Блародство и страсть - Анна Кэмпбелл

Впрочем, сейчас ее больше волновал не вопрос, сумасшедший ли маркиз или нет, а что он собирался делать с ней в самом ближайшем будущем. Пока он и пальцем к ней не притронулся, только помог, когда ей сделалось дурно. И было очевидно, что он не из тех, кто станет прибегать к насилию.

Но кто знает…

Вглядываясь в темные кроны растущих за окном деревьев, Грейс почувствовала, что дрожит. Маркиз был гораздо сильнее ее. Она ощутила, с какой легкостью он нес ее на руках. И его мышцы были очень твердыми. Если он вдруг решит наброситься, то у нее точно не достанет сил оказать ему сопротивление.

Может, ей снова попытаться сбежать? Но какой в этом смысл? Она уже успела понять, что ей не покинуть пределов поместья так просто. Правда, ночь была такой тихой и теплой. Если она устроится спать где-нибудь на улице, то в этом, наверное, нет ничего страшного. Но она может наткнуться на Файли и Монкса.

Господи, вот кого ей уж точно не хотелось бы встретить. Что бы маркиз с ней ни сделал, это все равно будет лучше, чем оказаться в руках двух чудовищ.

Неожиданно Грейс почувствовала, что у нее закружилась голова. Чтобы не упасть, она схватилась рукой за край стола. Последний раз она пила вино несколько лет назад, а сейчас выпила целый бокал почти на пустой желудок.

Как она могла так расслабиться? Теперь у нее должен быть ясный рассудок. Господи, ну как можно быть такой глупой. Грейс наклонила голову вперед и стала ждать, когда ей станет лучше.

Она поднимется в свою спальню и забаррикадирует чем-нибудь дверь. Только так она будет чувствовать себя в безопасности. И если маркиз вернется, то, по крайней мере, не обнаружит ее у порога, словно поджидающую хозяина собаку.

Сколько у нее времени? Маркиз ушел, но мог вернуться в любой момент и его спокойствие могло смениться гневом в одно мгновение. Она совершенно не знала этого человека, и ей трудно было представить, как он поведет себя в дальнейшем.

Она должна что-то сделать. И быстро.

Ей нужно оружие. Дрожащими руками она схватила со стола нож, которым недавно резала мясо в своей тарелке. Конечно, им нельзя серьезно ранить человека, но остановить маркиза при помощи этого ножа она, пожалуй, смогла бы. По крайней мере, можно попытаться.

Держа в одной руке нож, а во второй свечу, Грейс бросилась наверх. Она бежала так быстро, что пламя едва не потухло. Вбежав в спальню, Грейс захлопнула за собой дверь. Затем, быстро опустив нож в карман платья, подняла свечу и стала искать на двери замок или задвижку.

Ничего подобного не оказалось.

Около одной стены стоял большой сундук. Его можно было бы придвинуть к двери, а потом положить на него сверху еще что-нибудь. Маркиз, конечно, сильный мужчина, но будь он даже Самсоном, вряд ли ему удастся прорваться через баррикаду, которую она сейчас соорудит.

Грейс бросилась к сундуку и попыталась сдвинуть его с места. Но нет, он не сдвинулся ни на дюйм. Оглядевшись по сторонам, Грейс обнаружила в углу комнаты небольшой шкафчик и решила попробовать сдвинуть с места его.

Но шкафчик тоже будто прирос к полу. Он так и не сдвинулся ни на полдюйма, какие бы усилия Грейс ни прикладывала. Осмотрев всю мебель в спальне, Грейс, наконец, поняла, что кровать, шкафы, стол и сундук были прибиты гвоздями к полу. И без инструментов можно было даже и не пытаться сдвинуть что-либо с места.

Грейс села на край своей большой кровати и попыталась справиться с нахлынувшим на нее отчаянием. От слез щипало глаза. Ей так и не удалось добиться желаемого. Она только поломала ногти, разбила пальцы и колени.

Дверь по-прежнему была открыта, и в ее комнату мог войти кто угодно. Грейс вытерла пальцами слезы. Она была такой же беззащитной сейчас, как и в ту минуту, когда ее, опоенную опием, принесли в дом и привязали к кушетке.

Грейс вдруг посмотрела на нож в своих руках, о котором совсем забыла. Нет, она была не совсем беззащитной. Разумеется, слишком уж надеяться на свое умение обращаться с этим оружием ей не приходилось, но все же…

Похоже, маркиз еще не вернулся. Пытаясь сдвинуть мебель с места, Грейс продолжала прислушиваться к тому, что происходило внизу, но никакого движения, никаких шагов слышно не было.

Уже было очень поздно, и Грейс чувствовала себя совершенно измученной. Глаза закрывались сами собой. Крепко зажав в руках нож, она легла на кровать и стала смотреть на пламя свечи, которую она принесла с собой в спальню.

Неожиданно Грейс проснулась. В комнате было темно. Вероятно, свеча уже догорела и потухла. Ей снился странный сон, как будто она снова была ребенком и спала в своей комнате в Марлоу-Холле. Она лежала на большой кровати на шелковой простыне, укрытая теплым одеялом. Голова утопала в мягкой подушке.

Непонятно почему, но у Грейс возникло ощущение, что именно сейчас, в эту самую минуту, ей угрожает опасность.

Ее лицо овевал прохладный ветерок, дующий из открытого окна. Где-то в глубине сознания Грейс мелькнула мысль, что окно было закрыто, когда она ложилась спать. Ее пальцы инстинктивно стиснули нож.

Наконец она открыла глаза и стала вглядываться в темноту. Совершенно неожиданно на пороге комнаты Грейс увидела высокую мужскую фигуру. Человек стоял неподвижно и смотрел прямо на нее.

Глава 4

Тяжело дыша, Мэтью открыл дверь и шагнул в спальню. Кровь все быстрее бежала по его жилам, подогревая нарастающее в нем физическое желание. Его сердце так колотилось в груди, будто он только что одолел в бою противника.

В комнате было темно и тихо, но внутренний голос подсказывал ему, что женщина не спит. И смотрит на него.

Он напряженно вглядывался в ее лицо, которое вырисовывалось в черноте смутным белым пятном. Женщина молчала. Неслышно было даже, как она дышит. Но особая напряженность, установившаяся в пространстве комнаты, говорила о том, что она ждала каких-то действий с его стороны.

Он мог прямо сейчас подойти и овладеть ею. Ведь она здесь для этого.

Она распахнет ему свои объятия, ее тело откроет ему все свои секреты, и он забудется в темных глубинах сладострастия. Эта женщина даст ему все то, что он так долго подавлял в себе.

Его пальцы с силой впились в дверной косяк. Что-то удерживало его от последнего решительного шага. Но она не могла отказать ему. Ей хорошо заплатили за эту работу. И то обстоятельство, что он ей не нравится, не имеет никакого значения. Если она начнет сейчас капризничать, ей придется узнать, что такое гнев лорда Джона.

Он так долго мучился, так долго боролся с собой, но инстинкты взяли верх.

Да и какой мужчина откажется от столь легкой добычи?

Начавшийся дождь заставил его вернуться из сада домой. Сначала Мэтью не хотел возвращаться, даже надеялся, что холодные струи дождя погасят полыхающий в его теле костер, но мысли то и дело возвращались к той женщине, что так неожиданно ворвалась в его одинокое существование. Она была так красива и так… строптива. И эта строптивость, эта ее непокорность особенно возбуждали его.