Тень над Вавилоном - Дейвид Мейсон

– Кости точно в порядке?

– Насколько я могу судить, болтаясь в темноте в этом кузове.

– Вам всем придется немного потрястись. Я пока боюсь останавливаться.

– О'кей. – Голова Зиглера исчезла за пологом.

Поразмышляв, Хауард принял еще одно решение и снова высунул голову в окно кабины.

– Майк?

– Ну? – отозвался вновь появившийся Зиглер.

– В кузове есть убитые иракцы?

– Ага, двое, так и не смогли выбраться из грузовика. Я как раз собирался скинуть их через задний борт.

– Не надо. Они нам еще пригодятся.

– Случилось что-то особенное?

– Я абсолютно уверен, что в Саудовской Аравии мы засветились, – ответил Хауард. – Вероятно, по прибытии нам придется разбить самолет и выбираться как-то еще.

– Поскуда! – воскликнул Зиглер. – Почему ты так думаешь?

– Воздушный налет на склад, – пояснил Хауард. – Я уверен, это были не иракцы.

Полковник ВВС Ирака, командовавший авиабазой Рутба-Саут, удивленно поднял голову на неожиданный громкий стук в дверь.

– Войдите, – отозвался он.

В распахнувшейся настежь двери появился взволнованный армейский капитан.

– Сэр, мы имеем налицо мятеж!

– Что? Объяснитесь, капитан!

Офицер начал объяснять. Он сказал, что возвращался в Рутбу, но тут, милях в двух от поворота на авиабазу, заметил, как что-то горит. Затем последовал взрыв, и он решил узнать, в чем там дело. Там он увидел машины и тела солдат. Все они были убиты.

Полковник был растерян и зол.

– Кому понадобилось там что-то? – спросил он. – На этой неделе туда не планировалось никакого конвоя!

– Не могу знать, сэр, – ответил капитан. – Но Республиканская гвардия никогда не ставит нас в известность о своих перемещениях заранее.

Полковник знал. Для него это было больным вопросом. Как он может контролировать ход событий в этом районе, возмущался командующий базой, если ему не сообщают подобных вещей? Но… Минуточку!

– Капитан, вы сказали Республиканская гвардия?

– Так точно, сэр. Человек двадцать-тридцать. Все убиты.

О Боже, подумал полковник, вскакивая из-за стола. Он ринулся из кабинета, и капитан поспешил за ним. Это было серьезнейшее ЧП! И если он по этому поводу ничего не предпримет…

– Капитан, немедленно объявите общую тревогу!

Полковник подбежал к своему автомобилю и помчался через взлетное поле к зданию управления полетами. По всей авиабазе зажглись прожектора охраны и завыли сирены. Джип подлетел к диспетчерской башне. Дежурная смена повскакивала с мест и открыла здание. Полковник бегом проследовал за ними вверх по лестнице. Он уже решил, что надо делать.

– Свяжитесь по радио с авиабазой НЗ! Я хочу говорить с полковником Суба Али! Немедленно!

– Слушаюсь, сэр, – ответил дежурный офицер, отдавая честь, и быстро удалился.

Да, подумал полковник, авиабаза НЗ будет решением вопроса. Здесь, в Рутба-Саут, кроме транспортных самолетов, у них ничего не было. А на авиабазе НЗ, в каких-то сорока милях к западу отсюда, имелась эскадрилья боевых вертолетов Ми-24А, «вислозадых». Положение требовало не меньшего.

– Джон, АВАКС засекла «айлендер»! – окликнул Кируина Питер Станнард. – Он взлетел и пересек границу – на север, в Ирак!

– Дай мне схему его движения. Я хочу знать, как долго ему лететь до цели. – Кируин этого ожидал, но что-то в глубине сознания не давало ему покоя.

Он сообщил Станнарду координаты грузовика, который теперь стоял на месте. Понятно, что было найдено удобное место для посадки. Но как, недоумевал он, на самом самолете узнали, когда им точно взлетать? И откуда они знают, в какое им место лететь? Оно не могло быть оговорено заранее. Люди в грузовике теперь действовали в чрезвычайной ситуации. Кируин был уверен, что в противном случае они не попросили бы «айлендер» вторгаться в воздушное пространство Ирака.

Пока Станнард запрашивал самолет Е-3 АВАКС, Кируин отправился переговорить с Соренсеном.

– Уолтер, отдел ЭЛИНТ абсолютно уверен, что из этого района не было радиопередач?

– Они говорят, что следили за этим. Ничего не было.

– Вообще ничего?

– Обычный радиообмен на арабском, что и следовало ожидать. В этом районе расположено несколько авиабаз, но ребята могут отличить каждую из них.

– Можно проверить еще раз? Вдруг там было что-то и за пределами авиабаз. Мы знаем точный маршрут и местонахождение грузовика в данный момент – он остановился в ожидании самолета.

Морж поднял трубку телефона и переговорил с дежурным отдела электронной разведки, отвечающим за радиоперехват. Выслушав пространный ответ, он поблагодарил сотрудника ЭЛИНТ и повесил трубку.

– Ничего, Джон, хотя несколько минут назад прошел какой-то радиосигнал на арабском откуда-то юго-западней авиабазы Рутба-Саут, а потом наблюдался оживленный радиообмен между оперативными центрами в самой Рутбе и авиабазой НЗ.

– О чем они говорили?

– Рутба запросила поддержку с воздуха. Возможно, в связи с этими событиями. Полагаю, что бой между нашими парнями и иракскими солдатами трудно было не заметить.

– Я не это имел в виду. Я хотел сказать про радиопередачу с грузовика. Попросите у них запись и английский перевод разговора.

Морж кивнул и быстро поднял трубку еще раз.

– Понимаю, о чем ты думаешь. Ты считаешь, что они переговариваются на арабском?.. О, Эдди, – обратился он в трубку, – это опять Уолтер. Слушай, Эдди, мы полагаем, что они могли говорить по радио и на арабском. Ты не мог бы достать нам перевод радиоперехвата из места, о котором я только что тебе говорил, из пустыни к югу от Рутбы? И копию записи разговора. Да. И попроси вашего эксперта по языку проанализировать обороты речи, ладно? – Он положил трубку на место. – Обещал все сделать и как можно быстрее.

Энди Денард вел самолет так низко, как только отваживался. Курсом 350° по магнитному компасу он мелькнул над границей с Ираком, направляясь прямо к тому месту, где, согласно последнему сообщению, находилась команда. Через десять минут Харрис, сидевший рядом в кресле пилота, еще раз проверил координаты, и Денард слегка изменил курс до 342°, сделав поправку на перемещение грузовика.

Денарду было ясно, что команде уже известно о том, что их дальнейшие планы нарушились. Разговор между Берном и Харрисом по радио был сведен к минимуму – Берн не сообщил, как прошла операция, а Харрис не стал спрашивать. Должно быть, они уже сообразили, что засветились. Денарду было интересно, как они это узнали.

– Мел, как у них настроение? – напряженно спросил он, не сводя глаз с местности перед ними.

– Трудно сказать, когда Джонни говорит по-арабски, а я пытаюсь вспомнить, что это значит. Не знаю. Нервничают, конечно. Но и я тоже нервничаю от твоей манеры летать.

– Не беспокойся, парень. Скоро будем на месте. Минут через десять.

– К тому времени я постарею на десять лет!

– Парень, закрой глаза и думай о титьках.

– Прямо сейчас не получится, – ответил Харрис. – И не вздумай сам заняться этим!

Денард расхохотался. Бросив взгляд на его лицо, Харрис увидел, что, пожалуй, впервые глаза пилота при этом не смеялись. Гадство, подумал он мрачно. Если Энди считает, что это серьезно, значит, дела действительно ни к черту.

Ми-24А, «вислозадый», почти добрался до указанного места. Пилот ВВС Ирака пребывал в замешательстве. Какого черта устроили всю эту шумиху по поводу Республиканской гвардии? Чем вообще они здесь занимались, пока их всех не перебили? Пилоту все это не нравилось. Тут пахло серьезным мятежом, а мятежи ничего не сулят, кроме неприятностей. Пилоту нравилась спокойная жизнь. Авиабаза НЗ была приятным, мирным местом. Или, по крайней мере, являлась таковым до настоящего времени. Не то что там, на юге, в Насирии или Басре. Недавно он выполнял задание на авиабазе в Таллине, близ Насирии. Вместе с остальными ему поручили работу, которая совсем не пришлась ему по вкусу. Изо дня в день летать над этими проклятыми болотами и расстреливать гражданское население было удовольствием не для него. На самом деле ему было ненавистно это занятие, и он испытал огромное облегчение, когда его перевели два месяца назад на авиабазу НЗ. Не то чтобы он питал особые пристрастия к людям на болотах – у него на это не было времени. Просто то, что ему приказывали выполнять, отнюдь не было благородным делом, в особенности по отношению к храбрым людям.

Да, этим «болотным людям» смелости было не занимать. Иногда их безрассудная храбрость доходила просто до идиотизма. Разве они не понимали, что сопротивление бессмысленно? В конечном итоге, им было просто нечего противопоставить режиму. И все же они продолжали сопротивляться. Многие из них открывали ответный огонь, когда он скользил над ними на бреющем полете. Наверняка они знали, что стрелять по «вислозадому» из автоматов и пулеметов абсолютно без толку. Вертолет Ми-24А обладал самой мощной броней в мире. Сбить его огнем из легкого стрелкового оружия было попросту невозможно. Он чувствовал себя в полной безопасности, когда пули рикошетили от броневых плит – его это даже развлекало. Он припомнил выражение ужаса на лице новоиспеченного второго пилота во время его первого боевого вылета. Он, пилот, решил немного поразвлечься, специально сделав так, что вертолет завис прямо перед несколькими бойцами из сопротивления и превратился в легкую мишень. С каким визгом тогда рикошетили пули! Новый второй пилот вопил от страха, пока наконец-то не вспомнил, чему его учили, и не сообразил, что он в полной безопасности. Пилот улыбнулся воспоминаниям. Ход его мыслей был прерван штурманом-стрелком.