Миллион миров - Антон Александрович Карелин

которые в данный момент совершали развед-облёт.

— Нужно прямо сейчас обратиться к правительству крабитян, — пробормотал Одиссей, — И запросить военный конвой.

— Вы же говорили, чудовище не опасно?! — Жель всплеснула десятком ложноручкек.

— Я сказал, что оно не атакует станцию, а рвётся к спасению. Считать его «неопасным» было бы гигантской ошибкой. Но конвой нужен не от Левиафана, а от тех, кто охотится на него.

Небольшая пауза. Когда Одиссей высказывал очередную догадку, к которой пришёл его разум, очень часто повисала пауза, детектив давно привык.

— Ясно, почему вы решили, что за чудищем кто-то гнался, — скептически согласился Ворчун. — Вывернутые и повреждённые щупальца, внешнее сканирование указывает на царапины технологического происхождения. Но почему именно «охота»? И как его преследователи могут представлять нам угрозу? Ведь существо прошло сквозь пространственное искажение, которое сразу исчезло. Как вы можете быть настолько уверены в появлении «охотников», что предлагаете заранее обращаться в правительство системы?

Фоксу в данный момент было трудно отвечать на столь многогранные вопросы. Но Ана, уже понимавшая основы нарративного мифотворчества, внезапно ощутила душевный подъём и заговорила быстрее, чем успела себя остановить:

— Задайте себе вопрос, есть ли на существе новые повреждения, от столкновения со станцией? — спросила она, и тут же ответила. — Ни одного. Ваш госпиталь сильно помяло, а Левиафану нипочём. Это очень крепкое и мощное существо. Теперь смотрите на его раны.

Принцесса увеличила визио.

— Они сосредоточены вокруг одних и тех же мест с правой и левой сторон его тела: мембран. Не знаю, в чём их биологическое предназначение…

— Почти наверняка дыхательно-фильтрующие, а рядом локационные системы, — тут же пояснил Ворчун. — Нечто среднее между жабрами и барабанной перепонкой со сложным «внутренним ухом».

— Пусть так. В любом случае, стрелявшие знали, куда целиться, и били прицельно, чтобы оглушить Левиафана и вывести его из строя. А он лавировал и уходил от выстрелов, причём, успешно: все повреждения поверхностные, в мембраны так никто и не попал. О чём это говорит?

— Что шкура у него крепкая, и потому они били в уязвимые места, — взволнованно предположила доктор Жель.

Громадное чудовище явно её зачаровало.

— Да, но это уже следствие, — кивнула Ана. — А причина: атакующие знали уязвимые места Левиафана, а тот знал их тактику. Значит, они уже сталкивались. Это может быть только в двух случаях: война видов или охота. Но для войны видов нашему чудищу желательно быть разумным. А ваша станция, как и положено при первичном контакте с неизвестным видом, послала существу «тест сознания» на всех известных символьных системах, от визуальной и звуковой до ментальной и вибрационной. Осмысленной реакции не было, и вывод вашего ИИ: перед нами неразумный зверь. Тогда самый логичный вариант: на Левиафана шла охота, и в поисках спасения он сбежал от охотников к вам.

Детектив слушал всё это, смежив глаза. Какое счастье, что не пришлось тратить силы на разъяснительную тираду, и Ана ответила за него. Блестящая ассистентская работа.

— Ладно: охотники, — вынужденно признал Ворчун. — Но для чего звать местных военных? Искажение закрылось, никого нет!

Ана неуверенно взглянула на босса и тот, уловив паузу, открыл глаза.

— Если они не первый раз охотятся на Левиафана, то уже знают о его способности перемещаться сквозь искажения пространства, — сказал Фокс. — Успешная охота на такое существо скорее марафон, чем спринт, ведь этого пространственного беглеца необходимо выслеживать. А значит, охотники умеют сканировать искажения и вычислять, куда ушёл зверь. И следуют за ним, например, через гипер. Если так, то они явятся в любую минуту…

Он устало замолчал, не договорив, но всем было ясно, что даже если шанс мал, лучше перестраховаться и подготовиться к визиту неизвестных. Тех самых, что способны повредить существу, не получившему ни царапины от столкновения с целой станцией.

Ру’ун всё это время неподвижно молчал. Пару минут назад его статуса и репутации хватило, чтобы убедить главу госпиталя отменить атаку и классифицировать гигантское существо как терпящее бедствие. Амму думал о том, что бы случилось с ними всеми, не послушай он человека в первый раз…

— Хорошо, — в глазах атомарга моргнули коммуникационные интерфейсы, и предложение ушло главе.

— Одиссей Фокс без нейроподписи и опекун Ана Веллетри, вы даёте госпиталю отказ от ответственности на прекращение нейро-блокады пациента? — тут же спросил Ворчун.

— Даю, — выдохнул детектив, и глаза Аны моргнули, когда она подтвердила соглашение.

— Так и запишем: сумасшедший мазохист и его верная помощница, — зафиксировал ИИ.

— Зачем он на это идёт, операция и так крайне опасна! — мелкарианское изумление булькнуло совсем рядом, потому что Жель отрастила рот на стебельке и шептала Ане прямо в ухо. — Ваш подопечный склонен к саморазрушению?

Принцесса переборола соблазн думать на эту тему. Ведь Фокс не просто всё время сталкивался с очередными неприятностями, а зачастую таранил их с разбегу.

— Мой учитель знает, что делает, — вздохнула Ана. — Доверьтесь ему.

— Ну хорошо. Только я не очень верю в помощь крабитян, они довольно странная цивилизация, да и не самая развитая. Если это новый и неизученный вид, нужно обязательно послать информацию в ЗАВР, и они…

— Доктор, синтезируйте поддерживающий гель, — прервал ру’ун. — С сохранением когнитивных способностей.

Вихрь пузырьков в одном из отделений мелкарианки всполошил пурпурных рыбок, они закружились, активно химича плавниками, и в водовороте закрутилась ярко-красная жидкость с жёлтыми разводами. Словно кровь по прозрачным венам, она завораживающе потекла по гелевым трубкам в желейной руке.

— Пей, мой хороший, — доктор сунула ложку-ладошку с лекарством Фоксу прямо в рот. — По составу это практически нектар желланитов. Знаешь такие?

Детектив едва заметно кивнул, а вот Ана про них не слышала, так что потратила пару секунд и устранила пробел в образовании. Это были чашеобразные цветы с планеты Подсолнух, растущие на побережьях пузырящихся газовых морей.

«Какая красота», пронеслось у принцессы в голове от этих видов; ей захотелось взять Одиссея за руку и нультировать прямо на подсолнечный курорт. Забыть о заботах и вдыхать аромат цветущей планеты, купаться в бурлящих волнах, взлетать на восходящих гигантских пузырях, чтобы падать вниз, когда они наконец лопаются. И обниматься со своим боссом.

Ана вздрогнула и одёрнула себя, представив, что он не выдержит операцию и умрёт, истерзанный проклятыми звёздочками.

— Изысканный вкус, — детектив благодарно взглянул на кормилицу. Но круги под глазами и бледность сообщали, что