало и чуть тронулся вперед на полметра. Отследив положение машины заново, он удовлетворенно откинулся на сидение и потянулся к углублению ключа. Теперь с дороги его спутника с откидывающейся крышей загораживали труп грузовика и обильная растительность.

Марти завалился вбок, открыл бардачок и извлек пневматический револьвер. Не ахти что, конечно, в спорах с местными хищниками, но мощный тяжелый ствол в руке придавал уверенности. Марти снял предохранитель и откинул барабан. Маленькие круглые убийцы весело подмигнули.

«Чудно» – он захлопнул барабан и заткнул ствол за пояс тренировочных штанов.

На секунду остановил взгляд на значке аккурат в центре руля. Но тут же заставил двигаться дальше. «Главное – не раздумывай. Раздумья ведут к нерешительности и страху».

Еще пошевелив в бардачке, он достал бутылек с технической жидкостью и прихватил тренировочную куртку для бега с пассажирского кресла.

Твердый палец впился в кнопку подъема стекол.

Открыв дверь, Марти поставил ступню в белом беговом кроссовке на холодную землю, пропитанную бензином и маслом.

Марти выпрямился и обвел окрестности коротким взглядом. Накинув неновую ветровку, он опрыскал себя технической жидкостью, дабы перебить запах стирального порошка и дорогих духов. Резкий запах прошиб нюхательные рецепторы. Марти скривился.

Бросив жидкость в салон, он извлек из-за кресла «реквизит» – «нехитрые пожитки» с продуктами. Марти захлопнул дверь, нажал чип-ключ в кармане и отправился гулять.

Автомобиль моргнул на прощание фарами.

Вышагивая пружинящей походкой вдоль бетонной полосы, Марти четко отслеживал свое внутреннее состояние на предмет новых эмоций.

Было немного беспокойства, которое, если не контролировать, могло перерасти в страх и в парализующую панику. Но немного дребезжащего чувства только помогало – слабое количество адреналина в крови позволяло быть бдительным.

Чувство сосредоточенности делало острым мысли, слух и зрение. Марти был готов мгновенно реагировать в незнакомой обстановке.

И так же он чувствовал воодушевление. Внутренний подъем от такой прекрасной прогулки, от того, что пересилил свой страх и смог двинуться вперед. Легкое вдохновение от того, что подошвы пружинили, ступни толкали вперед, а ноги и руки работали как отлаженный механизм.