Восход созидателя. Каратель. Часть 2 (СИ) - Алан Адамс

Быстро хватаюсь за железную закладку, удерживающую водосточную жестяную трубу. Дом древний и все железные элементы массивные и надежные, не то современные экономные новоделы. Порядочному самоубийце повеситься негде. Если не проржавели, без проблем доберусь до цели. Оцинковывали тогда тоже качественно, горячим окунанием, поэтому смело использую трубу для продвижения наверх. Декоративные русты сильно облегчают мне работу. А вот и крыша. Аккумуляторным шурувовертом сверлю кирпич, пластиковые дюбеля. Пока никто не заинтересовался нехарактерным для этих мест шумом, поэтому не теряя времени устанавливаю конечный модем и нанизываю саморезы. Один не удержался и падает. Какая досада! Придется искать в темноте. Меняю сверло на бите и прикручиваю саморез. Теперь второй, взамен упавшего. Готово!

Осматриваюсь Тихо. В приборе ночного видения тоже все чисто. Никакого шевеления. Начинаю медленно спускаться обратно. Спуск всегда сложнее и опаснее. Если по пути наверх я нащупывал в темноте углубления в кладке руками, то ногами это делать на порядок сложнее. Повис на руках в надежде найти достаточное углубление для ног, но если пальцы могут найти опору и узких рустах, то широкие и толстые носки обуви бессильно соскальзывают с них. Упираться в водосточную трубу ногами не рискую, так как повиснуть на крюках можно, но вокруг низ за десятилетия раскрошился кирпич и если толкнуть ногой, их просто вырвет вместе с трубой, поэтому не рискую. Путь наверх был гораздо легче. Уже два метра я спускаюсь, цепляясь кончиками пальцев за старый кирпич. Осталось еще пять метров и я на тротуаре. Не забыть подобрать саморез. Новенький, покрытый коричневой эмалью. Чтобы не блестел светлым пятном на стене, он совершенно чужеродный в этом царстве запустения и ветхости. Не надо оставлять лишние следы, не стоит недооценивать человеческую догадливость и изворотливость.

Внезапно кирпич под пальцами моей правой руки, на которой я как раз висел рассыпается в порошок и я лечу вниз с пятиметровой высоты на твердый асфальт. Руки отходят от стены и, чтобы подтолкнуть их к стене делаю единственно возможное в данной ситуации: отталкиваюсь от жестяной трубы к стене, в надежде, что оставшиеся железные куски арматуры надежно держатся в стене. Но удача как всегда ходит повсюду, только не там где я. Без всякого сопротивления первый штырь выходит из гнезда и я, продолжая отталкиваться продолжаю падать, руками пытаясь нащупать в темноте

русты. Некоторое время движения повторяются: я перебираю ногами, отталкиваясь от трубы она выгибается от стены, я скольжу руками по стене, опускаясь все ниже и вырывая из стены все новые крепления. Но подобный метод, несмотря на то, что он не срабатывает, немного замедляет падение. Не видя другого выхода усиливаю торможение с помощью ног. Выигрываю на этом еще два метра. Осталось всего два метра. Скорость еще большая, надо еще немного сбавить ее. Но труба не выдерживает этого издевательства и шестиметровый кусок круглой жести отрывается на месте стыка и летит вниз. Я и так наделал много шума, а сейчас проснется вся Сахара. Три часа ночи, на фоне ночной тишины грохот падающего с высоты железа будет сродни канонаде.

Падаю относительно удачно. немного ушиб колено, но могло быть хуже. А теперь надо срочно уворачиваться от падающей на меня трубы. Ухожу в правую сторону, и уже почти выбрался, когда сокрушительный удар в спину сбивает меня с ног. Отчетливо слышу хруст левой руки. В глазах темнеет, в ушах начинает звенеть. Вот теперь Мне пригодится все сила воли, чтобы не потерять сознание. Со всей доступной мне скоростью ковыляю прочь от этого места. В окнах прилегающих домов начинают загораться свет. В дверь выбегает первый жилец с фонарем, вооруженный дубиной. ОН подбегает к месту падения трубы.

— Тревога! Цыгане пытались нашу трубу на металлолом украсть!

Я уже скрылся из видимости за другими домами. Отлично, как часто бывает, люди сами себе придумали объяснение непонятного явления и теперь будут его придерживаться.

Прохожу еще два квартала в кромешной темноте. Здесь уже не слышно криков жильцов, нахожу свой самокат. Надо возвращаться, но со сломанной рукой разложить его я не смогу. Сюда я дошел можно сказать чисто на волевых качествах. Адреналин спадает и я начинаю ощущать все последствия падения, которые прошли мимо моего внимания, вследствие экстренного бегства. Растяжение связок правой руки, теперь самокатом я не смогу управлять, даже если разложу его. Ушиб колена. Шум в ушах усиливается. Я забиваюсь в щель между домами, подтянув к себе свои пожитки. Остро пахнет нечистотами и кошками. Одной рукой, сквозь боль достаю местный телефон завернутый в фольгу. Снимаю алюминиевое покрытие, набираю номер. Очень долго слушаю гудки. Перезваниваю вновь и вновь. Наконец в трубку раздается сонный недовольный голос.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Какого черта! Кто это?

— Ласка, надо встретиться. Немедленно.

Глава 5 Бегство из Сахары

Перезваниваю вновь и вновь. Наконец в трубку раздается сонный недовольный голос.

— Какого черта! Кто это?

— Ласка, надо встретиться. Немедленно.

— Кто это?

— Я Расс. Приходи на нашу конечную точку. Как дойдешь позвони.

— Ты знаешь какое сейчас время?

— Без десяти четыре. Не теряй время.

— Ты что думаешь, сделал одолжение и теперь я вся твоя.

— Приходи, и больше не будешь ничего должна. Бинты есть?

— Что случилось?

— Все отбой, жду звонка, — я сбросил вызов, прекратив бесполезные препирательства. Придет- хорошо, нет, буду думать, что делать дальше.

Пока в моем распоряжении есть немного времени. Если придет, то думаю минут через двадцать пять. Если в прошлый раз ее товарищи добирались до места моего побоища изсвоего убежища, то получается такой промежуток времени. Это по максимуму, если они живут в этой стороне, тоона придет быстрее. Если вообще придет. Остается надеяться, что эта полностью на голову пришибленная девкаиз любопытства заглянет на огонек. Рассчитывать на чувство долга или благодарности нельзя, оно у нее напрочь отсутствует.

Погружаюсь в свои внутренний мир. Весь концентрируюсь на правой руке. Все ресурсы мозга, который в свое время был способен обрабатывать несколько сотен потоков информации, а сейчас едва справляется до двенадцатью направлены на запястье. Я отчетливо ощущаю свои мышцы, каждую ткань, каждый капилляр. Каждое волоконце в мышцах. Делаю над собой огромное усилие и рывком пытаюсь попасть сознанием на уровень клеток. В этот раз мне удается это! Стрессовая ситуация всегда меняла меня. Я всегда делал скачки в развитии в минуты смертельной опасности. Сейчас ситуация только кажется более спокойной, на самом деле я пока не вижу возможности беспрепятственно выбраться из Сахары и благополучно добраться до магазина. Связываться с Владимиром я не пока не планирую. Только в крайнем случае, который по моему мнению не настал. Мой телефон в магазине. По заложенным в него алгоритмам он до полуночи имитировал мою с ним работу. По данным геолокации я не покидал магазин. Раскрыться сейчас- значит похоронить все результаты моей работы. Не только двух вылазок в эту зону.

Качественный скачок на клеточный уровень резко активизирует восстановление поврежденных связок. Боль пронзает все мое сознание. Я могу ее полностью блокировать. Но, с нормально функционирующими нервами восстановление идет быстрее. Я использую это свойство и сознательно усиливаюэтот эффект. К сожалению, небольшой прирост в скорости восстановления дает намного больший рост болезненных ощущений. Боль невыносима, но я терплю и продолжаю наращивать усилия.

На этом достаточно, дальше подавляющее большинство моих усилий пропадет впустую, восстановление будет мизерным при огромных затратах энергии.

Переключаюсь на сломанную руку. Здесь дела обстоят не так печально, как я ожидал. Иду по отработанной на запястье схеме. Боль вновь пронзает сознание, и я продолжаю ее усиливать. Когда-то я мог усилием мысли видоизменять ткани в течении очень короткого времени. Мышцы, кости, количество крови таков был мой уровень даже до падения в звезду. А теперь я радуюсь тому, что сквозь боль могу ускорить сращивание костей. В сравнении с прежними способностями примитивное умение, но для меня нынешнего огромный рывок.