Последние поручения - Куив Макдоннелл

с ума по-своему — даже в Килдэре.

Уилсон нажал на кнопку звонка. Доктор Дивэйн подняла глаза и увидела его по другую сторону стекла. Ее руки были погружены в тело, лежавшее перед ней на столе. Рядом стояли трое — Уилсон предположил, что студенты-медики, но под медицинскими комбинезонами и масками было трудно что-либо разглядеть. Она кивнула в его направлении, затем подняла то, что, по мнению Уилсона, могло быть одним из самых важных органов тела, после чего положила это на весы.

Уилсон отвернулся и сел на единственный в комнате стул. Вдоль окна тянулась длинная металлическая раковина, на столе в углу стоял монитор.

Через пару минут доктор Дивэйн протиснулась в дверь, вытянув перед собой руки, измазанные кровью. Она кивнула Уилсону, прежде чем сдернуть перчатки и бросить их в мусорное ведро для медицинских отходов. Уилсон поднялся со стула и неловко стоял рядом, пока она с минуту тщательно мыла руки в раковине из нержавеющей стали. Закончив, она повернулась к Уилсону:

— Я ждала вас раньше.

— Да, — ответил Уилсон и, немного поколебавшись, добавил: — Извините, — несмотря на принципиальное несогласие с ее определением обеденного времени.

Доктор Дивэйн работала государственным патологоанатомом — на важной должности, внушающей почтение. Однако это не значило, что она могла по собственному произволу менять время обеда.

— Без проблем, — ответила доктор Дивэйн. — И прошу прощения за поведение Филипса и остальных на вашем месте преступления. Я сделала им строгое внушение. Боюсь, пребывание рядом с таким количеством мертвых людей имеет тенденцию к тому, что кое-кто из моих сотрудников забывают о должном уважении, которое следует оказывать живым.

Уилсон пожал плечами.

Дивэйн вдруг смутилась и оглянулась — словно только вспомнив, где они находятся.

— Кстати говоря, как вы себя тут чувствуете?

— Все в порядке, доктор.

Дивэйн прислонилась задом к раковине.

— Если это поможет: чем больше их видишь, тем легче переносишь. В этом вы ничем не отличаетесь от других. Честно говоря, даже Филипс потерял несколько килограммов за первые пару недель работы, поскольку не мог есть. Так что справитесь и вы. Можете просто побыть со мной в течение дня, если хотите выбросить из головы лишнее… ой, простите за неудачный выбор слов.

Уилсон покачал головой.

— Окей, просто дайте знать, если передумаете. Если вам доставит удовольствие, у меня есть прекрасный пример опасности вождения в нетрезвом виде, раскрытый, так сказать, изнутри. — Она сделала паузу. — Понимаю, здесь довольно трудно создавать праздничную атмосферу…

— Я пас. Спасибо, док.

Выражение лица Дивэйн намекнуло, что обращение «док» не стало желанным шагом к укреплению знакомства.

— Как бы то ни было, — сказала она, — вернемся к вашим людям с горы. Объект А — более высокий и молодой — не предоставил нам ничего, кроме подтверждения, что его смерть наступила от одного сильного ножевого ранения в сердце. Стоматологические следы указывают на вероятность того, что объект был британцем или ирландцем. Объект Б, с другой стороны…

Доктор Дивэйн подошла к стопке папок, лежавших на металлическом столе в углу, и выбрала оттуда одну.

— Гораздо более показателен. — Она открыла папку. — Золотая коронка и другие стоматологические признаки указывают на уроженца Северной Америки. Однако причина смерти — вот что по-настоящему интересно. Как вы уже знаете, в задней стенке одной из глазниц обнаружено большое входное отверстие, в то время как выходное отсутствует, что указывает на низкую скорость снаряда. Мы его нашли — и это не пуля, по крайней мере в современном смысле слова. — Дивэйн подняла фотографию, чтобы Уилсон мог на нее посмотреть. Снаряд походил на деформированный шарик из подшипника. — Этот выстрел, скорее всего, был произведен из «Дерринджера»[14] или оружия аналогичного типа.

— Вы шутите?

— Я знаменита отсутствием чувства юмора, детектив.

— Вам раньше попадались случаи применения такого оружия?

Дивэйн будто хотела что-то сказать, но потом передумала. Она вытащила из папки другую фотографию.

— В дополнение к стоматологическим данным мы обнаружили на пальце объекта Б кольцо, указывающее на то, что этот человек был американцем и, скорее всего, военным. На внутренней стороне надпись Semper Fi[15], а над ним еще нераспознанный символ, похожий на молоток.

— Значит, этот парень был американским морским пехотинцем?

— Это домысел. Единственное, что можно утверждать точно: на нем оказалось кольцо, которое может быть связано с морскими пехотинцами США. Мы уже отправили подробные фотографии кольца и образец ДНК нашим американским коллегам, чтобы узнать, совпадет ли тело с какой-нибудь пропавшей без вести личностью, имеющейся в их базах данных. Очевидно, что временной разрыв в двадцать или около того лет усложняет задачу, но у ФБР обычно очень качественная документация.

— Ясно. И сколько времени займет проверка?

Дивэйн пожала плечами:

— Янки всегда немного непредсказуемы. Вероятно, все упрется в то, придадут они этому значение или нет. Проверка может занять неделю-две или месяцы. Полагаю, зависит от того, на чей стол лягут документы.

— Понятно. Может, дадите нам наводку на орудие убийства?

— Ищите «Дерринджер», детектив, или оружие, похожее на него. Это все, чем можем вам помочь. Несмотря на чудеса, которые показывают в телесериалах, криминалисты не волшебники.

Уилсон кивнул, застигнутый врасплох ее внезапно посуровевшим тоном.

— Конечно, извините.

Дивэйн быстро развернулась и прошла обратно в морг через вращающиеся двери.

— На этом все, если вы не против. Мой секретарь с вами свяжется, если будет обнаружено что-то еще.

— Хорошо-хорошо, спасибо вам за вашу…

Уилсон умолк, осознав, что обращается к пустому помещению. Всю обратную дорогу в штаб-квартиру он тщетно пытался понять, что сказал такого, что могло разозлить доктора Дивэйн. В итоге Уилсон решил, что обед, съедаемый в необеденное время, вероятно, приводит организм в плохое настроение до конца дня.

Глава шестая

— Ужасно холодно, правда?

Мысли Банни, только что навещавшие старых друзей, вернулись. Он посмотрел на бармена, наливавшего для него пинту пива.

— Что?

— Я говорю, ужасно холодно на улице, правда?

— Видимо, да. Декабрь все-таки, знаете ли.

— Вы правы. Я мог видеть вас тут раньше?

— Нет.

Банни никогда прежде не выпивал в этом пабе. Это была одна из тех бездушных поилен на Набережных, куда в обычных обстоятельствах его и мертвым не затащишь. Он даже не запомнил названия. Паб оказался ближайшим к нему заведением, когда он заметил заголовок статьи в газете, которую держал теперь под мышкой.

— Могу я поинтересоваться: вас привлекли сюда наши рождественские украшения?

— Нет.

Ответ, казалось, бармена расстроил. Очевидно, он рассчитывал услышать противоположное.

— По этому поводу мы с менеджером немного повздорили, — сообщил он, доверительно понизив голос. — Она сказала, что украшения ни к чему, а мне кажется, что они создают особую