Огонь в его ладонях. Без пощады - Глен Кук

— Нет. Ученик и я сходимся лишь в том, что считаем необходимым восстановить достоинство и безопасность страны.

— Да. Вас обучили превосходно, — улыбнулся министр. — Полагаю, что подобная позиция для меня приемлема. Теперь позвольте мне открыть вам свою маленькую мечту. Я хочу, чтобы Итаския господствовала в западной части мира. Мы и сейчас — сильнейшие, но захват и покорение не являются моей целью. Я больше склоняюсь к моральному и экономическому господству. Все эти Малые Королевства слишком разнятся между собой, и объединить их невозможно.

Они беседовали на наречии Хэлин-Деймиеля. Этим иностранным языком Гарун владел лучше всего. Признание министра породило у него решимость улучшить свои познания и в итаскийском.

— Полагаю, что в этом случае было бы уместно использовать слово «гегемония».

— Возможно, вы правы, — снова улыбнулся министр. — Однако обратимся к делу. Мы могли бы принести друг другу пользу.

— Я знаю, что вы можете мне помочь. Именно поэтому я здесь. Но что способен сделать для вас я?

— Во-первых, вам следует усвоить то, что в Эль Мюриде я вижу главную угрозу своей мечте. Но, с другой стороны, он может сыграть и положительную роль. Если он потерпит поражение до того, как нанесет невосполнимый ущерб, моя мечта реализуется сама собой. Разорение Юга и осада Хэлин-Деймиеля уже превратили Итаскию в самую мощную моральную и военную силу. Экономическое господство не заставит себя ждать. А затем последует гегемония и в сфере культуры.

— Я могу обратить его движение вспять. Но для этого мне потребуются деньги, оружие и жилища для моих людей. Но самое главное — мне нужно оружие.

— Понятно. Однако слушайте дальше. У вас есть враги, которые моими врагами не являются. У меня тоже имеются недруги, которые вам безразличны. А что, если нам взять и обменяться противниками? Вы улавливаете мою мысль?

— Боюсь, что не совсем.

— Человека легче поразить кинжалом, если он не знает своего врага. Что вы на это скажете?

— Понимаю. Меняем убийство на убийство.

— Сказано резковато, но, по сути, правильно. Я даю вам деньги и оружие, если вы в свою очередь принимаете на себя три обязательства. Во-первых, продолжить войну с Эль Мюридом. Во-вторых, в случае вашей победы отказаться от его имперских замашек. И в-третьих, говоря грубо, поработать для меня тайно ножом или выполнить иную работу, от которой я в силу своего положения должен держаться подальше.

Классический интриган, подумал Гарун. Ему всего-навсего хочется получить свою подпольную армию.

— Имеются у вас виды на трон Итаскии?

— У меня? Избави Бог, нет. И с какой стати? Я чувствую себя в безопасности, да и гораздо счастливее, управляя из-за кулис марионетками. Но мне кажется, у вас есть некоторые сомнения.

— Уж очень привлекательно все это выглядит. Слишком хорошо для того, чтобы быть правдой.

— С вашей точки зрения, возможно. Но вы слабо знакомы с итаскийской политикой и совсем не знаете меня. Я вовсе не говорю, что завтра вам придется начать резать глотки. Мы строим долгосрочные планы. Можно сказать — на всю жизнь. Вечный союз. За одно лето наших проблем не решить. И даже за десять лет. Проблемы останутся даже тогда, когда нам покажется, что мы достигли своих целей. Вы меня понимаете? Учтите, что я тоже рискую головой. Итак, предлагаю вам секретное соглашение. Если кто-то о нем пронюхает, то мне, учтите, ничего не известно.

Гарун знал, что может потратить всю жизнь, гоняясь за недостижимым. Старый колдун в разрушенной башне открыл перед ним множество вариантов.

Он обратился к своей интуиции, прислушавшись к тому, что нашептывает ему Невидимая Корона.

— Итак, я готов рискнуть. Мы заключаем договор.

— Навеки? Я слышал, что ваш отец был человеком слова.

— Да. А я сын своего отца.

Министр поднялся и протянул руку. Гарун ее принял.

— Только рукопожатие скрепляет наше соглашение, — произнес государственный муж. — О договоре будем знать лишь вы да я.

— И я, вне сомнения, не могу ссылаться на него в том случае, если мне потребуется судебный иммунитет.

— К сожалению, нет. Таковы правила игры. Но пусть вас утешит то, что и я лишен подобной привилегии.

Гарун, по правде говоря, не видел угрозы министру, но от комментариев воздержался. Как правильно заметил государственный муж, он был слабо осведомлен о политике королевства Итаския. Кроме того, это было единственное соглашение, которое ему удалось заключить на Западе. Нищим воротить нос не пристало.

— Вам что-нибудь от меня сейчас надо? — спросил он.

— Ничего. Просто помогите остановить Эль Мюрида. Мне прежде всего необходимо пережить этот кризис.

Министр повернулся и подошел к огромной, занимающей половину стены карте западного мира, Он бросил на нее короткий взгляд и прочертил пальцем линию от Итаскии до Дунно-Скуттари.

— Отправляйтесь с частью своих людей из Южных ворот по Октилианской дороге. В Хемпстед Хит — это в двенадцати милях от города — вас встретят мои люди с грузом оружия. Пусть это станет жестом доброй воли с моей стороны. Что скажете?

— Снова скажу: слишком хорошо для того, чтобы быть правдой. Вы не можете представить, какие разочарования мне пришлось пережить.

— Прекрасно представляю, мой друг. Как вы полагаете, почему вам удалось столь быстро попасть ко мне? Вот уже восемь месяцев я слежу за развитием ситуации. Что же касается оружия, то это не самое лучшее из того, что мы имеем. Старое, нестандартное, трофейное вооружение. То, что мы обычно используем для помощи другим странам и чем вооружаем милицию. Я имею право распоряжаться этим оружием неподотчетно.

— В любом случае это лучше, чем наши голые руки. Разве не так? Я там буду.

Но он приехать за оружием не смог, и это дело пришлось поручить Эль Сенусси.

Из Дунно-Скуттари прибыл гонец. Сообщение о действиях Нассефа заинтересовали Гаруна гораздо меньше, чем случайно добытое гонцом свидетельство предательства герцога Грейфеллза.

Чуть ли не в десятый раз курьер терпеливо повторял свой рассказ:

— Повелитель, проезжая мимо лагеря итаскийской армии (я осмелился на это только потому, что хотел взглянуть на войско, призванное спасти Запад), я заметил, как из ворот выехала группа всадников. Чтобы не быть обнаруженным, мне пришлось укрыться в лесу. Они проскакали не более чем в десяти ярдах от меня, повелитель. Этими людьми командовал бандит Карим. В группе было несколько итаскийцев — людей явно очень важных. Они и Карим держались как старые, добрые друзья.

— Карим? Ты уверен?

— Я видел Карима несколько раз, повелитель. Я слышал, как он говорит. Это — он. Я чую какую-то измену.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});