Сёгун (части 1-2) - Джеймс Клавелл

Родригес выпил еще рому, довольный, что его план сработал так хорошо. Даже и пистолет выстрелил, что и решило все дело. И он был доволен своим решением.

"Я должен был это сделать. и я это сделал. Тем не менее, англичанин, сказал он себе, - Адмирал прав. С тобой в рай пришла ересь".

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

- Анджин-сан?

- Хай? - Блэксорн выбирался из глубокого сна.

- Вот еда. И чай. Какой-то момент он не мог вспомнить, кто он и где он. Потом узнал свою каюту на борту галеры. Столб света пронизывал темноту. Он чувствовал себя хорошо отдохнувшим. Барабанный бой не был слышен, и даже в глубоком сне его чувства подсказали ему, что якорь брошен и его корабль в безопасности, недалеко от берега, а море спокойно.

Он увидел служанку, несущую поднос, Марико рядом с ней - рука ее больше не на перевязи, - а он лежит в койке кормчего, той же самой, что и во время плавания с Родригесом из деревни Ааджиро в Осаку, и теперь она была почти такой же, кстати, как его собственная койка в каюте на "Эразмусе". "Эразмус"! Было бы прекрасно снова вернуться на него и повидаться с ребятами.

Он с наслаждением потянулся и взял чашку зеленого чая, предложенную Марико.

- Спасибо. Это прекрасно. Как ваша рука?

- Намного лучше, спасибо. - Марико согнула ее, чтобы показать, как она работает. - Ранена была только мякоть.

- Вы выглядите гораздо лучше, Марико-сан.

- Да, мне теперь лучше.

Когда она на рассвете вернулась с Торанагой на судно, то была близка к обмороку.

- Лучше оставайтесь наверху, - сказал он ей, - Болезнь пройдет тогда быстрее.

- Мой господин спрашивает, почему выстрелил пистолет?

- Это была только шутка, игра двух кормчих, - сказал он ей.

- Мой хозяин выражает свое восхищение вашим искусством в морском деле.

- Нам повезло. Луна помогла. И команда была изумительная. Марико-сан, вы не могли бы спросить капитана, знает ли он эти воды? Извините, но скажите Торанаге-сама, что я не могу больше без сна. Или, может быть, мы можем лечь в дрейф на часок или около того? Я должен поспать.

Он смутно помнил, как она говорила ему, что Торанага сказал, что он может пойти вниз, так как капитан-сан вполне может справиться, потому что они поплывут в прибрежных водах и не будут выходить в море.

Блэксорн опять потянулся и открыл иллюминатор каюты.

Скалистый берег был в двухстах ярдах с небольшим.

- Где мы?

- У берега провинции Тотоми, Анджин-сан. Господин Торанага хотел поплавать и дать отдохнуть гребцам несколько часов. Завтра мы будем в Анджиро.

- Рыбацкой деревне? Это невозможно. Сейчас полдень, а на рассвете мы были па выходе из Осаки. Это невозможно!

- О, это было вчера, Анджин-сан. Вы проспали день, ночь и еще половину дня, - ответила она, - Господин Торанага сказал, чтобы вам не мешали спать. Теперь он думает, что вам, чтобы окончательно проснуться, надо хорошо поплавать. После еды. Еда состояла из двух чашек риса и поджаренной на древесном угле рыбы с темным, уксусно-сладким соусом, который, по ее словам, делали из перебродивших бобов.

- Спасибо - да, я хотел бы поплавать. Почти тридцать шесть часов? Неудивительно, что я так хорошо себя чувствую, - он с жадностью взял поднос у служанки. Но есть стал не сразу. - Почему она так испугана? - спросил он.

- Она не испугана, Анджин-сан. Просто немного нервничает. Пожалуйста, извините ее. Она никогда не видела до этого так близко чужеземцев.

- Скажите ей, когда бывает полная луна, чужеземцы отращивают рога, а изо рта у них вылетает огонь, как у драконов. Марико засмеялась.

- Конечно, я этого не скажу, - Она указала на стол. - Тут зубной порошок, щетка, вода и свежие полотенца. - Потом добавила по-латыни: - Я рада, что вы уцелели, что касается нашего путешествия, то вы вели себя очень смело.

Их глаза встретились и на мгновение остались в таком положении. Она вежливо поклонилась. Служанка поклонилась. Дверь за ними закрылась.

"Не думай о ней, - приказал он себе. - Думай о Торанаге или Анджиро. Почему мы завтра останавливаемся в Анджиро? Высадить Ябу? Тем лучше! В Анджиро будет Оми. Так что с Оми? Почему не попросить у Торанаги голову Оми? Он должен мне одну или две награды. Или почему не попросить разрешить поединок с Оми-сан? Как? На пистолетах или мечах? На мечах у меня нет шансов, а если взять пистолет, это будет убийство. Лучше ничего не делать и ждать. У тебя скоро будут шансы отомстить им обоим. Ты сейчас наслаждаешься милостями Торанаги. Будь терпелив. Спроси себя, что тебе от него нужно. Скоро мы будем в Эдо, так что у тебя не так много времени. А что с Торанагой? "

Блэксорн пользовался палочками для еды так, как, он видел, ими пользуются заключенные в тюрьме, поднимая чашку с рисом ко рту и заталкивая слипшийся рис с края чашки в свой рот палочками. С кусками рыбы было труднее. Он был все еще недостаточно искусен, поэтому пользовался пальцами, радуясь, что ест один, зная, что есть пальцами перед Марико или Торанагой да и перед любым японцем было бы очень невежливо.

Когда был съеден последний кусочек, он все еще был голоден.

- Пойти взять еще пищи, - сказал он вслух. - Боже мой на небесах, как бы мне хотелось свежего хлеба, яичницы, масла и сыру...

Он вышел на палубу. Почти все были обнажены. Некоторые из мужчин обсыхали, другие принимали солнечные ванны, несколько человек стояли, перегнувшись через борт. В море около борта самураи и моряки плавали и плескались как дети.

- Коннити ва, Анджин-сан.

- Коннити ва, Торанага-сама, - сказал он. Торанага, совершенно голый, поднимался по лестнице, которая вела в воду.

- Соната ва едзимато ка? - сказал он, показывая на море, плеская водой себе на живот и плечи, разогревшись на ярком солнце.

- Хай, Торанага-сама, домо, - Блэксорн отвечал, думая, что у него спрашивают, не хочет ли он поплавать.

Торанага опять указал на море и что-то коротко сказал, потом подозвал Марико, чтобы та перевела. Марико спустилась с полуюта, закрывая голову малиновым зонтиком, ее домашнее белое хлопковое кимоно было небрежно подпоясано.

- Торанага-сама говорит, что вы выглядите очень отдохнувшим, Анджин-сан. Вода бодрячая.

- Бодрящая, - сказал он, вежливо поправив ее, - да.

- Ах, спасибо - бодрящая. Он говорит, поплавайте. Торанага небрежно наклонился над планширом, освобождаясь от воды в ушах с помощью маленького полотенца, а когда в левом ухе осталась вода, он опустил голову вниз и запрыгал на левой ноге, пока она не вылилась. Блэксорн заметил, что Торанага мускулист и подтянут, несмотря на свой живот. Чувствуя себя неловко, стесняясь Марико, он снимал рубашку, гульфик и брюки, пока не оказался совсем голым.

- Господин Торанага спрашивает, все ли англичане такие волосатые, как вы? Волосы такие белокурые?

- Некоторые да, - ответил он.

- Мы... наши мужчины не имеют волос на груди, руках. Не так много. Он говорит, что вы хорошо сложены.

- Он тоже. Пожалуйста, поблагодарите его. Блэксорн отошел от нее к началу трапа, стесняясь ее и молодой женщины, Фудзико, которая сидела на коленях на полуюте под желтым зонтиком; рядом с ней была служанка, также наблюдавшая за ним. Тогда, чувствуя, что он не сможет поддержать свое достоинство, если пойдет дальше, он нырнул с борта в бледно-голубую воду. Это был прекрасный прыжок! Холод моря подействовал на него опьяняюще. Песчаное дно оказалось в трех саженях, - рядом с ним колыхались водоросли, многочисленные стаи рыб не боялись пловцов. У дна его погружение замедлилось, он перевернулся и поиграл с рыбкой, потом вынырнул и поплыл к берегу ленивым, легким, но очень быстрым оверармом, которому его научил Альбан Карадок.

Маленькая бухта была пустынной: много скал, узкая полоса гальки и никаких признаков жизни. Горы на тысячи футов поднимались в голубое бездонное небо.

Он лежал на камнях, загорая. К нему подплыли четыре самурая и расположились поблизости. Они улыбались и махали ему рукой. Когда он немного спустя поплыл обратно, самураи последовали за ним. Торанага все еще не хотел выпускать его из виду.

Он поднялся на палубу. Его платье исчезло. Фудзико и Марико с двумя служанками все еще сидели на палубе. Одна из служанок поклонилась и предложила ему маленькое полотенце, которое он взял и начал вытираться, отвернувшись к планширу.

"Успокойся, - приказал он себе. - Ты спокойно чувствуешь себя голым в запертой комнате с Фелиситой, не так ли? Это ты смущаешься только на публике, когда вокруг женщины- когда она здесь. Почему? Они не замечают обнаженности, и это, в общем, разумно. Ты в Японии. Ты должен делать так же, как они. Ты будешь похож на них и веди себя как король".

- Господин Торанага говорит, вы плаваете очень хорошо. Вы научите его такому же способу? - сказала Марико.

- Я буду рад, - сказал он и заставил себя повернуться и облокотиться, как облокачивался Торанага. Марико улыбалась над ним. "Она выглядит такой хорошенькой", - подумал он.

- А как вы ныряете в море? Мы никогда не видели этого раньше. Мы всегда прыгаем. Он хочет научиться нырять, как вы.