Дорога к счастью - Диана Ясная

Пытаясь унять быстрый ритм сердца, Дина машинально посмотрела прямо перед собой, и её взгляд встретился с взглядом голубых глаз мужчины, пристально изучавшего её. Эдуард не участвовал в разговоре о теннисе, который мирно вели Олег и Владимир, не интересовался изысканным ужином, поставленным официантом минуту назад. Он сидел, откинувшись на спинку стула и сложив руки на груди, излучая при этом такую спокойную силу и власть, что Диана на какое-то мгновение усомнилась: сможет ли она противостоять этой несгибаемой воле, которая чувствовалась в каждом движении этого человека. Но больше всего Дину поразил его взгляд. Он не имел ничего общего с внешней силой, напротив, был почти нежным и таил в себе что-то ещё, что она так и не смогла разгадать. Из задумчивости её вывел голос Влада, который с шумом отодвинул свой стул, отвечая Татьяне, когда она рассказывала ему и Саше, в какой ситуации оказалась Диана.

– Не беспокойся, дорогая, мы с Владом вступим в торги и постараемся помочь Диане, – ответил Александр, пожимая руку жене, желая её успокоить.

– Леди Стенфилд, я сделаю всё возможное, чтобы помочь Вам в этой ситуации! – заверил Диану Берестов.

– Не стоит беспокоиться, мне абсолютно безразлично, что обо мне подумают все эти сплетники, – ответила Диана, хотя, в душе знала, что это далеко не так.

Проклятье! Ей было не всё равно, что подумает Эдуард, что подумает Настя, которой уже, кажется, сообщили её подруги о новой посетительнице аукциона, судя по тому, как она обернулась и несколько раз оценила Диану своим цепким проницательным взглядом. Влад хотел сказать Дине что-то ещё, но его прервал аукционист, который появился на помосте и попросил внимания.

– Дамы и господа! Итак, мы начинаем! Прошу вас открыть каталоги и изучить представленные вещи. Уверен, вас заинтересует картина Пабло Пикассо, пожертвованная Эдуардом Андреевичем Баринским, который любезно предоставил нам свой замечательный ресторан для проведения аукциона. В списке лотов она под номером № 3, а под номером 10, в разделе «Для дам» представлена великолепная модель автомобиля «Бэнтли», которую представляет впервые на аукционе наша гостья из Лондона леди Стенфилд.

Раздались аплодисменты, и аукционист сделал паузу, после чего продолжил:

– А под номером 1 у нас столовый фарфоровый сервиз на 6 персон, принадлежащий когда-то графине Юсуповой. Стартовая цена 100 тысяч евро. Прошу вас, господа, кто больше?

Через несколько минут сервиз был продан за 150 тысяч и аукционист продолжил:

– Следующий лот, дамы и господа, – великолепные золотые часы настольного типа, представленные ювелирным домом “Адамас”. Стартовая цена 120 тысяч евро. Прошу вас, господа, кто больше?

С трудом подавляя раздражение, при очередном взрыве смеха Насти и её подруг, присоединившихся к ней 5 минут назад, Эдуард попытался отвлечься от аукциона, который вызывал в нём сонливое чувство скуки и сосредоточиться на событиях завтрашнего дня. Обдумывая назначенное им на 12 часов совещание совета директоров по поводу плана строительства спортивного комплекса. Мысленно он уже составил список вопросов, которые необходимо рассмотреть и даже нашёл на некоторые из них предполагаемые ответы, но в этот момент до него донесся голос Насти, адресованный Даниилу Вологдину, но явно рассчитанный на то, что её услышат на другом конце стола:

– Даниил, дорогой, ты заказал нам столик очень неудачно! Мне ничего не видно из-за этой дурацкой картины Пикассо, выставленной на помосте так, чтобы смотрели только на неё. Очевидно, её владелец хочет, чтобы все заметили, какой он великодушный благодетель. К тому же компания за столом собралась ужасно скучная, – при этом она бросила недовольный взгляд на Эдуарда, который продолжал спокойно перелистывать каталог, не удостоив бывшую жену своим вниманием и ничем не выказывая своё раздражение по поводу её чрезмерного остроумия.

– Если тебе здесь не нравится, дорогая, мы можем пересесть за столик № 5 в третьем ряду, я вижу: там есть свободные места, – участливо предложил Даниил.

Настя капризно надула губки, и, повернувшись к своей подруге Анне, сказала:

– Боюсь, побеспокоить своим присутствием эту английскую королеву, сидя рядом с ней за соседним столом. Хотя, мне кажется, что мы запросто могли бы побеседовать о лондонской погоде. Единственное, чего я опасаюсь, так это то, что её корона может запросто свалиться при звуках нашего смеха.

– А мне даже жаль её, – кокетливо сказала Анна, – она сегодня представляет новую модель «Бэнтли», а никто не купит её для неё, – пытаясь придать своему тону сочувствующие нотки, добавила она.

– Я бы на твоём месте так о ней не беспокоилась и была бы счастлива, если бы какой-то английский король выручил ее сегодня. И пусть убирается вместе с ним обратно в Англию и щеголяет там в подобных вульгарных нарядах, соблазняя английских простаков-аристократов. – с иронией произнесла она, завистливо окидывая взглядом стройную фигуру Дианы в безупречно сидящем на ней голубом вечернем платье.

Эдуард знал слегка завистливую натуру бывшей жены, поэтому не был удивлён её нападками, но в этот момент испытал настоящую ярость. Ему захотелось встать из-за стола и вытащить Настю вон из зала. Он взглянул на Диану и поразился, каким презрительно-уничтожающим взглядом она оценила Анастасию Шереметьеву в тот момент, когда та ещё что-то шепнула Анне, и они громко рассмеялись. Проклятье! Что происходит? Неужели это игра воображения, или Диана до смерти ненавидит свою бывшую подругу. Быть может, Настя сыграла не последнюю роль во всей этой истории 15 лет назад. Это непременно нужно выяснить. Ведь он узнал Диану, в отличии от Насти, и узнал бы из тысячи ей подобных. Завтра он вытрясет из неё правду, чего бы ему это не стоило. Его размышления прервал голос аукциониста и бурные овации присутствующих, когда тот провозгласил следующий лот – пожертвованную Эдуардом картину Пикассо.

– Дамы и господа! Стартовая цена двести тысяч евро! Всего двести тысяч, господа, за уникальный шедевр художественного искусства непревзойдённого мастера! Прошу вас, господа, кто больше?

– Двести десять тысяч! – крикнул кто-то с задних рядов.

– Ренат Муратов предлагает двести десять тысяч! Кто больше, господа?

– 250 тысяч! – крикнул Даниил Вологдин.

Эдуард подавил ухмылку. Самому бы ему никогда не пришло в голову выложить такие деньги за картину, которая уже вот-вот развалится от времени, к тому же его мало интересовали такого рода приобретения. Торги продолжались ещё несколько минут и в конце концов картина была продана за 300 тысяч. Новый владелец заполнил чековую книжку и подошёл пожать Эдуарду руку. Следующие полчаса аукцион проходил более спокойно и, когда аукционист перешёл к разделу «Для дам», Эдвард снова посмотрел на Диану. Она спокойно и уверенно сидела за столом, внимательно слушая что-то говорившего ей Берестова, и только напряжение в её позе выдавало нарастающее в ней волнение. Она должна была демонстрировать авто под номером 10, в конце списка и это мучительное ожидание сводило Диану с ума. Она наблюдала, как дамы одна за другой выходят на помост, демонстрируя то меховые накидки и боа, то золотые украшения, а их мужья под добродушные шутки своих друзей непременно покупали для них эти вещи.