Голубая луна - Лорел Гамильтон

Второй, которого я мельком заметила из ванной, стоял в другом углу как дополнительная этажерка. Руки он скрестил на груди и выглядел очень по-телохранительски.

Только в этом и состояло их сходство. Ладно, еще одно: оба были очень загорелыми. Но я подозревала, что у этого нового, как и у Ричарда, кожа не просто загорелая, а коричневая. Глаза — идеально миндалевидные и почти слишком маленькие для его лица — широкоскулого, с квадратным лбом и крючковатым носом. Все его черты были агрессивно-мужскими и... этническими. Волосы длинные, черные, и когда он взглядывал на меня, они шевелились, как шелковая вода. Чернота волос была как у меня — переливалась синевой в солнечном свете.

И ростом он был не меньше шести футов двух дюймов, может, и еще на дюйм выше, а ширина плеч соответствующая. Он прислонился к стене, распространяя какую-то легкую физическую энергию, как человек, осознающий свой потенциал и не особо стремящийся его доказывать.

— Это Бен. Он у вас на должности Сколля, пока Джемиль не поправится.

Я хотела отказаться от предложения доверить свою жизнь незнакомцу, но была почти уверена, что это сочтут за оскорбление.

— Привет, — кивнула я.

— Здравствуйте, — кивнул он в ответ.

Роксана повернулась на стуле, села на нем боком.

— Верн предложил нашего волка как извинение за то, что ваши волки пострадали на нашей земле. — Она смотрела только на меня, и эти карие глаза были совсем не дружелюбны. — А я считаю, что это вы должны принести извинения.

— Извинения за что? — спросила я.

Она встала, и энергия заплескалась между стенами как вода, журча у лодыжек, поднимаясь до колен. Сила ее проливалась наружу, вверх, будто она заполняла помещение теплотой своего присутствия.

Она была так сильна, что у меня горло перехватило от ее близости.

— Черт побери! — шепнула я про себя.

— Ты пометила Верна, будто он последний из нас, а не величайший.

— Ты про эту штуку на шее, — сказала я.

Она оттолкнула стул назад, и он хлопнулся с громким треском.

Я не потянулась за пистолетом, но это стоило мне усилия.

Роксана стояла и дышала слишком быстро и слишком неглубоко. От сильных эмоций энергия проступает сильнее, и от ее злости укусы и пляска силы у меня на коже кололи электричеством.

Черри чуть пододвинулась ко мне сзади. Зейн появился в дверях и встал с другой стороны от нее. Они держались, как телохранители. И очень старались, но я не хотела бы их испытывать против Роланда и Бена. Я точно знала, кто тогда победит: не мы.

— Мне очень жаль, что я оставила Верну метку.

— Ложь!

— Я не собиралась этого делать.

Она шагнула вперед, дрожа. Я не отступила, хотя, может, и зря. Слишком она была близко. Я бы успела выхватить браунинг, но тогда пришлось бы сразу пускать его в ход, иначе она тут же меня бы свалила.

— Не будет ли кто-нибудь столь любезен мне объяснить, отчего она так злится и что мы можем сделать, чтобы никто из нас не оказался при этом мертв?

Марианна медленно встала. Роксана повернула голову, и огонь в ее взгляде, пусть и направленный не на меня, заставил меня поежиться. Марианна протянула руки ладонями вперед и медленно направилась вокруг стола к своей лупе.

— Роксана считает, что ты, пометив Верна, оскорбила его и всю стаю.

— Это я поняла. Я не хотела наносить оскорбление. Я вообще не хотела этого делать.

Роксана так же медленно повернулась ко мне. Глаза ее посветлели, из карих стали густо-желтыми.

Я положила руку на рукоять браунинга:

— Легче, волчица.

Низкое рычание вырвалось из этого хрупкого горла.

— Если ты действительно не хотела оскорбить, — сказала Марианна, — не хочешь ли ты загладить свой проступок?

Я не отводила глаз от Роксаны, но спросила:

— Как я могу его загладить?

— Можем подраться, — сказала Роксана.

Я глянула в ее почти горящие желтые глаза:

— Что-то не хочется.

Марианна стояла вроде как между нами, хотя на самом деле в стороне.

— Ты можешь в публичном ритуале подставить Роксане шею.

Я покосилась на Марианну и тут же снова перевела взгляд на оборотня.

— Ни на публике, ни наедине я не подставлю ей шею по собственной воле.

— Ты мне не доверяешь, — сказала Роксана.

— Нет.

Она сделала еще один до боли медленный шаг вперед. Тут Марианна действительно встала между нами. Если бы Роксана подвинулась вперед хоть чуть-чуть, то уперлась бы в нее плечом.

— Есть другая церемония, — сказала Марианна.

— Я не стану подставлять Роксане шею.

— Это не нужно будет, но вы обменяетесь ударами.

Я сама почувствовала, как глаза у меня лезут на лоб.

— Ты шутишь. Она же меня убьет.

— Я дам тебе ударить меня первой, — предложила Роксана.

— Нет, спасибо. Я эту историю читала.

— Читала? — приподняла брови Роксана.

— "Сэр Гоуэн и зеленый рыцарь". — Она все равно смотрела недоуменно. — Зеленый рыцарь позволяет сэру Гоуэну нанести первый удар. Гоуэн отрубает ему голову. Зеленый рыцарь берет голову под мышку и говорит: «Моя очередь, через год от этого дня!»

— Не читала я такого, — сказала она.

— Это не входит в двадцатку внеклассного чтения. Но смысл тот же. Я тебя могу ударить изо всей силы, и тебе даже больно не будет. Ты можешь щелкнуть пальцами и сломать мне шею.

— Тогда будем драться, — сказала она.

У меня рука так и лежала на пистолете.

— Я тебя убью, Роксана, но драться с тобой не буду.

— Ты трусишь!

— И еще как.

Ричард коснулся меня, прошел через меня как ветер. Он узнал машину Роксаны и давал мне знать, что собирается привести в этот бардак человека. Человека, который не знает, кто здесь монстры.

Я отвернулась, чтобы увидеть его за кухонной дверью, и этого как раз не следовало делать. Я даже не видела кулак Роксаны — просто ощутила движение. Рука у меня уже лежала на браунинге, его надо было только выхватить, но неуловимое движение окончилось у моего подбородка. Было ощущение падения, но как я ударилась об пол — не помню.

Я лежала на полу, глядя в белый потолок. Рядом со мной была Марианна. Губы ее шевелились, но я ничего не слышала. Потом звук вдруг возник с ощутимым щелчком, вроде звукового барьера.

Вопль. Вопили все. Я слышала Ричарда, Роксану и остальных. Попыталась сесть, но не смогла.

Марианна тронула меня за плечо:

— Не шевелись.

Мне хотелось посмотреть, что происходит, но я не могла заставить тело двигаться. Чувствовать я его чувствовала, но на нем будто лежала огромная тяжесть, и единственное, чего мне по-настоящему хотелось, так это спать.

Я согнула пальцы правой руки — пусто. Браунинг я где-то уронила. Но, честно говоря, я была уже рада, что рука слушается. Когда я говорила Роксане, что она может, не особенно напрягаясь, сломать мне шею, это не было шуткой.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});