Повесть о братстве и небратстве: 100 лет вместе - Лев Рэмович Вершинин

ее — Константин Муравиев, будущий премьер, а тогда всего лишь племянник Стамболийского, — излагал всё якобы со слов дяди), в январе Старый наконец подписал смертный приговор премьеру и главе МВД, поручив исполнение Асену, «лучшему стрелку ВМРО и бесшабашному авантюристу». Однако Асен, сказав «Есть!», пошел к другу юности Норису Бумбарову, тоже экс-анархисту, а ныне видному «земледельцу» (плюс агенту советского ГПУ), и поведал обо всем, заявив, что шел в ВМРО убивать сербов, а не болгарских премьеров, тем паче таких великих, в связи с чем одну попытку уже продинамил, и Старый поверил, но второй раз не поверит, а кому он не верит, тому режет глотку. И что делать?

«Ага, — сказал Бумбаров, — поехали». И очень скоро Асен пересказывал свою историю в кабинете главы МВД, который, выслушав, крепко пожал ему руку, заявил, что всё будет в порядке, и, спросив, где террорист остановился, попрощался. А на следующий день арестовывать террориста в отель «Берлин» пришел патруль — и так громко орал «Где Асен?», что Асен сбежал тут же и явился опять к Бумбарову, который и передал ему приказ министра: «Бомбу бросать. Но великий человек не должен умереть. Он уцелеет и будет нам благодарен!».

Спустя несколько дней произошло то, что нам уже известно: Асен явился в театр с нанятой актрисой, задачей которой было устроить истерику, а увез его с места событий всё тот же Борис Бумбаров. Более того, когда инспектор Йордан Вишеградский, лучший детектив Софии, подчинявшийся лично премьеру, задержал подозреваемого и доставил в участок, явилась пара «оранжевых» и увела Асена с собой «по самым важнейшим причинам государственного характера». После этого «особо опасный преступник» исчез с концами, и найти его не могли, решив в итоге, что бедолагу жуют раки в Ядране. И ошиблись: на самом деле парень отсиживался в усадьбе некоего Александра Ботева, друга Райко Даскалова и экс-министра земледелия, изгнанного за совсем уж неприличные взятки. Грохнули Асена много позже, при интересных обстоятельствах и вовсе не по приказу Старого, но это уже к делу не относится. Здесь же осталось добавить, что, как стало известно позже, приговор премьеру и его «серому кардиналу» суд Организации и в самом деле вынес, но 3 марта, через месяц после «жестокого аттентата»[110], а объявившегося позже Асена Старый и словом не попрекнул. Как-то так...

РУКОВОДЯЩАЯ И НАПРАВЛЯЮЩАЯ

Впрочем, так или не так, а версии на тему «кто заказал?» ходили разные, порой и причудливые, — и уже 8 февраля шеф срочно собрал «малый конгресс» (пленум) БЗНС, где выступил с речью. Собравшимся было сообщено, что «атака в театре — лишь одно из длинной цепи преступлений, к счастью предотвращенных. Террористы, потерявшие своих политических руководителей, объявили открытую войну трудовому народу Болгарии, а всякая революция лишь тогда имеет право на существование, если она имеет силу защищаться», в связи с чем была озвучена просьба поддержать программу «взятия всей полноты власти мирным путем». Мирным — потому что «славный пример Советской России» не позволят повторить «великие силы», принимающие только то, что решено путем всеобщего голосования. «Так что за работу, друзья!» Все высказавшие сомнения положили партбилеты. Скидку сделали только для пятерых из десяти министров, не проявивших должного восторга: их тут же отправили в отставку, но исключать из партии все-таки не стали.

Спустя две недели, 23 февраля, Стамболийский поставил на голосование «премьерскую инициативу» — поправки к Закону о выборах, вводящие полную «мажоритарку»[111] и определяющие, что отныне считать бюллетени будут не в комиссиях, а (чтобы террористы не мешали) в местных «оранжевых» штабах, — и после принятия поправок единоличным решением распустил Народное собрание. Вернее, по его приказу фракция «земледельцев» — больше половины состава — сложила мандаты, и парламент оказался распущен автоматически. А на наивные замечания о цинизме и «грязных политических играх» ответ был величаво прост: «История меня оправдает».

Правда, в интервью корреспондентам ручной «Победы» Стамболийский был менее лаконичен, пояснив, что новому составу парламента предстоит принять решение о созыве Великого Народного собрания, которое, если сочтет нужным, примет изменения Конституции «в соответствии с нуждами и пожеланиями трудового народа» и в целях «обеспечения конституционных гарантий народовластия» — в частности, «справедливого передела частной собственности с полным признанием ее священного характера как основного принципа и организации ее на трудовых началах».

И 22 апреля состоялись выборы. Ну как выборы... Формально как бы да, и даже на участках, заполненных «оранжевыми» агитаторами с дубинами, особых эксцессов не наблюдалось, однако потом эти же агитаторы увозили мешки в свои штабы — подсчитывать, а уж там начинались чудеса. В итоге БЗНС набрал около пятидесяти трех процентов голосов, но — спасибо «мажоритарке»! — получил в парламенте 212 мест из двухсот сорока двух (87 процентов), при семнадцати мандатах у коммунистов и пятнадцати — у «Конституционного блока».

Теперь, когда можно было уже особо не стесняться, официозные газеты начали публикацию планов правительства. Дескать, выборы в ВНС — не позже начала 1924-го, а возможно, и раньше. Проект изменений в Конституцию, можно сказать, готов — более того, «по данным из достоверных источников», написан лично шефом, на базе «Принципов», так что сессия надолго не затянется.

Детали? Детали, конечно, большой секрет, но (только тсс-с!) очень не исключено, что намечается первый в мире «сословный парламент», о двух палатах — экономической и социально-политической, а глава правительства будет ответственен не перед главой государства и не перед парламентом, а только перед съездом БЗНС.

Царь? Царь останется (не надо нервировать Европу), но от внешней политики будет отстранен и от внутренней тоже: все его письменные акты будут обретать силу только после визы соответствующего министра. И, разумеется, полное лишение «военных» полномочий. Да и вообще, армию тоже следует «перестраивать в соответствии с потребностями времени», вычистив от пережитков милитаризма. На Болгарию никто не собирается нападать, а ежели что и надобно для борьбы с террористами, так «вооруженный народ непобедим».

Услышав и прочитав такое, общественность квакнула. В первую очередь — коммунисты, которым Райко Даскалов от имени шефа обещал совсем иное соотношение. Однако требовать ответа было уже не у кого: сразу после выборов, выслушав очередное предложение учредить наконец Красный Крест и начать «благодетельный террор», премьер, уже начавший опасаться влияния друга Райко на «оранжевую гвардию», снял Даскалова с должности министра МВД и, от греха подальше, услал его послом в Прагу, что было очень почетно и важно, но сами понимаете.

Естественно, «более чем возмущенный таким воистину румынским шулерством», как оценил случившееся Васил Коларов, ЦК БКП