Темнее дня - Чарльз Шеффилд

Из одного слова приветствия невозможно было понять, действительно ли он рад ее видеть. Скафандр Яны исключал возможность ее обнять или еще как-то проявить свою привязанность.

— Извини, Пол. Я вовсе не собиралась сюда приходить, но потом у Себастьяна началась операция промывки, и я страшную неловкость почувствовала. Хотя я знаю, что все это должно быть безвредно и безболезненно, но у него лихорадка начнется, и я почему-то... — Тут она умолкла.

— Я понимаю. И как долго продлится операция?

— Похоже, никто точно не знает. Три дня. Может, четыре. — Тогда самое худшее, что ты можешь сделать, это все время болтаться вокруг и непрерывно тревожиться. Следующие несколько часов у тебя ничем таким не заняты?

— Нет.

— Тогда идем со мной. Я гарантирую тебе кое-что, что тебя на какое-то время от Себастьяна отвлечет.

— Куда ты собрался?

Пол указал пальцем вверх и улыбнулся, увидев выражение лица Яны.

— Нет, я не передний смотровой отсек «Ахиллеса» имел в виду. Мы там уже были и кое-что проделали — или попытались. Я знал, что сегодня буду в космопорту, а потому на космическую прогулку записался. Я заказал одноместник, но могу позвонить и сменить его на парный «прыгун» с двойным управлением.

— Мне нужно будет звездолетом управлять?

— Нет, тебе нет. Быть может, в другой раз, но не сегодня. Разделение труда. Я веду, ты достопримечательности осматриваешь.

Яна медлила соглашаться, но, судя по всему, отказ в ее выбор попросту не входил. Пол сказал:

— Дай мне минуту, чтобы скафандр надеть. Очень удачно, что ты уже готова. — И он нырнул в соседнюю каюту, прежде чем Яна успела рот раскрыть.

Снова она осталась одна. Но теперь Яна уже чувствовала себя намного лучше. Временами было очень хорошо, чтобы кто-то принимал за тебя решения.

Облачившись в скафандр и оказавшись снаружи «Ахиллеса», Пол повел Яну по открытой поверхности, усеянной небольшими звездолетиками. Тут и там ярко-красные щиты укрывали от солнечного града высокоскоростных протонов то, что под ними находилось. Судов было столько, что не сосчитать, и Яне это место показалось настоящим лабиринтом. Но Пол, судя по всему, точно знал, куда он идет. Пятнадцать минут спустя он остановился у тупоносой нелепицы, возвышавшейся на шести тонких ножках. Привыкшей к земным реалиям Яне штуковина напомнила гигантскую голубую стрекозу. Когда они подошли поближе, Пол хлопнул по борту. Тут же дверца услужливо распахнулась, и оттуда развернулась узкая лесенка.

— Разве тебе не нужно заранее насчет всего этого распорядиться? — спросила Яна, когда они взобрались на борт и опустились на массивные мягкие сиденья. Кресло Яны тут же подстроилось под ее размер.

— Можешь считать, что нет. — Пол проверял показания приборов. — Вообще-то средний человек не может взять корабль без специального уведомления. Но я здесь в деле. И это одна из льгот. Большинство членов команды просто начинает сходить с ума, если застревает под поверхностью между полетами, так что мы можем летать, когда захотим. Готова к старту?

Этот вопрос был риторическим, поскольку вес Яны вдруг сделался чудовищным. Поднимаясь, стрекоза вращалась, и желудок Яны вращался вместе с ней, пока поверхность Ганимеда с головокружительной скоростью отваливалась вниз.

— Какое у нас ускорение? — сквозь сжатые зубы спросила Яна.

— Одно «жэ». — Давление в кабине нормализовалось, и Пол снял шлем. — Я подумал, надо устроить так, чтобы ты чувствовала себя как дома.

Так это было одно земное «жэ»? Но затем, прежде чем у Яны появилось время задуматься о том, как быстро знакомое становится незнакомым, ей пришлось подумать кое о чем еще. Другой корабль, раз в десять больше по размеру их стрекозы, промелькнул впереди. Яна заметила ряд иллюминаторов, головы людей и поняла, что они лишь на считанные десятки метров разминулись.

— Абсолютно безопасно. — Пол, должно быть, услышал, как она охнула. — Мы в зоне прибытия. Относительные положения до миллиметров контролируются. Когда мы отсюда выйдем, сомневаюсь, что ты увидишь хоть один другой корабль, пока мы обратно на приземление не пойдем.

— Куда ты нас везешь?

— А куда тебе хочется?

— Как насчет Ио? Я слышала, там красиво.

— Это точно. Извергающиеся вулканы, лава, ямы с горящей серой. Я сотни раз пытался этот пейзаж написать, но всегда выбрасывал то, что получалось. К реальности даже близко не подобраться. Всякий раз, как я описание ада читаю, я про Ио думаю. Но сегодня мы туда отправиться не сможем.

— Мотор не позволит?

— Нет. «Мобиль» может работать вечно. Но наземный контроль не хочет, чтобы члены команды с увеселительными прогулками к Урану или Нептуну залетали, а потому жмется насчет летучих веществ для реакционной массы. Так или иначе, полет до Ио — это целый день при нашем ускорении. Мы просто немного прогуляемся.

Возможно, они просто гуляли, но в данный момент похожий на стрекозу кораблик, казалось, нырял прямиком к центру затянутого облаками Юпитера. Планета заметно разбухала — по крайней мере, в воображении Яны. Она вспомнила их последнюю встречу с Юпитером и почти фатальную пертурбацию «Ахиллеса». Что же такое Себастьян все-таки пытался вытворить, когда с люком возился? Он никогда не отвечал — сколько она его ни спрашивала. Вальнии Блум Яна в этом не признавалась — собственно говоря, она на совершенно противоположном настаивала, — но поведение Себастьяна неуклонно становилось все более странным. Хотя он по-прежнему без конца глазел на образы Юпитера и Сатурна, облачных систем он больше не рисовал. Казалось, Себастьян уже вообще ничем не занимался. Любой, кто осмотрел бы его, наверняка бы решил, что он слабоумный или наркотиками накачан. Раньше Себастьян никогда таким не был. Если бы он таким был, он бы нипочем тесты не прошел, и они с Яной по-прежнему бы на Земле находились. Но в его нынешнем состоянии — разве могли Себастьяну позволить куда-то дальше во Внешнюю систему отправиться?

— Ничего, если я поговорю? — Пол ворвался в ее мысли. — А то ты, похоже, немного отвлеклась.

— Все хорошо. — Яна смогла зафиксировать легкую перемену в направлении. Прямиком к Юпитеру они уже не ныряли. — Эта панорама... она мне кое-что напомнила.

— Именно этого я и боялся. — Пол резко развернулся на сиденье, обращаясь к ней лицом. — Знаешь, когда я сегодня тебя на борту «Ахиллеса» увидел, я удивился. Удивился, но обрадовался. Потому что я хотел тебе кое-что еще сказать, но все время это откладывал.

Что ее теперь ожидало? Яна так и оцепенела в кресле, а Пол продолжил:

— За последние несколько недель мы замечательное время провели — по крайней мере, я провел. Но через шесть дней «Ахиллес» уйдет в рейс, и я уйду вместе с ним. Дело в том, что я моряк и, судя по всему, самый типичный. Если у меня и не было девушки в каждом порту, то по крайней мере новая компаньонка в каждом полете имелась. Двух-трех недель бывало вполне достаточно, чтобы что-то такое завязалось, а затем, когда мы прибывали, мы расходились спокойно и цивилизованно. Не хочу тебе лгать, Яна. Я провел чертовски славное время, этим занимаясь, и никогда ни о чем не пожалел.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});