Осколки Иль-Яфи (СИ) - Скрипка Ирина

Янка вздохнула и начала рассказ со встречи в кафе у дома, где она впервые увидела Настю. История получилась долгой. Янка почему-то разволновалась, несколько раз сбивалась, пытаясь объяснить события: взрыв в голове, когда она увидела направленный на нее нож, или бирюзовые отливы в глазах дворовой собаки, истерику и откровенный рассказ девушки на площадке перед лифтом. А потом новая встреча с Настей в торговом центре, метаморфозы, превращения, кривляющиеся твари за спинами людей, и оживший гобелен…

Когда история закончилась, Янка почувствовала, что покрылась испариной. А еще была непонятная усталость и головная боль. Волшебница молчала и смотрела куда-то в сторону. Девчонка пригляделась. Почему она скрывает свое лицо?

У незнакомки высокий лоб, ровные, округлые брови, по краям чуть вздернутые вверх, и красивые глаза. Наверное, она очень хороша собой. Что же заставляет ее прятаться?

Незнакомка, будто очнувшись, вскинула головой.

— У тебянемного разболелась голова, я знаю, сейчас пройдет. Я рада, что ты была откровенна со мной.

Янка хмуро усмехнулась. Боль и усталость схлынули волной. Однако, можно было догадаться, что в ее голове прилично покопались.

— Что скажете? Какой диагноз?

— Диагноз? Ты хотела сказать — вердикт? Все не так уж и плохо, девочка. Тебе и твоей новой знакомой Насте повезло. Особенно ей. Непроизносимый гаффи — редкий дар.

— Гаффи?

— Магический ключ, открывающий врата потаенных реальностей.

— Проще говоря — это особое слово?

— Ключ, — поправила ее волшебница. — А ведьм, которые владеют этим даром, называют гафиями. Смотри.

Женщина небрежно взмахнула ладонью, на секунду прикрыла глаза… И на Янку обрушилась яркая вспышка грома, прорезавшая небо. За спиной волшебницы проступила старая дорога, заросшая травой. По обеим ее сторонам колыхалось поле, засаженное злаком с колосьями-метелками. Вдалеке темнел лес. Янка вгляделась в него и поразилась, насколько он был огромен. С величественными, мрачными деревьями, кроны которых закрывали горизонт. Да, такой лес мог быть только в далеком фантастическом мире.

Вновь грохнуло, сверкнуло, и в белом пространстве, на секунду проступил силуэт всадника. Он мчался, неистово подгоняя лошадь. На нем были странные одежды — свободная рубаха, штаны, похожие на шаровары. За его спиной трепыхался плащ. Голову прикрывал платок, поверх которого всадник нахлобучил маленькую шапочку.

— Гонец из дворца, — безразличным голосом сказала женщина. И опять небрежно махнула ладонью, возвращая стену.

— Как такое возможно, — пробормотала девчонка.

— Это и есть гаффи. Когда-нибудь твоя знакомая тоже научится притягивать реальности, отделять их, прятать, раздвигать.

— Больше похоже на иллюзию, — чуть скривила губы девушка. Мозг воспринимал увиденное, как хорошо прописанную компьютерную картинку. Волшебница задумчиво прищурилась.

— Иллюзии тоже часть твоей работы. Не пренебрегай ими. Создание видений, а особенно мороков значительно продвинет тебя в волшебстве и поможет выжить. Кстати… — женщина вдруг что-то вспомнила, а потом удивленно вскинула бровью. — Ответь мне, ты девственница?

Приехали!!! Янка изумленно уставилась на экран.

— Вы серьезно спрашиваете?

— Очень серьезно. Это важно.

— Ну, вообще-то, да. Как-то так сложилось, что…

— Очень любопытно. Воистину, слово мудреца — чудодейственный бальзам. А Настя? — Без переходов, напористо спросила волшебница. Янка нахмурилась и пожала плечами.

— Я сутки с ней знакома! Откуда мне знать? Хотя, она уже взрослая, ей двадцать семь. Так, что, скорее всего…

— Отлично! Слово великого Аб-Хаззи подобно нектару. Послушай. «Эманации девственника устойчивы к зову темной души не хуже заклинания Эфиоса.» Так, что, девочка, держись.

— В смысле?

Голос волшебницы из-под шелкового покрова зазвучал вкрадчиво и тихо.

— На девственника эманации принуждения Иль-Яфи не действуют, но сладкая ягода притягивает. Тебе по-прежнему угрожает опасность. Искушенному же осколку жизнь не в радость. Принуждение темной силы — очень неприятная вещь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Год! Каждому из вас нужен год. Тогда темный зов Иль-Яфи потеряет над вами силу. Его дар окончательно сольется с вашим существом, прирастет собственными корнями, пустит ростки ваших магических талантов. Преобразуется во что-то иное, особенное. Каждый станет самостоятельным волшебником. Понимаешь?

— А сейчас?

— А сейчас, та же Настя убьет тебя, и растворенный в твоем теле осколок силы Иль-Яфи перетечет к ней.

— Вообще-то, я никого не просила, чтобы меня одаривали каким-то осколком. Чушь! Бред! — Янка вскочила со стула. — Вы понимаете, что превратили мою жизнь в бред? Я вас просила?!

— Успокойся, — голос волшебницы вдруг зашипел, а глаза накрылись холодом. — Сядь и слушай. Я начинаю уставать, поэтому, следи за мной внимательно.

Пальцы женщины — длинные, тонкие, как на фресках Боттичелли, сложились определенным образом и очертили в воздухе знак. Или фигуру, или узор. Янка беспомощно хлопнула глазами. Что бы там ни нарисовала волшебница, для нее это тоже самое, что иероглифы на этикетке китайских тапочек.

— Уловила? — Спросила та.

— Ага, — Янка поджала губы. — Конечно, уловила, прямо на лету схватила!

И вдруг тихо застыла, открыв рот. Перед ее глазами, в ее комнате, в ее квартире висел золотистый знак — витиеватый, сложный, и необычайно красивый. Каждый штрих было совершенен. И понятен. Яснее ясного! Как дважды два! Она знала. Она точно знала его значение.

Девчонка подняла ладонь, сомкнула пальцы определенным образом, и с губ беззвучно сорвалось слово. Самопроизвольно, вне всякого понимания и смысла. Знак брызнул бликами, ударил в глаза и окутал Янку в нестерпимо золотистый покров. Это длилось секунду, может быть, две. Девушка резко встала со стула, проморгалась — в глазах еще плавали золотые паутинки.

— Что это было?

— Одно из заклинаний Геозиса. Из практик магических лекарей. И ко всем прочим полезностям встряхивает дар, пора бы тебе проснуться, девочка, — в голосе волшебницы опять прозвучала нотка надменности и ворчливости. — Соберись. Твоя новая знакомая владеет гаффи. Скорее всего, в потаенных складках ее миров скрыты колодцы знаний. Они научат, уберегут, подскажут ей, как избавиться от зова Иль-Яфи. И у тебя тоже должно быть свое орудие.

Янка нахмурила лоб.

— Нет, не колодцы. Скамейка. Она увидела простую деревянную скамейку. На ней были знаки, символы.

— Отлично. Что она сделала? Ей нужно было активировать заклинание.

— Она просто прилегла на ней и уснула.

— Действительно, просто, — волшебница задумалась.

— Вы несколько раз назвали имя — Иль-Яфи.

Кто он?

— Злодей, каких мало. Когда-нибудь расскажу.

— Хорошо. А как быть мне? Этот знак поможет?

— Поможет, — волшебница кивнула и насмешливо прищурилась. — Если ты захочешь.

Золотистые нити окончательно растворились, Янка огляделась и недоуменно отошла от стола — стоило ей напрячь глаза, уткнувшись взглядом в определенную точку — на фрагмент стены, в угол дивана или что-то другое, как это место, точно под микроскопом, увеличивалось, раскрывая детали самых мелких крупинок. Девчонка ошарашено прошлась по комнате.

— Это нормально? Нет! Это ненормально! Я — человек-микроскоп! — Янка часто заморгала, тряхнула головой… И вздрогнула — из планшета зазвучала тягучая, мрачная музыка. Вместо подрагивающей картинки далекого мира — картинка американской киноленты с крутой героиней, застывшей у обшарпанной двери заброшенного дома.

— Нее, ну, е-мое! Она опять не попрощалась! — Раздраженно вспыхнула Янка. — И опять я не спросила, как ее зовут.

* * *

Проснувшись, Янка сонно оглядела потолок. Встряхнула головой и села на диван. Часы показывали шесть.

Ничего себе. Сама, добровольно, в шесть утра? Не-е.

Голова вновь уткнулась в подушку. Но сон окончательно махнул хвостом и растаял в утренней свежести. Янка вновь села на диван. Встала, вышла на балкон. И тут же вспомнила о вчерашнем знаке, подаренном волшебницей.