В объятиях пламени зари (СИ) - Никита Александрович Николаев

тёмной хмари.

— Щенок, я всегда знал, что ты не на что не годен.

— Старый хрыч, — язык еле ворочался, — я прикончил тебя!

— Чувствуешь преемственность поколений?

— Ты гребаное наваждение, изыди!

Похоже это помогло. Злоба дала сил.

“Вот так всё и выходит… чтобы ты сказал старик на это? Выживает сильнейший? Твоя любимая цитата.”

— Ты не оставил мне выбора!

Перед глазами всё плыло. Но он стоял. Дело за малым, переставлять ноги.

— Ты был старым злобным колдуном. На кой ляд тебе сдались ученики, я не понимаю?!

Шаг, другой. Нужно держаться. Есть фора, пока Волк поймет куда ведет портал, пока сможет пойти по следу. Часы, в лучшем случае день. Нужно вырваться запутать след.

— Ты загнал всё княжество под власть мерзких Детей Ночи. Люди задыхались, а тебе было плевать. Ты считал меня слабым и глупым? Думал я не смогу освоить и толики того, что знал ты? Старый вонючий козел! Я стал сильнейшим, слышишь?!

Ветер донес обрывки воя. Звери почуяли кровь.

Лис прислонился к дереву, и оглядел себя. С правой стороны камзол пропитался кровью насквозь. Голова закружилась, и ноги подкосились. Мокрая кора царапнула ладони и плечо. В этот раз лицо не коснулось листвы. Корни ударили по коленям.

Будто чья-то ладонь коснулась плеча.

Скрипучий голос учителя Лиса прозвучал над ухом:

— О народе думаешь? Не смеши мои мертвые кости! Каждый кто бросает на баррикады толпу голодных крестьян никогда не думает о народе. Власть и могущество вот о чём ты думал. Месть кровососам я бы ещё поверил, но народ? Ты жалок.

Лис сплюнул горькую слюну.

— Рад что мы понимаем друг друга.

— Ну и чего ты добился? Оглядись. Ты ранен, стоишь на коленях. Без силы, ты предан. Неоткуда ждать помощи. Чего стоит всё твоё хваленое могущество? Твоя жена предала тебя. Твой ученик предал тебя. Твой король тебя предал. Даже твой разум тебя предает, подсовывает тебе в предсмертной агонии ведения мертвого старого колдуна. Червь, моли Скадис — умереть до рассвета. Ведь если останешься в живых ты будешь еще более жалким. Великий Лизарс, Оседлавший Бурю, словно побитая собака ползет по лесу. Куда отправишься? Кому ты сдался?

— Я буду мстить.

Но эти слова прозвучали не так уверенно, как хотелось бы.

Ответом был смех. И было трудно разобраться почему Лису стало смешно самому.

Из глаз выступили слёзы.

Голова уткнулась в холодную жухлую траву.

— Он чё дохлый?

— Да, походу.

Лизарс разлепил веки. Тело изнывало от боли, горло саднило от жгучей жажды.

— Опаньки! Ошибочка вышла, смотри-ка шевелиться.

Два немытых субъекта нависли над Лизарсом. Потасканные плащи и грязная одежда. На поясах охотничьи ножи. У одного винтовка за плечом, второй с топориком.

— Дядя? Ты чё совсем мертвый?

Лизарса пихнули в бок носком сапога.

— Дайте воды, — с трудом произнес Лис.

— Чё он лопочет, а Тощий?

— Это скальда, — ответил тот, что с винтовкой.

Лис оперся на локоть и попытался сесть. Получилось не с первого раза.

На имперском он повторил:

— Воды.

— Пить хочешь? — спросил второй.

Лис смог только слабого кивнуть. Тощий пихнул товарища в бок локтем и достал из-под плаща фляжку, протянул её Лису.

Сделав глоток Лизарс ощутил во фляжке мерзкую на вкус самогонку, судя по привкусу грибного происхождения.

Алкоголь не принёс облегчения. Первым желанием было вывернуть желудок наизнанку. Но некогда гордый Чтец сдержал этот порыв.

Он осушил половину фляги и протянул её пустую обратно озадаченному шутнику.

— Скотина! — рыкнул разбойник, — да тут на всю толпу было!

— Ха, Тощий, да чего ты? — показал гнилые зубы второй, — человеку нужнее!

— Я к тебе по-человечачи, — обратился к Лису разбойник, — а ты как? Всю флягу выдул!

— Там была лишь половина, — резонно ответил Лизарс, — тем более я просил воды.

— Да мне до кудойкиной речки что ты просил, — распалился разбойник, — нам чем теперь ночью греться?

Лис сплюнул тугую слюну с отвратительным грибным смрадом.

— Чё дурила не понимаешь или чё?!

— Пошёл ты, козлоёб — ответил Лис на имперском.

Удар сапога пришелся в скулу. Из глаз будто искры брызнули. По бокам посыпались пинки. От ударов по ребрам рана на боку снова разошлась.

Клокоча от ярости и досады Лис попытался дотянуться до своих сил. Но уперся лишь в прочную стену Печати Молчания.

— Рябчик, ну ты видел чё за скотина?! — заворчал Тощий отплевываясь.

Лесные товарищи оперлись на деревья переводя дух. Лис возился на земле, загнанный пинками в корни дерева.

— Тощий, а ты врубился, что это за фокер такой?

— Врубился.

— А я что-то не очень.

Разбойник отошел от дерева двинулся в сторону Лизарса.

— Костюмчик-то у него барский, а Рябчик? То-то и оно. А кто такие костюмчики в Скальде носит знаешь?

— Тёмные, — Рябчик плюнул и изобразил отвращающий зло знак.

— Э-э-э, нет брат! Будь это Читальщик, — Тощий опустился на корточки рядом с Лисом, — хоть раненый, хоть какой, мы бы с тобой уже куклами были его или кишки свои на ветках искали. А так, понятно мне кое-что другое.

Лизарс прислушался. Ему даже стало любопытно до чего додумается этот ватажник.

— Чего-сь это? — спросил Рябчик от дерева.

— Беглый он.

Недалеко от истины.

— Ну что, расскажешь нам, мил человек, как тебя на наш берег занесло?

Лис сел, опершись спиной о древесный ствол. Что им рассказать? Что он великий Чтец Лизарс Н’Карду по прозвищу Чёрный Лис, которого называют Оседлавший Бурю.

Теперь это просто пустые слова.

— Да он не понимает тебя, — ответил Рябчик со своего места.

Тощий достал нож и многозначительно поднял брови.

— Я понимаю, — ответил Лис.

— Хорошо, что понимаешь, — улыбнулся Тощий, — давай я тебе тогда расскажу, а ты мине потом скажешь правый я или нет. Ты дядя явно чин какой-то, и ещё поди читальщик, служил господам своим Тёмным, но вот где-то проштрафился. Лишили тебя твоей силы, а ты убёг. Я почему так говорю. Пояс у тебя без петлицы, оружие стало быть не носишь, а я знаю в Скальде оружия на поясе нет либо у читальщиков, либо у мертвецов.

— Ха, ну точно! — хрюкнул Рябчик.

Лис даже улыбнулся краешком рта от такой проницательности. А главное, как верно этот ватажник описал его нынешнее положение.

— Вот тут-то и оно, — Тощий сплюнул, — тебе жизни на родине не дали, ты быстро добро своё в узел и на карабус. В команде только верные подельники и должники кровные, везли тебя к берегу островному. Только посудина ваша об риф шваркнулась, и к шперету морскому! А ты возьми да выплыви! Тут от берега аккурат полдня пути, а вчера шторм такой был