Живая память - Степан Лопатин

Позднее удалось прочесть похожий рассказ о бесстрашном разведчике Николае Чекавинском, которого многие считали погибшим, а он оказался жив. В бою за Тортолово под Ленинградом ему оторвало левую руку по локоть. Товарищи наспех перетянули предплечье жгутом, сделанным из провода, и хотели отнести пострадавшего в укрытие. Но Чекавинский и после ранения командовал своей ротой еще 17 часов. Крепость Тортолово была взята и удержана. До подхода подкрепления Чекавинский был еще раз тяжело ранен перебита вторая рука, ребро, повреждена правая нога.

У нас происходили случаи попроще.

Над нами, чуть в стороне, проходил воздушный бой. Сражения в воздухе мы видели ежедневно. Немецкие "мессершмитты" и наши "лаги" устроили огромную карусель. Они кружили в разных плоскостях и пытались расстрелять друг друга. Пулеметные очереди веером разлетались в разные стороны. На ОП находился новый заместитель командира полка капитан Бобков и с интересом наблюдал за боем. Он почувствовал удар в грудь, но не упал. Пуля пробила полушубок, ватник, гимнастерку и еще горяченькая была извлечена капитаном. Авиаторы послали ему привет. Он показывал нам этот "привет", удивляясь столь необычному случаю.

В третьей батарее с наблюдательного пункта шел командир взвода управления лейтенант Садыков. К нему почти вплотную прилетели два снаряда и разорвались. Лейтенант не слышал их полета и поэтому не упал. Ему основательно попортило полушубок, разрезало поясной ремень и осколком помяло наган. Наган спас его от верного ранения в бедро. На бедре остался большой синяк от удара.

- Повезло...

Каждый солдат мог рассказать нечто подобное, происшедшее с ним лично, - из тех, кто жив пока и продолжает боевую работу.

В этих боях героизм становился нормой, явлением обыденным. За мужество и отвагу в дивизии 371 боец и командир были награждены орденами и медалями. 70 процентов из числа награжденных ыли коммунистами и комсомольцами.

Зимняя операция 16-й армии получила высокую оценку.

Жиздринская операция, говорят документы, явилась составной частью зимних наступательных действий Западного фронта и заняла видное место среди операций Отечественной войны: был нанесен значительный урон крупной группировке войск противника - шести пехотным и двум танковым дивизиям. Своими активными действиями 16-я армия отвлекла значительные силы противника с других участков Западного фронта и этим обеспечила успех войск правого фланга фронта, действовавшего в направлении Вязьмы, и разгромила крупную группировку противника в сложных условиях зимы и сильно пересеченной местности.

...Нас выводили во второй эшелон.

Снег сошел почти всюду, оставаясь серыми пятнами на затененных местах. Полк выходил в тыл по дорогам, пройденным до этого с боями. Заминированные зимой, оттаивая, они хранили притаившуюся смерть. Саперы проверяли пути, делали проходы, но подрывы транспорта повторялись. Поэтому мы шли след в след.

А вот и район Буды Монастырской и памятной высоты. Теперь здесь стоит тишина.

Короткий привал. Оголенная земля показывала зерна огненного посева. На каждом квадратном метре огромной территории лежали почерневшие осколки, посев был густым.

В одной неглубокой, менее человеческого роста, но широкой яме вытаивали десятки трупов. Некоторые обнажены, на других - серо-зеленые мундиры, сохранились бинты марлевых повязок. Я смотрел на недвижных теперь немцев, стараясь понять, чем отличны они от русских, от других наших соотечественников, - физически, не говоря о их духовной начинке. Немногим. А начинка довела их до этой ямы. Запомнился юноша, лежащий наверху, - голый торс его хранил следы загара. Правильное сложение, хорошо развитая мускулатура, ладная голова с волнистыми светлыми волосами. Он мог стать счастливым и полезным у себя на родине, а теперь вот остался здесь.

Труп врага, говорят, радует сердце солдата. Возможно. Но вид погибших всегда неприятен. Картина, увиденная здесь и в покинутых окопах, будет возникать в сознании с новой силой, найдет продолжение и развитие, станет тревожить память в десятки последующих лет, ощущаться подошвами солдатских ног, ступавших по пружинящим останкам, представать кошмарами в сновидениях, вызывать тошноту - на многие послевоенные годы.

Перемены

Мы приводили в порядок себя, имущество и оружие, используя предоставленную передышку.

Пришел важный приказ наркома. По этому случаю дивизион был построен как на плацу - в линию батарей.

В торжественной тишине апрельского леса старший батальонный комиссар Нечаев огласил приказ о присвоении нашей дивизии гвардейского звания.

Мы удостоены этой чести за штурм и взятие высоты с отметкой 226.6. Малой кровью. Боевой выучкой и умением. Доблестью солдат и офицеров.

Отныне мы - гвардейцы. Нашим частям будут вручены гвардейские знамена с дорогим образом Ильича. Будут присвоены новые номера. Получим дополнительное вооружение. Самые ответственные боевые задачи доверятся нам. Наши силы испытаны в боях, и Родина на них надеется больше, чем когда-либо. Звание гвардейцев обязывает нас драться лучше, упорнее, не щадя сил и самой жизни.

После оглашения приказа отличившимся в боях вручили награды - медали "За боевые заслуги" и "За отвагу". Первыми кавалерами у нас стали командиры орудий старший сержант Абрамов, сержант Банников и младший сержант Погорелов, разведчики младший сержант Волков и рядовой Петров.

На другой день дивизионная газета писала:

"Наша часть преобразована в гвардейскую. Гордись высокой честью! Множь в боях традиции гвардии!"

В батарею на место погибшего Клевко пришел капитан Маркин. Говорил он негромко, глуховатым голосом, но уверенно, чем-то располагая к себе офицеров и солдат. Пройдя по батарее, Маркин собрал командиров взводов и отделений:

- Я назначен командиром батареи. Меня зовут Маркин Федор Иванович. Родился в 1916 году, в армии с 1936 года. Окончил Подольское артиллерийское училище. В боях с июня сорок первого. Был ранен, лечился в госпитале. После этого прибыл к вам в полк.

Комбат коротко и просто рассказывал о себе, не делал из себя загадки это нам понравилось. Он продолжал:

- Теперь о деле.

И изложил все, что заметил. Лошади нуждаются в уходе, амуницию нужно приводить в порядок. В стволах пушек - нагар, их нужно пробить. Личное оружие солдат с налетом ржавчины - такое недопустимо. Командирам отделений необходимо повысить требовательность. И так далее. Вплоть до пуговиц и подворотничков на гимнастерках и пряжек на солдатских ремнях. До вещевых мешков солдат и щеток для чистки сапог. До состояния кухни и нарукавников у нашего повара.

Через тридцать минут он всех отпустил, приказал идти по местам, заниматься делом. На устранение недостатков - два дня.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});