Врата Мёртвого Дома - Стив Эриксон

– Не помню, чтобы ты хоть раз использовал эту штуку, друг. Не желая поворачиваться лицом к Ягуту, Маппо закрыл глаза и произнес:

– Нет. «Ты не помнишь».

– Я окончательно сбит с толку, – продолжил Икариум. – Каким образом ты собираешься такую огромную вещь засунуть в свой потрепанный походный мешок?

«Еще один трюк клана ведьм – маленький личный Путь, скрытый от посторонних глаз. Но его сила не должна была распространяться на столько веков вперед. Они говорили о месяце, максимум – двух. Но ведь прошли века! – Взгляд Маппо вновь опустился на оружие, лежащее в руках. – В этих костях изначально была заложена огромная сила; эти ведьмы лишь немного что-то подправили – наложили какие-то заклинания, позволяющие находиться костям вместе. Возможно, единственная кость просто подпитывается каким-то образом от Пути... или на нее влияет горстка тех раздраженных людей, которых я в порыве гнева навсегда закрыл в своем собственном Пути. Удивляюсь, как это могло произойти...» Трелл вздохнул, завернул оружие, отправил его в глубь мешка и туго завязал кожаным шнурком. Затем Маппо обернулся и одарил Икариума улыбкой. Ягут собирал свое собственное оружие.

– Видимо, наше путешествие в Треморлор вновь откладывается, – произнес он, покачивая плечами. – Только что Апсала отправилась вслед за своим отцом.

– А он поведет ее к тому месту, где лежит распластанное тело Ша'ики.

– Нам нужно поспешить за ней, – произнес Икариум. – Возможно, это позволит перехитрить Искарала Пуста с его недобрыми намерениями.

– Не только Пуста, но и богиню Вихря – подумай, кто, кроме нее, мог так тщательно все спланировать?

Ягут нахмурился. Маппо вновь вздохнул.

– Подумай над этим, друг. Ша'ика была провозглашена как Провидица Апокалипсиса практически с самого своего рождения. Она готовилась около сорока лет в Рараку только к этому событию... Рараку не слишком похоже на милое местечко, и четыре десятилетия, проведенные в ней, не могут не повлиять даже на избранных. Скорее всего, провидица всю свою жизнь только и думала об этом моменте – война требует новой крови.

– Вспомни, а не сказал ли когда-то один солдат, что Котильон выпустил из своей хватки девушку только благодаря угрозам самого Аномандера Рейка? Подобное развитие ситуации все ближе и ближе продвигало девушку к самой императрице...

– Так думают все, – произнес Маппо. – Искарал Пуст – Верховный священник Тени. Мне кажется, что лучше всего принять следующую точку зрения: неважно, насколько хитрым является Пуст, но Повелитель Теней и Котильон гораздо более хитрые. Несоизмеримо. Поэтому Апсала, находящаяся под контролем Веревки, никогда бы не смогла приблизиться к Лейсин – об этом сразу бы разнюхали доносчики Когтя, не говоря уже об адъюнкте со своим мечом из Отатарала. Но Апсала больше не находится под властью Котильона, и тот наверняка сделал вывод, что она больше не является простой рыбачкой, не так ли?

– Один проект внутри другого. Ты обсуждал этот вопрос со Скрипачом?

Маппо отрицательно покачал головой.

– Я могу ошибаться. Возможен тот вариант, что Повелители Тени просто увидели возможность захвата господства над пересечением Путей в свои руки. Кинжал наточен, а в подобной суматохе пустить его в ход – проще пареной репы. Единственное, чего я не понимаю, почему воспоминания Апсалы возвратились так быстро... и так безболезненно.

– А мы никак не поспособствовали ей?

– Вот это мне действительно неизвестно.

– Апсала становится Ша'икой. А Ша'ика защищает Малазанские армии, освобождает Семь Городов. Лейсин, желая единоличной власти, прибывает с армией ради того, чтобы поработить непокорных граждан, которые проживают на этих землях.

– Однако вооруженная знаниями и умениями Котильона, Ша'ика убьет Лейсин. Наступит конец империи...

– Конец? – поднял бровь Икариум. – Скорее всего, появится новый император или императрица, находящаяся под властью богов Тени.

– Довольно тревожный прогноз, – проворчал Маппо.

– Почему? Трелл нахмурился.

– У меня появилось внезапное видение, которое открыло императора Искарала Пуста... – Тряхнув головой, он поднял мешок и перекинул его через плечо. – С этого момента, мой друг, лучше всего будет, если мы оставим этот разговор между нами.

Икариум кивнул. Поразмыслив, он произнес:

– У меня есть один-единственный вопрос, Маппо. – Да?

– Я ощущаю, что приближаюсь к разгадке... своей сути. Я ближе, чем когда-либо раньше. Нам сказали, что Треморлор – это понятие временное.

– Да, я тоже слышал, однако что это означает, не знает никто.

– Думаю, это значит ответ. По крайней мере, для меня. Обо всей моей жизни.

– Что ты хотел спросить, Икариум?

– Если я открою свое прошлое, то как это отразится на мне сегодня?

– Ты спрашиваешь меня? Но почему?

Взглянув на Маппо прищуренным взглядом, Икариум улыбнулся.

– Потому, мой друг, что все мои воспоминания покоятся внутри тебя, и ни одно из них ты до сих пор не готов открыть.

«Итак, мы вновь пришли к этой ... теме».

– Тот, кем ты являешься, Икариум, не зависит от меня и, тем более, моих воспоминаний. Что за ценность таится в твоем прошлом, которая могла бы оттолкнуть нас друг от друга? Я сопровождаю тебя, друг, в твоем поиске. Если истина – твоя истина – существует, то мы ее обязательно отыщем.

Икариум кивнул, эхо последнего разговора вернулось к нему. «Что-то не так. Предки мои, что-то не так!»

– Внутренний голос подсказывает мне, что ты, Маппо, являешься частью скрытой от меня истины.

Сердце Трелла наполнил лед. «Я никогда не видел его таким уверенным – неужели близость Треморлора заставляет открывать все скрытые двери?».

– Пройдет еще немного времени, и ты все узнаешь.

– Думаю, что так оно и случится.

Они стояли друг перед другом и изучающе себя рассматривали. Один мучился невинным вопросом, а другой прикладывал громадные усилия, чтобы не проговориться, «И все равно до сих пор нас связывает необъяснимая дружба».

Икариум протянул руку и сжал плечо Маппо.

– Нам пора присоединиться к остальным.

Скрипач легко прыгнул в седло своей гральской лошади, которая ждала его у основания высокого храма Искарала. Бхок'арала, визжа и что-то тараторя на своем языке, сновали вверх-вниз по всей огромной стене, аккуратно спуская на спины мулов провиант и походное снаряжение. Одна из обезьянок, не рассчитав усилия, сорвалась со скалы и, жалобно пискнув, рухнула вниз. За ней последовал огромный кулек с продуктами. В ту же секунду из самого верхнего окна показалась фигура Искарала Пуста, который, недолго думая, высыпал на голову беспомощному созданию целый мешок с тяжелыми камнями; ни один из собратьев даже не оглянулся в сторону несчастного.

Сапер оглядел Маппо и Икариума, и, несмотря на то, что они работали с обычной непринужденностью, он почувствовал возникшее между друзьями напряжение. Скрипач решил, что это стало следствием их недостаточной откровенности друг перед другом. «Да, кажется, что перемены затронули каждого из нас». Оглянувшись назад, он увидел Крокуса, который с едва сдерживаемым раздражением сидел на спине унаследованной запасной лошади. Несколькими минутами ранее этот парень сидел за столом и с неутомимым усердием играл своим острым кинжалом, втыкая его попеременно между широко распластанными пальцами левой руки. Несколько раз сапер уже заставал его за этим занятием, и каждый раз суетливые движения Крокуса граничили с безрассудством. И несмотря на то, что он был довольно умел, отсутствие жизненного опыта заставляло его действовать на пределе своих возможностей. «Конечно, это пройдет», – размышлял Скрипач, наблюдая за юношей в повседневной жизни. А достичь совершенства в своем деле невозможно, ни разу не поранившись. Драка на ножах была всегда довольно грязным делом. Но сейчас Крокуса подталкивала холодная решимость, и сапер знал, что это не просто желание сохранить свое достоинство. Парень не будет достаточно быстро метать ножи, пока дюжина неприятельских стрел не пролетит в нескольких дюймах от его телабы. «А через несколько часов возможность такого риска несказанно возрастет».

Солнце уже давно перевалило через зенит, и небо было подернуто легким желтым туманом, который остался в воздухе после Вихря. Волшебный шторм до сих пор продолжал бушевать всего в нескольких десятках лиг от храма, в самом центре Рараку. Удушающее покрывало песка над головой делало жару еще более невыносимой.

Маппо освободил стонущего бхок'арала, получив в благодарность сильный укус в запястье. Животное с помощью крыльев и цепких лап моментально забралось на стену, начав бешено визжать что-то в сторону Трелла.

Скрипач крикнул в его сторону:

– Нам пора!

Маппо кивнул, и они вместе с Икариумом тронулись вниз по дороге.

Сапер был рад, что ему пришлось только раз обернуться назад и увидеть напоследок несчетное количество бхок'арала на стене храма, машущих рукой в знак прощания, и Искарала Пуста, который чуть не выпадал из своего окна, чтобы достать ближайшее к нему животное огромной палкой своей вездесущей метлы.