Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сорок футов, сорок футов! Мы пробились!
— Ну вот, — мягко проговорил Свенсон; — Все, что нам было нужно, — немного упорства.
Усмирив свою гордыню, я достал из кармана носовой платок, вытер лицо и спросил Свенсона:
— И так всегда при всплытии?
— К счастью, наверное, нет, — улыбнулся в ответ капитан и, обращаясь к офицеру за пультом, сказал: — Пришвартовались, кажется, надежно. Надо бы проверить.
Воздух продолжал нагнетаться в цистерны еще в течение нескольких секунд, затем офицер, управлявший всплытием, сказал:
— Теперь-то уж не сдвинется ни на дюйм, капитан.
— Поднять перископ!
Длинная блестящая трубка со свистом поползла из колодца вверх. Свенсон даже не потрудился опустить ручки у перископа. Быстро взглянув в окуляр, он снова выпрямился.
— Опустить перископ!
— Наверху небось чертовски холодно? — спросил Хансен.
Свенсон кивнул:
— Даже линзы заморозило. Ни черта не видно. — Повернувшись к офицеру за пультом, он спросил: — По-прежнему на сорока?
— Так точно. И запаса плавучести больше чем достаточно.
— Вот и чудесно, — откликнулся Свенсон и, взглянув на старшину, проходившего мимо в плотной куртке из овчины, спросил: — Как насчет глотка свежего воздуха, Эллис?
IVМы с Роулингсом простояли битых полчаса на мостике, мало-помалу превращаясь в ледышки. И только я один был виноват в том, что наши зубы стучали, как отбивавшие шальной ритм кастаньеты. Через полчаса после того, как наши радисты вышли в эфир на волне дрейфующей полярной станции «Зебра» и в ответ не донеслось ни одного даже слабого сигнала, подтверждающего прием, я высказал капитану Свенсону предположение, что, вполне возможно, «Зебра» нас слышит, но ответить не может, потому как у ее передатчика не хватает мощности, и полярники наверняка попробуют подтвердить прием наших сигналов каким-то другим способом. Я сказал, что для таких целей на дрейфующих станциях обычно используют ракеты и радиозонды или высотно-зондирующие ракеты. Согласившись со мной, Свенсон кликнул добровольцев на первую вахту — в сложившихся обстоятельствах выбирать мне не пришлось. А Роулингс вызвался вторым.
Открывшийся нашему взору пейзаж — если так можно назвать эту бескрайнюю суровую белую пустыню, — казалось, возник из другого, древнего, таинственного, страшного, неведомого и чуждого нам мира. На небе не было ни облаков, ни звезд, чего я никак не мог понять. На юге, у самой линии горизонта, молочно-белая луна проливала таинственный свет на темнеющую и безжизненную поверхность полярной ледяной шапки. Темную, а не белую. При лунном свете лед, казалось бы, должен искриться мириадами огоньков, как огромная хрустальная люстра, но не тут-то было! Луна висела в небе так низко, что ледовое поле было покрыто множеством длинных теней, которые отбрасывали торосы самых разных причудливых форм.
Мы с Роулингсом топали ногами, колотили себя руками, но дрожь не унималась — от пронизывающего до костей ветра не помогало даже брезентовое укрытие, из-за которого мы, то и дело протирая снегозащитные очки, пристально вглядывались в горизонт.
Мы так ничего и не заметили, ровным счетом ничего. Перед нами простирались одни безжизненные льды.
Когда пришла смена, мы с Роулингсом помчались вниз с быстротой, на какую были только способны наши закоченевшие ноги. Капитан Свенсон сидел на раскладном брезентовом стуле у входа в радиорубку. Я скинул с себя верхнюю одежду, снегозащитную маску, очки и тут же припал к кружке дымящегося кофе.
— Где это вы так порезались? — участливо спросил Свенсон. — У вас на лбу полоса крови полдюйма шириной.
— Ледяные заряды — не самая приятная штука, — ответил я, превозмогая усталость и боль. — Мы понапрасну тратим время на передачи. Если людям на «Зебре» негде укрыться, понятно, почему они молчат. Без еды и надежною укрытия больше двух-трех часов снаружи не продержаться. Мы с Роулингсом не маменькины сынки, но, проведя там, наверху, всего полчаса, ощутили это на собственной шкуре.
— А как же Амундсен? Скотт? Пири? Они пытались добраться до обоих полюсов пешком.
— Они были другой закалки, капитан. Да и потом, путь им освещало солнце. Во всяком случае, одно я знаю наверняка: пятнадцати минут хватит вполне кому угодно.
— Пятнадцать минут, — повторил он, подняв на меня глаза, лишенные всякого выражения. — Стало быть, у вас не осталось никакой надежды?
— Если у них нет надежного укрытия — никакой.
— Вы же говорили, что у них есть аварийный блок питания на никелево-железистых элементах для передатчика, — возразил он. — И что эти батареи не разряжаются годами, независимо от погодных условий, в которых хранятся. Они, верно, использовали их несколько дней назад, когда послали первый сигнал бедствия. Но даже в этом случае батареи не могли разрядиться.
Точка зрения капитана была предельно ясна, и я ничего не сказал ему в ответ. Батареи, конечно, не могли истощиться, а как насчет людей?
— Я согласен с вами, — бесстрастно продолжал он. — Мы действительно тратим время понапрасну. Наверное, нам следует поворачивать назад. Если не удастся поймать их сигнал, дальнейшие поиски бесполезны.
— А может, и нет. Вы, должно быть, забыли инструкции Вашингтона, капитан.
— Что вы имеете в виду?
— Помните? Вы обязаны оказывать мне всяческую помощь в действиях, не угрожающих безопасности подводной лодки и жизни экипажа. Как видите, сейчас ни лодке, ни команде ничего не угрожает. Раз мы не можем поймать их сигнал, я готов прочесать пешком ледовое поле в радиусе двадцати миль отсюда, чтобы еще раз попытаться обнаружить их. Если и это ничего не даст, мы поищем другую полынью и предпримем еще одну вылазку. Район поиска не так уж велик, и у нас есть верный шанс, один-единственный, что когда-нибудь мы все-таки обнаружим станцию. Я готов остаться здесь и на зимовку.
— И вы полагаете, что это не будет угрожать жизни моих людей? О каких поисках во льдах в самый разгар зимы, тем более пешком, да еще в таком радиусе, может идти речь?
— Жизни ваших людей ничто не будет угрожать.
— Вы что, собираетесь идти в одиночку? — Свенсон потупился и покачал головой. — Даже не знаю, что и сказать. То ли вы совсем рехнулись, то ли я наконец начинаю понимать, кто и зачем вас сюда послал, доктор Карпентер. — Взглянув на меня задумчиво, капитан вздохнул и прибавил: — То вы говорите — нет никакой надежды, то вдруг собираетесь провести здесь всю зиму. Не обижайтесь, доктор, но то, что вы предлагаете, — чистое безумие.
— В вас говорит упрямство и тщеславие, — сказал я. — Но мне бы не хотелось бросать дело, не начав его. Не знаю, как в американском военно-морском флоте принято относиться к таким вещам.
- Черный сорокопут. Дьявольский микроб - Алистер Маклин - Прочие приключения
- Искатель. 2014. Выпуск №9 - Алексей Клёнов - Прочие приключения
- Искатель, 2013 № 08 - Анатолий Галкин - Прочие приключения
- Искатель. 1979. Выпуск №2 - Владимир Щербаков - Прочие приключения
- Искатель. 1968. Выпуск №4 - В. Михайлов - Прочие приключения
- Искатель, 2013 № 10 - Песах Амнуэль - Прочие приключения
- Искатель, 2014 № 11 - Анатолий Королев - Прочие приключения
- Искатель, 2014 № 07 - Юрий Кунов - Прочие приключения
- Искатель, 2013 № 11 - Владимир Гусев - Прочие приключения
- Искатель. 1990. Выпуск №6 - Рон Гуларт - Прочие приключения