Городская фэнтези-2006 - Андрей Уланов

Мы прошли мимо криво погрузившегося в лужу трактора с экскаваторным ковшом и заброшенного бетонного здания. Дальше начинались лес ржавой арматуры и странные постройки без крыши.

— Вот, можешь поглядеть. Спустись по ступенькам, пока я сачок свинчиваю. Подивишься.

Я начал спускаться по обнаружившимся ступенькам мимо забора из сетки-рабицы. Рядом с кроватной спинкой, вросшей в землю как поручень, начиналось небольшое озерцо. Вода в нем, или то, что было водой, стояла ровно и неподвижно. Если бы озерцо возникло из бомбовой воронки военных времен, то я не удивился бы.

Я наклонился к воде, чтобы разглядеть новый аквариумный вид, составивший Шеврутову славу.

Но никто не роился в этой неожиданно прозрачной воде.

Роиться там было некому.

Огромный глаз глядел на меня бесстрастно и мудро. Огромное существо изучало меня, как червяка, зашедшего на обед. Царь рыб ждал гостей в своей страшной глубине.

Я отшатнулся и сделал несколько шагов по ступенькам вверх. Там уже стоял Шеврутов. Неожиданно он толкнул меня в грудь.

— Ну, что стоишь? Иди, прыгай.

— Ты что? — шепотом спросил я и прибавил еще тише: — Ты с ума сошел?..

— Давай, давай, — толкал меня вниз Шеврутов. — Нечего тут…

Схватившись за ржавую кроватную спинку, я пытался отпихнуть аквариумиста. Шеврутов печально достал из кармана пистолет «ТТ», показавшийся отчего-то гораздо большего размера, чем на самом деле.

— Ну, давай — он мертвечины не любит. Он тебя сам выбрал, он всегда сам выбирает.

Глаз приблизился к поверхности и бесстрастно смотрел на нас.

— Леха, ты что, стрелять в меня будешь? А как ты в меня стрелять-то будешь?

Шеврутов сопел, еще ничего не понимая. Наконец, догадавшись, он суетливо выщелкнул пустую обойму в грязь. Он тупо смотрел на горсть патронов в моей руке и тускло блеснувший нож, который я достал из кармана. Если Царь рыб действительно выбрал меня, то он сделал хороший выбор.

Шеврутов завыл тоненько, спустился на одну ступеньку, потом одолел еще несколько ступенек, и тут я дернул его за плечо. Полы черного пальто взмахнули в воздухе, как крылья птицы, и Шеврутов рухнул в озеро.

Ни одного пузырька не поднялось оттуда. Глаз скрылся, но я спокойно ждал. В общих чертах я представлял, что будет дальше.

И вот огромная рыбья голова возникла над поверхностью.

Теперь была моя очередь загадывать три желания.

Роман Афанасьев

Замкнутый круг

Черный джип, напоминавший ожившую коробку из-под обуви, мягко стелился по асфальту, едва касаясь его грубой сущности идеальными покрышками из мира рекламы. Недоделанный «пацифик» поблескивал в лучах заходящего солнца, радостно приветствуя наступающий вечер щербатой улыбкой. Джип чуть подрагивал: внутри бился неукротимый пульс музыки, толкаясь в обшивку мягкими волнами. Казалось, что машина покачивается в такт ударным и едва заметно пританцовывает на ходу. Водитель такого аппарата, что сложно назвать просто автомобилем, должен быть абсолютно счастлив просто от самого факта обладания подобным чудом. Он и был.

Женя брился налысо и носил черный костюм-тройку. Налысо — потому что не по годам ранняя лысина выглядела несолидно, не то что бритая голова. Костюм — потому что он недавно остепенился и стал начальником кредитного отдела одного небольшого, но очень перспективного банка. У него была солидная должность, приличный счет, пара надежных друзей и чудесный образец германского автопрома. Женя считал, что в тридцать лет — это все, что нужно. Он ехал с работы домой, радовался, что на кольцевой дороге сегодня мало машин, и был абсолютно счастлив.

Странного человека он приметил издали. Ему как раз пришлось перестроиться в крайний правый ряд и сбросить скорость: по левым рядам мчался целый кортеж машин — то ли спасателей, то ли депутатов. Пришлось прижаться вправо, и поэтому Женя сразу увидел сгорбленную фигуру, голосующую у дорожных щитов.

Человек, голосующий на Московской кольцевой автодороге, сам по себе примечателен. Ему просто неоткуда взяться. Слева — разделительный борт и поток машин, справа — глухая стена из огромных щитов. Сюда нельзя забраться просто так, из баловства. Да и вряд ли найдутся желающие. Мало кто будет торчать на скоростной дороге, рискуя оказаться под колесами в любую минуту.

Что-то случилось, ясно как божий день. Женя быстро окинул взглядом дорогу, но не заметил никаких следов аварии. Кому-то стало плохо? Или ограбили и выпихнули из машины? Или…

Он еще пытался понять, что могло случиться, а рука сама по себе переключила сцепление. Джип едва слышно вздохнул и сбросил скорость.

Вопреки всем правилам Женя остановился на кольцевой. Он притормозил так, что правая дверь очутилась ровно напротив голосующего человека. Это было приглашение, и человек воспользовался им.

Правая дверь распахнулась, и на пассажирское сиденье забрался сухонький старичок с белой профессорской бородкой. Его старое драповое пальто выглядело очень старым, но опрятным, словно только что из химчистки. В руках он сжимал кожаный портфель — объемистое чудовище родом из прошлого века, способное вместить и несколько пачек документов, и пару бутылок с хорошей закуской.

Нежданный попутчик напомнил коммерсанту его старого учителя географии, давно покинувшего этот беспокойный мир, и Женя сразу проникся к гостю расположением.

— Евгений, — представился он, протянув руку гостю.

— Петр. Петр Сергеевич, — представился старичок, машинально ухватив сухой ладошкой Женину клешню.

— Что случилось, Петр Сергеевич? — спросил Женя, включая первую передачу. Стоять на кольцевой не рекомендовалось: сам не едешь — приедут к тебе.

— Ничего, — отозвался старичок и оглянулся. — Вы не могли бы подбросить меня до Юго-Запада?

— Конечно. — Коммерсант кивнул, хотя ему было нужно совершенно в другую сторону. — Куда именно?

— Куда? — Старичок снова обернулся. — К метро, пожалуй. К «Университету».

— МГУ?

— Что? — рассеянно спросил Петр Сергеевич. — Нет. То есть да. Но к метро, если вас не затруднит.

Женя усилием воли подавил ответ «не извольте беспокоиться», готовый сорваться с языка, и нажал на газ.

С довольным урчанием джип снова влился в ряды машин, мчавшихся по кольцевой. Старичок, которого Женя окрестил про себя профессором, снова оглянулся. Женя взглянул в зеркальце заднего вида и недовольно поморщился: их догнала волна машин, и от прежнего раздолья не осталось и следа. Теперь придется тащиться в среднем ряду, уступая дорогу лихачам на подлатанных «европейцах», стремящихся доказать всему миру, что их аппарат не так плох, как кажется на первый взгляд. И еще придется сторониться безумных водителей на рассыпающихся «ВАЗах», страдающих от комплекса неполноценности и оттого жутко агрессивных.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});