Плохо нарисованная курица - Милош Мацоурек

— Бедный Анатоль, — говорит Дед Мороз, — ты и в самом деле худой какой-то. На, возьми несколько апельсинов, очисти кожуру, да вот тебе шапка, чтобы уши не мерзли. Я скоро доберусь до тепла, иду вон туда, в школу, раздавать детям апельсины. В них витамины, детям витамины необходимы для здоровья. Ну, прощай!

И уходит. А хомяк тут же умял апельсины и сразу стал толстым и круглым, как шар. Надел шапку и — глядь! — с белыми от сливок усами стал совсем похож на Деда Мороза.

«Если я стану Дедом Морозом, то наемся апельсинов досыта, — соображает он, — а потом пойду в школу и как следует отогреюсь».

И он пустился вдогонку за Дедом Морозом. Догнал, похлопал по плечу и говорит:

— Что, если вы пойдете домой, а я за вас раздам детям апельсины? Никто ничего не заметит. Как вы к этому относитесь?

А Дед Мороз подумал: «Спятил хомяк». Уже хотел было постучать пальцем по лбу, но оборачивается и видит Анатоля, похожего на огромный шар, с белыми усами и в красной шапке. Тут до него доходит, что, пожалуй, хомяк предлагает все это всерьез.

— Анатоль, — говорит он тогда, произнося слова медленно и с нажимом, — подумай немного: видел ли кто-нибудь когда-нибудь, чтобы хомяки раздавали подарки? Дед Мороз я, я и буду раздавать подарки.

Но Анатоль не хочет с этим считаться, а хочет насытиться апельсинами и погреться. И хочет он этого любой ценой, будь то по-хорошему или по-плохому. Он неожиданно распахивает свою огромную пасть, и в тот же миг Дед Мороз вместе с авоськой оказывается у него за щекой, в кладовке.

Хомяк шагает к школе, лопает апельсины и раздумывает о том, что же он даст детям.

«Дам я им снежки! Они немного похожи на апельсины, — прикидывает он в уме. — Добавлю к этому какие-нибудь старые открытки, гребешки и пуговицы, хватит с них и этого».

Налепил он много-много снежков, насовал их в карманы и звонит школьному сторожу в дверь.

Сторож открывает и говорит:

— Проходите, дети уже ждут.

И ведет Анатоля в спортзал, в хорошо натопленный спортзал, заполненный детьми, которые кричат:

— Добрый вечер, дедушка Мороз, мы рады, что наконец-то ты пришел, наверное, тебя что-то задержало в пути, да?

Хомяк забирается на возвышение и говорит:

— Очень тут у вас тепло, мне это нравится, замерз, пока к вам добирался. Сейчас я раздам подарки, думаю, они вам понравятся. Только апельсины немного недозрелые, но это неважно, полежат у вас и дозреют. Итак, начнем.

И вот девочки и мальчики поднимаются на возвышение, а хомяк раздает им снежки, чашки без ручек, пуговицы, расчески, старые открытки, рваные рубашки. Дети удивляются и говорят:

— Подарки какие-то мерзкие, правда?

Но пани учительница делает им замечание:

— Это еще что такое! Вот услышит Дед Мороз да обидится!

Только маленький Криштоф, которому достался конь-качалка с отломанной ногой, подумал: «Пусть Дед Мороз обижается сколько хочет, мне все равно!» И говорит громко:

— Этот конь никуда не годится, ты какой-то странный Дед Мороз!

Услышав это, хомяк очень рассердился и как закричит:

— Как это никуда не годится? Какой я «странный Дед Мороз»? Гляди!

Садится он на коня, начинает качаться вперед-назад, качается остервенело, страсть как остервенело. От этой яростной качки у него расстраивается желудок. Еще бы! Ведь после еды качаться нельзя. И Анатоль слезает с коня совершенно зеленый и хватается за живот. Пани учительница тут же бежит к телефону.

— Алло! Звонят из школы, у нас Дед Мороз заболел! Это пани учительница звонит!

Через минуту «скорая помощь» уже на месте. Входит пан доктор в белом халате и говорит:

— Пожалуйста, не волнуйтесь, по всей вероятности, это ангина. Зимой ангина случается часто.

Он заглядывает в рот хомяку и удивляется: на полке сидит Дед Мороз, держит авоську с остатками апельсинов, стучит нога об ногу и говорит:

— Ну, хватит с меня! Насиделся я тут. Думал, что придется здесь оставаться до весны.

И вылезает из хомяковой кладовки. А дети, пани учительница и пан доктор не знают, что и думать: стоят рядом два Деда Мороза, который из них настоящий? Думают до тех пор, пока маленький Криштоф не сказал:

— Спорим, что настоящий вон тот, с авоськой!

А настоящий Дед Мороз улыбается и говорит:

— Ты угадал, сынок, я тот Дед Мороз, который нес вам апельсины с витаминами, а это — хомяк Анатоль, неисправимый эгоист, который раздал вам свой хлам, негодяй!

А Анатоль думает: «Плохо дело, надо побыстрей уносить ноги».

Но не так-то это просто. У каждого из ребят по снежку, все кидают метко, и вот уже мокрый как мышь Анатоль удирает во все лопатки и на ходу уговаривает себя: «В следующий раз надо будет поставить будильник точно».

Йонаш и рыбий жир

Жил-был однажды один мальчик, звали его Йонаш. Этот Йонаш хотел стать регулировщиком и регулировать движение на перекрестке. Но все дело в том, что милиционер-регулировщик должен быть очень закаленным — чтобы ноги у него зимой не мерзли. А Йонаш, бедняжка, был этакий хлипкий зяблик, слабенький еще и потому, что не ел рыбу.

Бывало, подует он на поцарапанный палец и от этого дуновения сразу же начинает кашлять. В таких случаях отец бежал к телефону, набирал номер 1–2—3—4–5. Приходил пан доктор Заруба и тут же давал Йонашу капли.

Или, скажем, просматривает Йонаш книжку с картинками и при этом переворачивает страницы чуть быстрее, чем обычно, и от этого ветерка хватает такой насморк, что отец вынужден бежать к телефону и набирать номер 1-2-3-4-5. Приходил пан доктор Заруба и тут же давал Йонашу порошки.

И вот представьте себе, однажды, именно в тот момент, когда Йонаш собирался вместе с папой и мамой к бабушке, тетя Клотильда принесла Йонашу мятные конфеты. Разумеется, с ее стороны это было глупо, тетя Клотильда должна была понимать, что купить ей следовало что-нибудь другое, например, мармелад.

Но тетя бог весть о чем думала, купила мятные конфеты и принесла их Йонашу.

Бедняжка Йонаш проглотил мятную конфету, от которой, как известно, становится прохладно, словно свежим ветерком потянет, и в животе у него поднялся такой ветер, что в ушах свистело. Когда же он открыл рот, все газеты, старые билеты в кино разлетелись по комнате, скатерть захлопала, а тетя Клотильда и мама вынуждены были прижимать руками подолы платьев.

Когда во рту дует такой ветер, это вам не пустяк. И у Йонаша заболело горло. А это штука похуже, чем насморк или кашель. Вот почему отец побежал к телефону быстрее обычного, хотел набрать номер 12345, но так как он думал о том, что к бабушке теперь они уже вряд ли поедут, набрал номер 12346. Через некоторое время раздался звонок в дверь, но вошел не пан доктор Заруба, а Рыба-кит.

— Что вам угодно? — спросил папа.

— Вы звонили мне по телефону, мой номер 1-2-3-4-6,— говорит Рыба-кит.

— Это недоразумение, я ошибся номером, — говорит папа, — я звонил доктору Зарубе, у Йонаша заболело горло.

— Неважно, — говорит Рыба-кит, — я случайно в этом кое-что понимаю.

И идет в комнату.

— Привет, Йонаш, — говорит Рыба-кит, — скажи «ааа», чтобы мы знали, что с тобой.

Йонаш сказал «ааа», а Рыба-кит заглянула ему в горло и говорит:

— Это ангина. Придется тебе как следует пополоскать горло. У вас в доме есть марганцовка?

Услышав это, мама очень расстроилась, пошла на кухню и покорно принесла марганцовку, как велела Рыба-кит, которую приходится слушать, словно она не рыба, а пан доктор Заруба.

Но тетя Клотильда не хотела с этим смириться и сказала отцу в прихожей:

— Йонашека не должна лечить какая-то там Рыба-кит. А вдруг она в этом ничего не понимает?

«Разумеется, — подумал папа, — от этого могут возникнуть всякие неприятные осложнения». Он вошел в комнату и говорит:

— А откуда вы знаете, что это ангина? Ведь вы никакой не доктор, а обыкновенная Рыба-кит.

— А почему вы думаете, что я в этом не разбираюсь? — говорит Рыба-кит. — Вы ведь обыкновенный папаша. Между прочим, я разбираюсь в этом. Когда я была еще маленькой, случалось так, что и я, бедняжка, болела ангиной. Сегодня я, разумеется, и знать не знаю, что значит болеть. И это потому, что я закалялась в Ледовитом океане, ела рыбу и пила рыбий жир. И вот полюбуйтесь на меня теперь. Ну что, удивляетесь? Мой рост тридцать девять метров в длину. Так что пусть Йонаш полощет горло, а там увидим.

— Гм, — сказал папа, — пожалуй, вы правы, пусть Йонаш полощет горло.

Только Йонаш о полоскании слышать не хотел. Он понятия не имел, как это делается. Рыбе-кит пришлось показывать. Пасть у нее огромная, и она попробовала булькать в горле, пустив в ход полотенце и мыло, телефон и кроватку, но все заглатывала. Проглотила она плиту со сковородкой, и радиоприемник, и книжку со сказками, но в конце концов у нее все-таки получилось, и Йонаша она тоже научила. Так они полоскали горло до тех пор, пока Йонаш не поправился.