Хранитель мечты - Пенелопа Уильямсон

За спиной у него раздался оглушительный треск, словно кто-то вроде Гуина Ллудда ломился через чащу боярышника. Рейн круто повернулся — как раз в тот момент, когда кабан выскочил из кустов и остановился как вкопанный, увидев их. Не оборачиваясь, Рейн начал нащупывать Арианну, чтобы убедиться, что она надежно прикрыта его телом. К его ужасу, она вырвалась и бросилась, обогнув его, прямо навстречу яростно пыхтящему зверю. Только оказавшись между ним и Рейном, она замерла в полной неподвижности. Какое-то время женщина и кабан смотрели друг на друга, не шевелясь, как две пчелы, прилипшие к натеку сосновой смолы. Рейн тоже не двигался. Он старался даже не дышать из страха, что это может еще сильнее разъярить зверя и заставит его броситься на Арианну, и только беспомощно косился в сторону копья, притороченного к луке седла. Как и Арианна, оно было за пределами его досягаемости. Арианна... если кабан бросится в атаку, ему ни за что не успеть вклиниться между ней и зверем!

На морде у кабана при каждом выдохе пузырилась пена. Клыки у него были просто невероятные, едва ли не более толстые, чем мужское запястье, а «зубы-убийцы» — коренные зубы — выглядели острыми как кинжалы. Жесткая шерсть стояла дыбом на круто выгнутой мощной холке, маленькие глазки горели красным огнем. И он был белым, этот кабан. Не таким белым, как клубы тумана, а белым, как давний снег, уже успевший покрыться легким налетом пыли.

Зверь нагнул здоровенную голову к самой земле и начал рыть копытами с такой силой, что целый фонтан сосновых игл и обрывков мха взлетел и приземлился далеко позади него. Снова наступила тишина, нарушаемая только звуками дыхания: двойного человеческого, панически частого, и низкого, всхрапывающего дыхания зверя.

Медленно, дюйм, за дюймом, руки Арианны поднялись к горлу, к тяжелой золотой броши, скрепляющей плащ. При этом она слегка повернулась, и Рейн увидел, что лицо ее окаменело от страха. Он нащупал рукоятку кинжала и потянул его из ножен, потом сделал глубокий вдох и напряг мышцы ног, готовясь к броску. Он очень надеялся, что первое же его движение отвлечет внимание кабана от алого плаща Арианны, заставит его броситься в сторону и это позволит ей укрыться за лошадьми.

— Арианна!.. — окликнул Рейн шепотом, собираясь предупредить жену о своем намерении.

Звук его голоса заставил вздыбиться мощную холку кабана. Он присел — и прыгнул вперед, к Арианне, которая как раз сорвала с себя плащ и отбросила в сторону. Шелковое одеяние проплыло по воздуху, наполнившись и захлопав, как поймавший ветер алый парус. Кабан или увидел это, или услышал — так или иначе, в последнюю секунду он круто повернул, взрывая копытами землю, и набросился на упавший плащ, всадив в него клыки.

Запутавшись в объемистом одеянии, он вскоре рухнул ча колени и начал метаться, разрывая плотный щелк. Это позволило Рейну в несколько прыжков оказаться рядом с конем и освободить копье. Не медля, он бросился между Арианной и кабаном, опустился на одно колено и упер древко в землю, молясь, чтобы оно не выскользнуло из потных ладоней. Как раз тогда, когда зверь выпутался из плаща и снова устремился на испуганную женщину, Рейн наклонил копье наконечником вперед.

Железное острие с многочисленными зазубринами, похожими на заусенцы, пронзило крепкую шкуру на груди кабана, достав до сердца. Тем не менее, тот продолжал рваться к Арианне, как слепая машина убийства. Мощь его броска была такова, что копье сломалось и обломок древка высунулся из спины зверя, перебив лопатку. Но и это не остановило его...

Вонючее дыхание ударило Рейну в лицо, перед глазами мелькнули желтые, влажно блестящие клыки. Послышался отчаянный крик Арианны, и кабан навалился на грудь Рейну всей тяжестью, опрокинув его и почти лишив дыхания. Над головой не было видно ни крон деревьев, ни неба, белый туман поглотил все, в том числе и сознание.

***

Ему показалось, что над лицом, легко касаясь кожи крыльями, порхает множество бабочек.

— Ты, здоровенный глупый нормандец! Если ты умер, то, клянусь, я убью тебя!

Рейн открыл глаза. Над ним склонилась Арианна, и ее руки что-то отряхивали с его лба. Он попробовал дышать, но не сумел. На груди лежало что-то невероятно тяжелое, как могильная плита. Он почувствовал, что снова начинает терять сознание.

— Глупый, глупый Рейн! — услышал он. Голос доносился до него как бы из глубины колодца. Потом губы впились в его рот отчаянным, жадным поцелуем. Рейн принял его покорно, потому что все равно не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Когда Арианна отодвинулась, он напрягся в попытке наполнить воздухом легкие, и на этот раз почти преуспел в этом. Пойманный запах был запахом ее кожи — нежным и волнующим, но его сразу же заглушила тяжелая железистая вонь свежепролитой крови. Рейн уперся обеими руками в то, что громоздилось у него на груди.

— Помоги мне... надо спихнуть его...

Общими усилиями они свалили в сторону чудовищную тушу. Рейн осторожно уселся и с облегчением обнаружил, что ничего жизненно важного в его теле не было ни сломано, ни разорвано клыками. Вся передняя часть кожаной куртки была залита теплой, противно пахнущей кровью, но это была не его кровь.

Не зная этого, Арианна разглядывала его широко распахнутыми от ужаса глазами. Она открыла рот с таким видом, словно собиралась и дальше распекать его, но нижняя губа задрожала, и она прикусила ее, робко спросив:

— Куда ты ранен?

— Не моя кровь! — прохрипел Рейн, которому до сих пор так и не удалось толком вдохнуть.

Он стащил с себя вонючую мокрую куртку и отбросил подальше в сторону. Щеки у Арианны были влажные. Он смахнул с них несколько нечаянных слезинок. Она плакала из-за него. Его храбрая маленькая женушка плакала из-за него.

— Со мной все в порядке.

— Я в долгу перед вами, милорд, — сказала Арианна, не сводя с его лица потемневших глаз. — Вы спасли мне жизнь.

Рейн чуть было не улыбнулся, но потом вспомнил все, что предшествовало его беспамятству, и вцепился обеими руками Арианне в предплечье.

— Я тоже в долгу перед тобой! — прорычал он, от возмущения начиная дышать полной грудью. — Я должен тебе хорошую порку этим вот ремнем! — Он грубо встряхнул жену, потом не удержался и притянул ее к себе. — Ты, видно с ума сошла, когда побежала прямо на кабана. Что, скажи на милость, подвигло тебя на такой идиотский поступок?

— Он был прямо у тебя за спиной. Я боялась, что он бросится на тебя.

— Ты!.. — Рейн оттолкнул ее, но потом снова схватил за плечи и прижал к груди с такой силой, что она ахнула. Когда он заговорил снова, голос его звучал мягко, почти ласково: — Это был неразумный поступок.

— Согласна. То, что я сделала, разумным не назовешь. — Арианна вздохнула и расслабилась у него на груди, расчесывая пальцами правой руки перепутавшиеся влажные пряди черных волос. — Я могла проститься с жизнью...