Плохо нарисованная курица - Милош Мацоурек

— Нам нужно принять такой вид, чтобы нас никто не узнал, — сказала тридцать седьмая макаронина. — Давайте наденем плащи и шляпы.

Шли они по улице, было их сто двадцать, а прохожие говорили:

— Глядите-ка, туристская группа.

А макароны время от времени останавливались и спрашивали по-итальянски:

— Скажите, пожалуйста, где у вас можно что-нибудь интересное увидеть?

— Трудно сказать, — отвечали прохожие, — мы не знаем итальянского, но если вы хотите увидеть что-то интересное, то у нас тут есть карусели и качели, разные концерты, роскошные рестораны и зоосад и много еще чего.

— Ну, в таком случае, скажем, сперва карусели и качели, а затем концерты и зоосад, — решили макароны.

— В таком случае сперва пойдете так, а потом вот так, — объяснили прохожие.

И макароны пошли. Они увидели карусели и качели, концерты и зоосад, все это было очень интересно, но в конце концов макароны замерзли, было холодно ногам, и тогда они решили:

— Все было очень интересно, хорошо бы и остальным макаронам это видеть, а теперь пойдем посидим в каком-нибудь ресторане.

И пошли они в ресторан, чинно уселись и стали разговаривать между собой по-итальянски.

Услышал их официант и подумал: «Доставлю-ка я им удовольствие и подам итальянские макароны, пусть полакомятся».

И в самом деле принес им макароны.

Сами понимаете, макароны были приятно удивлены — и те, что сидели за столом, и те, что лежали на тарелках. Они тут же сказали друг другу:

— Вот так встреча! Как вы тут оказались?

— А, — сказали одни макароны, — от скуки мы едва не перегрызлись и решили устроить маленькую прогулку. Но так как у нас болели ноги, мы зашли сюда.

— Как же мы до этого не додумались, — сказали те макароны, что лежали на тарелках, — могли бы и мы кое-что увидеть.

— Это никогда не поздно. Мы уже кое-что повидали, а вы еще нет. Давайте поменяемся местами. Вы наденете наши плащи и шляпы, мы заберемся в тарелки, все очень просто. Ну, давайте!

И макароны, те, что были на тарелках, спрыгнули на ковер. Но метрдотель прибежал и сказал гостям:

— Простите, хотя я и не умею говорить по-итальянски, однако замечу: как вы себя ведете? Все макароны на ковре! Я думал, вы умеете есть макароны!

И побежал за метелкой и совком.

— Вот вам плащи и шляпы, — сказали одни макароны другим макаронам, — одевайтесь, а мы тем временем заберемся в тарелки.

И они забрались в тарелки, обмакнули ноги в теплый соус и почувствовали себя хорошо.

А метрдотель прибежал с метелкой и совком и видит: никаких макарон на ковре нет, а гости уходят. Он очень удивился:

— Почему же вы уходите? — спросил он. — Вам не понравились макароны?

— Простите, — ответили уходящие макароны, — как можно есть макароны, которые еще не сварены? Разве настоящие итальянские макароны едят сухими?

А метрдотель глянул и видит: на тарелках действительно лежат сухие макароны. Он очень извинялся, сам же думал: «Какой позор!»

А макароны, те, что были в плащах, улыбались ему и говорили:

— Ничего, с каждым такое может случиться.

Они помахали сухим макаронам и пошли посмотреть на качели, карусели и на остальной свет, где так много интересного.

Снеговики и чудо жизни

У солнца всегда есть что делать — будить людей, сушить белье. Трудится оно непрестанно с самого утра. Без него ни пионы не цветут, ни смородина не зреет. Солнце — источник жизни. Но кое для кого солнце может стать и источником смерти. Звучит это, возможно, и неубедительно, но если хотите убедиться, спросите об этом у снеговиков.

Жизнь сложна. Счастье одного может быть несчастьем для другого. К сожалению, это так, ничего не поделаешь, приходится с этим смириться.

Однако объявились два снеговика, которые мириться с этим не собирались. Когда-то они слышали о цветах, о черешнях и абрикосах и захотели все это увидеть. За свою жизнь они только и знали снег да черные ветви деревьев. У них было полное право думать, что бабочка — это пустая выдумка.

Размышляя таким образом, они решили, что есть смысл во всем убедиться самим.

Короче говоря, они решили во что бы то ни стало дожить до лета.

Следует признать, что с их стороны это было прекрасно. Полная противоположность жизненной пассивности, которую мы так часто наблюдаем вокруг.

Средний возраст снеговика колеблется в пределах трех месяцев. Начинает пригревать солнце, и все кончено. Снеговики решают: «Прежде чем начнет пригревать солнце, нам надо скрыться».

И вот в один прекрасный день оба являются к директору городского холодильника. Директор удивлен, но делает вид, будто осмысливает предложение, а сам думает: «А почему бы и нет? Места в холодильнике достаточно, стремление этих двоих в целом симпатично».

И вот снеговики переселяются в склад, там темно и лежат огромные глыбы льда. Скучно немного, но они уговаривают себя: «Терпение вознаграждается розами, будем терпеть, по крайней мере, увидим хоть, как розы выглядят».

И они стали терпеливо ждать. Пока ждали, делились впечатлениями из собственной жизни: о том, как видели двух ворон и четверых ребят. Вспоминали об этом, как о чуде. Порою жизнь может быть очень скудной. Кто-то вспоминает Венецию, кто-то двух старых, неуклюжих ворон.

Однажды утром является директор с карманным фонарем и говорит:

— Пошли! Там уже началось, лето в полном разгаре.

У снеговиков сильно забились сердца, они пошли и вдруг ощутили дуновение горячего воздуха. От яркого солнца зажмурили глаза, а когда открыли их, то увидели деревья, покрытые зеленой листвой, увидели желтые тюльпаны и белые розы, красную смородину, розовую малину и множество синих бабочек.

Стоят оба снеговика среди всего этого, не в силах вымолвить ни слова, и понемногу тают. А директор не знает, что сказать. Он понимает их душевное состояние. Мимо пролетает ласточка. Директор отворачивается к солнцу, чихает и говорит:

— Это ласточка. Она прилетает к нам из дальних стран. Снеговики смотрят на ласточку, как на чудо. А ласточка смотрит, как на чудо, на двух маленьких снеговиков, она никогда ничего подобного не видела. Смотрит и думает: «Я, вероятно, теряю разум. Вокруг все расцветает, а эти двое становятся все меньше и меньше».

Поистине жизнь невероятна. Два маленьких снеговика восхищаются ласточкой, восхищаются всеми невозможными чудесами вокруг и от наплыва чувств плачут, чем дальше, тем больше. И чем дальше, тем все меньше и меньше становятся. А директор чем дальше, тем чаще отворачивается к солнцу, чтобы чихнуть. И когда наконец он протирает платком глаза, то не видит снеговиков. Лишь в траве, словно гроздь драгоценных камней, переливаются на солнце капельки слез.

Примечания

1

Шпекачки — это такие колбаски с салом внутри, если их поджарить и есть с горчицей, это очень вкусно.