Котировка страсти или любовь в формате рыночных отношений - Горовая Ольга

— Соскучилась? — Костя усмехнулся ей в макушку.

— Что ты. — Как можно невозмутимей заметила Карина. — Замерзла просто. — Она попыталась отойти.

Костя не дал.

— Ага. Я так и понял. — Он прочистил горло, кажется, стараясь не рассмеяться. — Ты зачем Макса послала?

Она удивленно выгнула бровь.

— Это он тебе так сказал? — Карина иронично скривила губы. — Ему что, пять лет, что он к «папе» побежал жаловаться? И не посылала я его. А доступно объяснила, что не его дело, какой рисунок на туалетной бумаге я планирую заказать для туалетов.

Костя не смог сдержаться в этот раз, откровенно захохотал. Такое его поведение заставило ее немного успокоиться. Ведь Соболев не вел бы себя так, объявись Дима. Правда же? Картов кого угодно выведет из равновесия. А Костя… он был таким же спокойным, как и обычно.

— Серьезно, хорошая моя, — отсмеявшись, Костя запрокинул ей лицо, внимательно заглянув в глаза. — Что случилось? Ты зачем здесь сидишь? Пятнадцати комнат и кухни мало?

— Ничего не случилось. — Она отвела глаза.

Он хмыкнул. И продолжил ее удерживать, словно давал понять, что не верит.

Она держалась и молчала. Долго. Минуты три. А потом — не сумела вовремя прикусить язык.

— Костя…Все… Все нормально? — Еле слышно спросила она, боясь уточнять.

— Конечно. — Спокойно и уверенно ответил он. Даже немного нахмурился, словно старался понять, что заставило ее спрашивать. — А что такое?

Она повернулась и посмотрела на него. Потом отступила.

— Ничего. Замучил меня твой Шлепко своим энтузиазмом.

Костя опять улыбнулся.

— Я скажу, чтоб он поумерил пыл. — Пообещал Соболев. — Пойдем, там Фил уже накрывает.

Он пропустил ее вперед. Карина вышла из гардероба, не оглядываясь. Костя же, наоборот, обвел помещение и шкафы внимательным взглядом.

— Через полторы недели у нас официальное открытие здания. Судя по предоставленному мне плану — мероприятие выйдет достаточно заметным. Ты обойдешься местными магазинами, чтобы найти наряд, или хочешь куда-то поехать? — Спросил он, уже спускаясь по лестнице.

— Это приглашение? — Карина приподняла бровь. — Очень изящно.

— Оно самое. Главное, эффективно. — Соболев подмигнул.

— Я подумаю. — Карина посмотрела в другую сторону. — У меня дома есть подходящее платье. Может…

Она не договорила. А он не стал настаивать, видимо, опасаясь спугнуть. Раньше Карина наотрез отказывалась обсуждать с ним свой дом.

Было что-то странное, пронзительное в том, что он обнимал ее уже как свою жену. И пусть сама Карина ничего об этом не знала, Костя не мог справиться с этим непривычным и необычным ощущением. И оно ему нравилось.

Хотя, у Соболева умелась не то, что подозрение, а стойкая уверенность о собственной незавидной участи, когда она узнает об их браке. Однако его сейчас это занимало мало. Константин точно знал, что поступил единственно верно. К тому же, он этого хотел, и все равно женился бы на ней. Так зачем оттягивать неизбежное и закономерное развитие их отношений? А с ее страхами он сумеет справиться.

Кстати, о них, о страхах.

Она поняла. Неясно как, но сумела сложить в уме такие мелочи, на которые никто другой не обратил бы внимания. Максим примчался к нему в офис едва ли не в панике, что его прямо сейчас уволят, за то, что плохо «отвлекал». Он клялся и божился, что все вели себя очень аккуратно, и придраться не к чему. И Фил подтверждал эти заверения. Как и охранники. Но Карина, все равно, что-то почувствовала.

Умница. Глупо, наверное. Но он гордился ею и ее умом. Хоть и было горько от того, как именно тренировалась ее интуиция и смекалка.

Шлепко он отчитал. Сурово. Так, чтоб не расслаблялся. В конце концов, Карина привыкла играть на его, Соболева, уровне, с тем же Картовым, Шамалко, и другими. Парень до этой черты, ясное дело, не дотягивал. Но и принимать это само собой разумеющимся не должен был. Пусть старается больше. А потом сразу приехал домой. Не для того Костя старался оградить Карину от происходящего, чтоб топорная работа помощников свела к нулю его старания.

За окном машины мелькали перекрестки и светофоры, опускались сумерки, хоть зима и заканчивалась, дни оставались короткими. А надо еще как-то успеть закончить все дела.

Фил… Эконом отделался легче Макса, откупившись пирожными и заверениями, что над его поступками Карина смеялась, несмотря на волнения. За ее веселье Костя мог спустить многое.

Охранников он не трогал. Парни четко выполняли его распоряжение.

— В гардеробе? — Голос Валентина отвлек его от мыслей. — Рядом с твоей или с ее одеждой?

Костя отвернулся от окна и бросил взгляд на водителя, который внимательно следил за дорогой.

— С моей. — Бросил он в трубку.

Валентин хмыкнул.

— Что ж, поздравляю, ты своего добился. — Психотерапевт чем-то щелкнул на том конце связи. — Если она, чувствуя опасность, спряталась среди твоих вещей — значит, подсознательно ассоциирует тебя с безопасностью и защитой. Может она еще и не признает этого, но так есть.

Не то, чтобы Костя сам не сделал соответствующих выводов. Но всегда приятно получить подтверждение у специалиста.

— Только, я еще раз тебе напомню, Соболев. — Голос Валентина стал серьезным. — Все. Черта пройдена. Для нее возврата не будет. Уже, нет. Разочарования в тебе ее психика не выдержит. Помни об этом.

— Я понимаю с первого раза. — Холодно отозвался Константин. — И прекрасно слышал, что ты мне сказал при первой встрече. Напоминать — лишнее. И бессмысленно. Ей ничего не грозит. Я об этом позабочусь.

— Не заводись, Соболев. — Валентин, казалось, ничуть не испугался. — Иногда мы сами не замечаем, как совершаем ошибки. И чаще всего близкие моих пациентов меня разочаровывают. Ты сумел вызвать мое восхищение и уважение. Не хочется, чтобы что-то пошло не так по глупости.

— Я не делаю глупостей, Валентин. — Костя усмехнулся. — Иначе давно погорел бы в деле.

— Бизнес — одно, отношения — другое.

— Слушай, ты от меня чего хочешь? Чтоб я на крови поклялся, что не буду глупить?

— Ну, так вот, прям уж, не надо. Я психотерапевт, а не дьявол, и даже не его адвокат. — Валентин рассмеялся. — Просто, не расслабляйся. То, что ты добился ее доверия, это одно. Но ее жизнь, и память о той — никуда не делись. И вылезти это может в любой момент, от такого раздражителя, который не предугадаешь. Помни об этом, и будь внимательным к Дарье и ее состоянию.

— Я понял. — Соболев заметил, что она уже подъехали к офису. — Уж, поверь, не забуду.

Это платье не давало ей покоя. Мысли о нем постоянно крутились у Карины в голове. А утренняя нервозность, после того, как Карина убедилась по поведению Соболева, что для нее нет повода, трансформировалась из-за этих мыслей в раздражение.